Споры о родстве неандертальцев и современных людей привлекали огромное внимание в сфере палеоантропологии практически до конца XX в. Одним из центров этих споров был Мичиганский университет, где я училась в магистратуре. Тогда, в 1990-е гг., там сталкивались две точки зрения: в соответствии с одной неандертальцы были родственниками современных людей, а в соответствии с другой между ними не было прямого родства. Преобладало представление о неандертальцах как о непосредственных предках современных людей. Наши знания о неандертальцах были по большей части результатом изучения ископаемых находок, и многие отмечали, что целый ряд морфологических признаков, наблюдаемых у неандертальцев, наблюдается и у современного человека, например выступающая вперед средняя зона лица и сильно вытянутый и заостренный затылок – «шиньон».
Противники этой точки зрения, составлявшие меньшинство среди палеоантропологов, утверждали, что неандертальцы и люди современного типа не были родственниками. Интересно, однако, что публика в основном разделяла именно их взгляды. Сначала я не могла этого понять. Зачем цепляться за эту веру, несмотря на данные, подтверждающие прямую связь неандертальцев и современных людей? Дело в том, что для многих вопрос заключался не в наличии или отсутствии информации, а в гордости. Многие современные люди стыдились таких родственников, как неандертальцы. Их шокировала мысль, что неандертальцы имели общую кровь с нами, пусть даже 30 000 или 100 000 лет назад. Почему?
Негативную эмоциональную реакцию на неандертальцев вызвала находка в Ла-Шапель-о-Сен (Франция) в начале XX в. Индивид, у которого сохранились череп, кости туловища, рук и ног, по мнению ученых, был сутулым из-за преклонных лет и физически трудной жизни, но многие восприняли эту сутулость как признак примитивности и тупости. Статья, опубликованная в лондонской газете в 1909 г., через год после открытия, сопровождалась графической реконструкцией облика неандертальца из Ла-Шапель – он выглядел как убогое согбенное существо с телом, целиком покрытым шерстью, с полуоткрытым ртом и бессмысленным взглядом из-под нависающих надбровных валиков. Лоб был изображен узким, плоским и покатым.
Неандертальцы и «варвары» – аборигены
Не напоминает ли вам что-нибудь описание неандертальца из Ла-Шапель? Это же уничижительное представление европейских колонистов о коренном населении дальних земель, с которым они сталкивались при расширении своих империй. Это типичный облик «варвара» – на тот момент неотъемлемая часть картины мира европейцев, их понимания себя и других. Для европейца коренные народы колоний были примитивными и нуждались в руководстве миссионерствующих христиан, чтобы стать цивилизованными. Их колонизация означала приобщение к цивилизации.
Вернемся теперь к неандертальцам. Европейцы полагали, что они охотились с примитивным оружием, ревели как дикие звери и сидели на корточках в своих пещерах, больше похожие на животных, чем на людей. С неандертальцами пересеклись и победили их кроманьонцы, обладатели высоких лбов, энергичных подбородков и резко очерченного рта, – вполне привлекательные, похожие на представления европейцев о самих себе. Именно кроманьонцы были настоящими людьми, обладавшими развитыми охотничьими навыками, языком и культурой, неандертальцы же оставались почти людьми – но все-таки не людьми.
Между неандертальцами и жителями колониальных стран, которых видели европейцы, определенно имелись параллели: в первом случае примитивные люди вымерли, оказавшись во власти анатомически современных людей; во втором – примитивным людям была предоставлена возможность стать цивилизованными после колонизации. Иначе говоря, европейцы воспринимали неандертальцев примерно так же, как и колониальные народы. Фраза «Ты просто неандерталец!» именно поэтому звучит уничижительно.
Негативный образ неандертальцев продержался довольно долго. В 1990-е гг. генетические исследования, казалось, подкрепили его. Одно за другим исследования необработанных выборок ДНК современных людей показывали, что неандертальцы не имеют с нами ничего общего. Это были попытки сделать выводы о нашем прошлом путем изучения ДНК современных людей.
Затем группа ученых из Института Макса Планка в Германии во главе со Сванте Паабо предложила новый метод анализа древней ДНК, извлеченной из ископаемых останков неандертальцев. Исследования группы Паабо продемонстрировали, что ДНК неандертальцев и современных людей совершенно не пересекаются, а значит, скрещивания этих популяций не было. Эти данные означали, что неандертальцы не могли быть непосредственными предками современных людей. Хотя получение полной геномной последовательности ядерной ДНК пока было недоступно, результаты не менялись, использовала ли команда Паабо 340 нуклеотидов из митохондриальной ДНК, более 16 тыс. нуклеотидов, составляющих полный геном митохондриальной ДНК, или 1 млн нуклеотидов из ядерной ДНК. В противоположность прошлому, когда изучалось строение ископаемых костей, новый способ выделения и анализа древней ДНК представлялся воплощением современности и революционной инновации, к тому же он стимулировал воображение, увлекая его в будущее, в котором сюжет фильма «Парк Юрского периода» (1993) станет как никогда близким к реальности.
В результате верх взяло убеждение, что неандертальцы никак не были связаны с современными людьми. К 2000 г. стало принято считать, что неандертальцы вымерли из-за анатомически современного человека. Было предложено несколько гипотез, именно так объяснявших исчезновение неандертальцев, от непосредственных контактов, приводивших к кровопролитиям, в результате которых лучше вооруженные люди расправлялись с неандертальцами, до опосредованной конкуренции за ресурсы, выигранной людьми современного типа благодаря лучшей приспособляемости и способности к репродукции. Как бы то ни было, один факт оставался непреложным: между этими популяциями не было смешения, не было скрещивания.
Говорим ли мы по-неандертальски?
Однако через 10 лет, в 2010 г., произошел очередной потрясающий переворот. Паабо использовал еще более продвинутую технологию секвенирования генома для выделения и анализа древней ДНК, на сей раз сравнив геном неандертальской ядерной ДНК, свыше 3 млрд пар нуклеотидов, с человеческим геномом. Результаты оказались ошеломляющими. Анализ показал, что неандертальцы оставили свой след в ДНК современных людей: европейцы унаследовали у них в среднем 4 % своих генов. Европейцы оказались потомками неандертальцев, их кровными родственниками!
Еще более поразительным было то, какие именно гены составили эти 4 % неандертальского наследия. Это не случайные, бесполезные гены, а связанные с жизненно важными функциями – отвечающие, в частности, за обоняние, зрение, деление клеток, качество спермы, иммунную систему и мышечные сокращения. Особенно удивительным оказался ген FOXP2, связанный со способностью к речи. Мутация этого гена вызывает утрату такой способности. Речевые возможности неандертальцев до эпохального исследования Паабо были вечным предметом споров. Могли ли неандертальцы говорить и если могли, насколько хорошо – как современные люди или это было нечто вроде мычания, ограниченная речь?
Сторонники идеи отсутствия у неандертальцев способности к речи предсказывали, что неандертальский ген FOXP2 будет отличаться от имеющегося у современных людей. Когда информация о геноме неандертальцев была опубликована, они первым делом обратили внимание на FOXP2. Поразительно, но неандертальцы имели ту же версию этого гена, что и современные люди. Действительно ли неандертальцы говорили как мы? (Точнее, говорим ли мы как неандертальцы?)
