Сергей, переполненный чувством гордости, повернулся к Маше и хотел приобнять, но тут же одёрнул себя и только лишь улыбнулся ей и протянул руку, которую она тут же пожала.
Когда они вчетвером вышли на улицу, журналисты оживились, лица ослеплялись вспышками, поднялся шум из голосов.
– Что вы намерены делать дальше? – спросил мужчина в чёрной футболке, с идеально поставленным воротником.
«Какой же тупой вопрос ты задал!» – хотелось Маше выкрикнуть, но она улыбнулась и ответила:
– Жить. Постараться забыть обо всём этом.
– Ходят слухи, что вы не единственная его жертва? – задала вопрос девушка, одетая в серый костюм, с распущенными волосами и на тонких шпильках.
– Да, так и есть.
– Почему же вы не пригласили их присоединиться?
Маша прикусила язык.
– Со мной связывалась только одна и… я её понимаю и не осуждаю… она отказалась присоединиться ко всему этому. Я понимаю. Это тяжело. Не хочется лишний раз вспоминать о произошедшем.
– Вы собираетесь ответить на вчерашний пост? – выкрикнул молодой человек из толпы.
Парень поймал взгляд Маши. Она в свою очередь удержалась от громкого недовольного фырканья. Пост, про который говорил журналист, написал блоггер на своей странице с призывом Маши откликнуться на его великодушное приглашение для участия в серии выпусков, посвящённых жертвам насилия. Увидев пост, девушка пролистала профиль блоггера и разочаровалась в его подписчиках, которые свято верили его авторитету. Буквально месяц назад он участвовал в жаркой дискуссии о приемлемой длине юбки девушки и какой наркотик стоит перестать использовать, чтобы не нанести сильный вред организму спаиваемой особе. Маша будто окунулась в ванну с дерьмом, прикрытое бутонами цветов.
– Я ещё думаю, – с полуулыбкой ответила Маша и повернулась в другую сторону.
Вопросы сливались в один поток, диктофоны и телефоны тряслись перед лицом девушки, которая старалась разобрать слова, но вместо нового вопроса она услышала голос журналиста, который только что задал ей вопрос.
– Он такую возможность предлагает, а она отказывается.
Тело девушки замерло, она повернулась в сторону голоса, встретилась взглядом с парнем.
– Вы вообще читали его блог? – начала говорить Маша спокойным голосом. – Он снимает о том, что на слуху, о чём говорят и вы слепо верите всему этому. Он лишь написал пост с моим упоминанием, даже не позвонил лично. Не обременил себя этим. Потому что он использует людей. Буквально несколько месяцев назад его аккаунт пестрил пошлыми фотографиями с девушками в неадекватном состоянии, но стоило ему начать снимать видео о жертвах насилия и обмана, как все забыли о его прошлом, оправдывая тем, что он изменился, вырос, осознал… Это не так. Вы глупец, если видите в нём изменившегося и исправившегося человека. И из-за таких людей как вы я чувствую безысходность. Для чего я прошла через весь этот ад? Чтобы люди снова и снова оправдывали преступления авторитетом?
Маша прошла через толпу ответив на несколько вопросов. Она ни разу не повысила голос, всем немного улыбалась и проявляла чуткость. Когда дверь машины за ней закрылась, послышались три выдоха облегчения. Татьяна повернулась к дочери и хихикнула. Впервые за несколько недель она увидела улыбку на губах дочери, а лицо выглядело спокойным и расслабленным.
– Сергей заедет к нам через час, – сказала Татьяна.
– Это хорошо. Вы ведь ещё поедете забирать вещи? – спросила Маша, неотрывно глядя на маму.
– Да.
– Закиньте меня сначала, можете там в паре кварталов оставить. Я пока переоденусь, умоюсь.
– Решила улизнуть от таскания вещей? – воскликнул Фёдор.
– Нет-нет. Как ты мог такое подумать? – хихикнув ответила Маша.
Родители оставили её в квартале от их дома, а сами уехали на съёмную квартиру, забирать вещи. Девушка проводила взглядом машину и улыбнувшись сама себе пошла домой. У неё осталось незавершённое дело, которое не хотелось откладывать. Она чувствовала легкость и свободу, о которых уже и забыла.
На стенах и самой двери были видны следы краски, которые Фёдор старался стереть. Ему это почти удалось сделать, но перекрыть выцарапанные слова пока не получилось. Маша прочитала некоторые:
«Сдохни шлюха!»
«Мразь.»
«Мы тебя достанем!»
«Убейся.»
«Ничтожество.»
Она задумалась, когда последний раз были сделаны надписи? И будут ли их делать ещё? Отмахнувшись от предполагаемых перспектив, переступила порог квартиры.
Маша прошла по пустому коридору, заглянула в комнаты, будто ожидала там кого-нибудь увидеть. Всмотрелась в фотографии на стене в родительской спальне. Она была совсем малышкой. На одном снимке ей было всего четыре года, она держит маленькую удочку, на которой висит крошечная рыба, но улыбка на её лице такая широкая, что заражаешься ею. Маша и на себе это заметила. Стоит и улыбается Маше из прошлого. Такой невинной и чистой. Она ещё не знает, что такое насилие, моральная боль и ненависть. Ей достаточно маленькой рыбки, чтобы стать счастливой.
– Ты дала этой рыбке шанс, отпустив её обратно в реку. Неужели ты сама не достойна его… второго шанса?
Маша посмотрела на соседний снимок. На нём ей было четырнадцать лет, она только приехала из лагеря переполняемая эмоциями. На протяжении недели она рассказывала родителям о том, как же классно было там, какие прекрасные вожатые и ребята все дружные и добрые.
– Прости меня, – обратилась Маша к своей фотографии. – Я хотела идти дальше. Но я не могу. Не получается. Мне так больно.
Девушка вышла из спальни, зашла на кухню, осмотрела подставку для ножей и выбрала самый маленький и острый. Она всегда удивлялась, как папе удаётся так идеально затачивать ножи, что режут даже самый мягкий овощ.
Маша зашла в ванную, остановилась в дверях, вспоминая тот день, когда она лежала в ванне полной пены и крови.
«Было почти не больно.»
Она забралась в пустую ванную, легла и некоторое время смотрела в стену.
– Совсем чуть-чуть. Потерпи, – с полуулыбкой сказала Маша себе.
Достав телефон из кармана, девушка открыла сообщения, она уже не обращала внимания на цифру в верху. Больше тысячи, возможно, скоро будет две тысячи сообщений, но это не важно. Нажав на случайное, опять улыбнулась. Как она и хотела, вместо текста человек ей отправил аудиосообщение. Они всегда наполнены гневом, ненавистью и желчью, которая ей так необходима сейчас, чтобы решиться. Чтобы точно знать, что она поступает правильно.
Включив аудиосообщение, Маша откинула голову назад и закрыв глаза принялась вслушиваться в слова, прижимая нож к руке.
– Привет, Маш, – голос в сообщении принадлежал девушке. – Я много всего видела про тебя и за всем процессом практически с самого начала слежу, даже посты твои перечитала. И единственное, что я хочу тебе сказать… Спасибо.
Маша нахмурила брови, но глаз не открыла.
– Спасибо за твою смелось
