следует нам пытаться собрать воедино сведения о «географии» ада. Западные понятия «чистилище» и «лимба»223 (libmbo) лишь попытка создать такую «географию», но Предание Православной Церкви знает только одну реальность ада: он в преисподней. Более того, св. Марк Ефесский учит (см. его Вторую беседу об очистительном огне в Приложении I), что видимое там — это нередко образ будущих мучений, а не точное описание состояния тех, кто ожидает Страшного Суда в аду. Но будь оно созерцанием настоящей действительности или видением грядущего, опыт ада, как он представлен в православных источниках, является действенным средством побудить того или иного человека к христианскому подвигу, который есть единственный путь к избавлению от вечных мук, — вот почему Бог и дарует такой опыт.
Есть ли в современной литературе о «посмертных» состояниях впечатления, сопоставимые с этим опытом ада?
Д-р Моуди и большинство других исследователей наших дней, как мы видели, не находят таких опытов. Мы объяснили данный факт «комфортностью» духовной жизни современников, у которых нет страха перед адом и знания о бытии демонов, потому они и не думают увидеть нечто подобное после смерти. Тем не менее недавно вышедшая книга о жизни после смерти предлагает иное объяснение, которое, по-видимому, важно. Из книги следует, что опыт ада на самом деле не так редок, как кажется сначала. Мы кратко проанализируем выводы этой книги.
Д-р Морис Роулингз, врач-терапевт из штата Теннесси, специализирующийся на сердечно-сосудистых заболеваниях, лично реанимировал многих пациентов из состояния клинической смерти. Опросы таких пациентов натолкнули его на мысль, что «в отличие от большинства опубликованных случаев о “жизни после смерти”, не все они доставили наслаждение. Ад тоже существует! После осознания этого факта я стал собирать отчеты о неприятных случаях, упущенных прочими исследователями. Происходит это, как я думаю, оттого, что исследователи — психиатры и никогда не реанимируют пациента. У них нет возможности находиться на месте события. В моих исследованиях неприятные опыты происходят так же часто, как и приятные»224.
«Я установил, что большинство дурных впечатлений вскоре подавляются в глубинах подсознательного разума пациента. Они столь болезненны и тревожны, что изглаживаются из осознанных воспоминаний, память сохраняет только приятные впечатления либо вообще никаких»225.
Д-р Роулингс так описывает свою модель опытов ада: «Подобно тем, кто имел приятный опыт, сообщавшие о тягостных впечатлениях тоже с трудом могли осознать, что умерли, наблюдая, как врачи возятся с их трупом. Они также по выходе из комнаты могут попасть в темный туннель, но вместо того, чтобы потом оказаться в светлом окружении, попадают в темную, тусклую обстановку, где встречают странных людей, которые таятся в тени или вдоль горящего огненного озера. Ужасы не поддаются описанию, и их тяжело воскрешать в памяти»226. Здесь появление бесов-карликов и странных гигантов, спуск в темноту и пламенеющий жар, огненные ямы и океаны огня, — причем некоторые рассказы исходят из уст «постоянных членов Церкви», которые были удивлены, оказавшись в таком состоянии227.
Эти опыты — как по своей краткости, так и по отсутствию руководителей (Ангелов или бесов) — не обладают характеристиками подлинного потустороннего опыта, а некоторые из них напоминают приключения Роберта Монро в «астральной плоскости». Но они все же вносят серьезные коррективы в рекламируемые опыты «приятности» и «рая» после смерти: «внетелесная» область не есть только наслаждение и свет, и те, кто испытал ее «адскую» сторону, ближе к истине, чем те, кто чувствовал только «наслаждение». Падшие духи, населяющие воздушную сферу, лишь приоткрывают свою истинную природу этим лицам, намекая на мучения, ожидающие тех, кто не знал Христа и не исполнял Его заповедей.
IX. Значение современных «посмертных» опытов
Если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят.
Лк. 16, 31
1. Что «доказывают» современные опыты?
Таким образом, мы убедились, что «посмертные» и «внетелесные» опыты, о которых так много спорят, отличны от подлинных восприятий горнего мира, которые на протяжении многих веков обнаруживались в богоугодной жизни подвижников и подвижниц. Более того, современные опыты стали так известны и «модны» в последние годы не потому, что они действительно «новые» (ведь в XIX веке в Англии и США существовали сборники рассказов о похожих событиях) или участились, но главным образом потому, что умонастроение в западном мире, особенно в Америке, к ним «подготовлено». Общественный интерес, по-видимому, является частью распространившейся реакции на материализм и неверие XX века и признаком тяги людей к религии. Здесь мы поставим вопрос: каково значение этого нового «религиозного» интереса?
Но сначала еще раз скажем о том, что «доказывают» данные опыты относительно истины религии. Большинство исследователей, очевидно, соглашаются с д-ром Моуди в том, что эти опыты не подтверждают «принятого» христианского взгляда на небо228. Впечатления тех, кто думает, что видел небо, не выдерживают сравнения с подлинными видениями неба в прошлом, и даже картины ада скорее намеки (hints), чем доказательства того, что ад и правда существует.
Поэтому д-р Кюблер-Росс преувеличивает, когда в предисловии к «Жизни после жизни» утверждает, что сегодняшние «посмертные» исследования «подтвердят то, чему нас учат в течение двух тысяч лет: что есть жизнь после смерти», и что они помогут нам «знать, а не верить»229. На самом деле про такие опыты можно сказать, что они «доказывают» не более того, что душа человека живет вне тела и нематериальная реальность существует, но не дают никакой информации о дальнейшем: о состоянии души после первых минут «смерти», о конечной природе нематериальной сферы. С этой точки зрения современные опыты менее удовлетворительны, чем свидетельства, изложенные в житиях святых и других христианских источниках. Мы черпаем в этих источниках значительно больше, конечно, при условии, если доверяем им в той мере, в какой современные исследователи доверяют людям, у которых берут интервью. Но и в таком случае нашей основной позицией по отношению к потустороннему миру все-таки остается вера, а не знание; мы уверены, что существует «нечто» после смерти, но что в точности оно представляет — объемлем верой, а не знанием.
Кроме того, то, что д-ру Кюблер-Росс и ее единомышленникам кажется известным о жизни после смерти на основании «посмертных» опытов, находится в явном противоречии с тем, во что веруют православные христиане, основываясь на слове Спасителя, а также «посмертных» свидетельствах, вошедших в православную литературу. Христианский посмертный опыт всецело подтверждает бытие неба, ада и суда, необходимость покаяния, борьбы и страха
