Ну так почему бы к другой планете не махнуть?
Сложная, конечно, штука, эти человеческие отношения, от индивида в них не так много зависит, как в том же программировании, например, отсюда сплошные проблемы. Каждый хотел бы доверять людям, но не каждый может себе это позволить.
Полагаю, хорошо, что родители не стали подвергать Макса генной терапии. От нее он, может, и стал бы более общительным и «нормальным», но и более несчастным. Самые счастливые люди — те, которые заняты не общением, а любимым делом в уединении.
В конце концов, что такого плохого в том, что некоторые люди отличаются от большинства? Как говорил один древний психолог: «Всё самое прекрасное в мире сделано нарциссами. Самое интересное — шизоидами. Самое доброе — депрессивными. Невозможное — психопатами. Здоровые почти не вносят вклад в историю».
Но нет же, всякого рода сектантам от духовности надо сделать всех «правильными», и только они знают, как правильно — это так, как они живут. А все остальные должны жить так же, потому что иначе они — деграданты ненормальные. Ну зачем? Мир прекрасен в своем разнообразии. Разве не лучше пытаться понять других вместо того, чтобы переделывать?
Отвлекшись от воспоминаний Макса, я заметил, что робот-хирург уже ковырялся в моей голове с предварительно элиминированными волосами. Импланты Макса мне поставил. Так мало того! Я же теперь прекрасно понимал, как оно там все работает. Так что я открыл секретное окошко, зашел в консоль и подправил логи — теперь никто не узнает, что робот-хирург этой ночью ставил импланты Максу Филипченко.
Счастливый, я отрастил себе синие волосы обратно, спрыгнул с кушетки и направился в лабораторию. Там я подошел к своему малышу: он такой способный, почти сразу меня узнал! Радостно затрепетал всем тельцем, вытянул отростки, замахал ими. Мой хороший, чувствует родную душу. И какой шустренький! Весь в меня! Вон как быстро начал вытягивать тельце, имитируя мое лицо! В смысле лицо Макса.
Говорить я ничего не стал, мало ли что, может, у них тут еще какая-то секретная прослушка установлена. Только повернул голову и взглянул на сидевшего у стенки робота Серафима. Он и не пошевелился, у меня же импланты, а он круглосуточно к местной виртуальной сети подключен. Сидит, сканирует и смотрит стеклянным глазом — не шевелится ли что-то около моего малыша.
Ничего, скоро я всех сожру и дитятко свое вызволю. Буду его обучать, и больше никто не сможет нас разлучить. Извини, пупсик, сейчас я тебя с собой взять не могу, слишком опасно. Потерпи еще немного, хорошо? А пока папочке уже пора, надо как можно скорее сожрать побольше тех, которые еще остались.
И главное, жрать так, чтобы импланты не отвалились, то есть всегда оставлять голову Макса и метаморфировать остальными частями тела. Это, конечно, не так уж просто, но думаю, справлюсь. Кто там еще на очереди? Карим, Патрик, Зак, Пако, Диодор, Анна… Вот, с Анны, пожалуй, и начну.
18 — Неожиданная находка (Анна)
Изо всех даров, подаренных человеку Природой, наилучший — это краткость его жизни.
© «Помпеи» Роберт Харрис
Сердце опять кольнуло. На этот раз сильнее, чем раньше. Утром просто ныло, а теперь время от времени словно иголкой долбит. С помощью мозгового импланта я отдала фитнес-браслету команду вывести на экран температуру тела. Спустя семь минут в дополненной реальности красовалась надпись: «Температура тела: тридцать семь и восемь градусов по Цельсию». То-то я думаю, чего меня знобит? Жаль, конечно, я бы все-таки предпочла бессимптомное протекание инфекционного эндокардита и внезапную смерть от инфаркта.
Можно, конечно, парацетамол какой-нибудь выпить, но, боюсь, он совсем уничтожит инфекцию. Мало ли, что, если у местного вируса совсем нет устойчивости к земным препаратам? Сколько там еще мне осталось? Несколько дней, не более. Острый эндокардит все-таки. Симптомы, правда, штука неприятная, да и усталости все больше. Как бы так вести себя, чтобы никто не заметил, что я болею?
Все медицинские нанороботы я из своего тела вывела — нечего искусственному интеллекту слишком много знать о моем здоровье. Если придется оправдываться, скажу, что вывела их на техосмотр, а потом забыла. Но, думаю, не придется, все слишком заняты ловлей чудовища. Оно и к лучшему.
Даже не знаю, чего я хочу больше: уйти на тот свет, чтобы встретить Алекса, или полного уничтожения как тела, так и личности? Меня бы устроил любой вариант. Хотя смерть в любом случае ведет за собой и уничтожение личности. Если не сразу после гибели тела, то вследствие следующего рождения — точно.
В контексте теории реинкарнации, никто еще не сохранил одну и ту же личность на протяжении нескольких жизней. Получается, в конце концов, все мы умрем полностью и бесповоротно, так чего ждать? Ранее хоть было для кого жить…
В мою комнату постучали, и я крикнула:
— Войдите.
Двери разошлись, и внутрь заглянул Зак:
— Анна? Почему ты еще в постели?
Я была уже одета и сидела, оперевшись о стену перед голографическими экраном и клавиатурой.
— Работаю. — Я и правда была занята важным делом: шерстила орбитальное пространство на предмет наличия гибернационных капсул. Что, если с космолета колонистов спасся кто-то еще? Что, если это не монстр? Что, если Алекс? Вряд ли, конечно, но надо же проверить.
— Иди в лабораторию.
— Зачем?
— Мы же договорились, что будем держаться вместе, так безопаснее. Что с тобой? Твои кожные покровы…
— Да-да, я знаю! — опередила его я. — Очень бледные! И под глазами темные круги! Спасибо, что заметил, Зак, но, пожалуйста, оставь меня.
— Но, Анна! Оставаться одной сейчас опасно. Ты же помнишь, что случилось с Виктором и Ларисой? Тот гад просочился в душевую!
— И что теперь, принимать душ вдвоем?! — внезапно вспылила я. Черт! Да пусть эта тварь уже придет и сожрет меня! Почему он сожрал Ларису, а не меня?! Чем я хуже?!
Тяжело вздохнув, я продолжила:
— Извини, я просто сегодня не в духе, сейчас закончу здесь кое-что и приду. Да и я постоянно держу в дополненной реальности на видном месте статусы всех членов экипажа. Как только ко мне зайдет кто-то, кто «не в сети», я буду знать, что это монстр.
— И что ты сделаешь? — нахмурился Зак.
Что я сделаю? Да ничего! Обрадуюсь, что меня наконец освободят от необходимости жить в этом мире!
— Сообщу тебе через дополненную реальность, — улыбнулась я.
Зак почему-то выпрямился, расправил плечи и, пригладив красные волосы, произнес:
— Ладно, буду ждать тебя в лаборатории.
Наконец он вышел.
Черт!
