Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
лезвие ножа в грудь мальчика. Тот, от резкой боли в груди, которая перебила ему дыхание, открыл глаза и выпучи их, смотря на своих родителей, которые одновременно с этим, начали орать во всё горло. У них было не контролируемое желание броситься на него, отнять у него нож и просто зарезать, как свинью. Но направленные на них дула пистолета — пулемётов воспрепятствовали этому.
«Не — е-е-е-е-е-ет!!!» — казалось, что данное слово было слышно в самых дальних домах этого поселения, в которых происходит то же самое, что и здесь.
Дмитрий тоже кричал это слово и даже попытался дёрнуться с места в сторону Гитлера, чтобы ему помешать, но не смог. Его словно что — то держало на месте и это были вовсе не приклеенные к полу стопы ног, а что — то другое.
А Гитлер, тем временем, вынул лезвие ножа из груди мальчика и нанёс второй удар, который пришёлся в тоненькую шею. Лезвие ножа пробила её насквозь. Мальчик обмяк в его руках и перестал дёргаться, тем самым пытаясь вырваться из рук Смерти. Гитлер улыбался от содеянного им. Он вынимал лезвие ножа и снова втыкал в тело мальчика, который уже распрощался с жизнью. Гитлер нанёс ему около пятнадцати ударов в разнообразные места на теле, после чего, расцепил железную хватку своих рук, и бездыханное тело упала на пол, по которому начала растекаться бордовая жидкость. Глаза мальчика были открыты и в них, читался ужас и страх. Гитлер ветер лезвие ножа об белую рубашку мальчика, которая стремительно начала окрашиваться в бордовый цвет, при этом улыбаясь.
Адольф Гитлер подошёл к убитым горем родителям, волоча за собой тело их сына. Он бросил его к их ногам и родители быстро его подобрали и обняли его, умывая сына своими слезами и горем. Тем временем, в дом забежал третий солдат, который в руках держал красную канистру с бензином. Он передал её в руки Гитлеру и тот принялся обливать её содержимым родителей убитого им мальчика, которым, по большей части, было абсолютно всё равно, что с ними будет; сейчас они хотели оказаться рядом со своим живым сыночкам. Сделав это, Гитлер достал из кармана коробок спичек, вынул одну из него и зажёг. Держа спичку в руках, он смотрел на еврейскую семью, которая должна быть мёртвой. По его словам, все евреи должны быть мёртвыми. Почему? Я не могу дать на этот вопрос окончательный ответ, точно также как и мой соавтором, но, по всей видимости, для него — это миссия, которую он успешно выполняет.
Дмитрий кричал и топал ногами по полу, не в силах что — то сделать. Это чувство, когда ты видишь что кому — то плохо, кому — то нужна помощь, а ты готов её оказать, но не можешь, по неизвестным причинам, разрывала Дмитрия на части. Эта было частью этой игры, Дмитрий должен просто смотреть, наблюдать за происходящим: как погибает семья от рук гордыне в лице Гитлера. Он гордился тем, что освобождает землю от таких людей, как евреи, но это не правильно. Любой человек имеет право на жизнь не зависимо от того, к какой национальности он принадлежит и какое имеет вероисповедание. Каждый человек имеет право на жизнь, и отобрать у него её, может только Бог, но не как ни другой человек, искушённый гордыней.
Горящая спичка упала, и живые люди вспыхнули огнём, крича во всё горло от невыносимых мук огня, который может убить абсолютно всё на своём пути. А Гитлер, вместе со своими подчинёнными, которым было от силы лет по двадцать, вышел из дома, при этом не обернувшись. Они просто ушли, сделав своё дело, даже не избавив от мук этих людей, горящих заживо, словно грешники в аду. Они просто ушли, гордо и вальяжно, словно настоящие боги, которыми они не являются.
Вдруг, Дмитрий обрёл возможность сделать шаг вперёд и назад, влево и вправо. Он чуть было не упал на пол, но удержался на ногах, выставит вперёд левую ногу, как бы ставя подпорку. Дальше, как пьяный он пошёл к телам догорающих людей, которые уже ни кричали от боли и не извивались в адском пламени. Дмитрий находился в шоке от увиденного; то, что он видел в фильмах, все те убийства, смерти и прочую ахинею — не могли сравниться с тем, как это происходит в реальности. Когда в кино кто — то умирает, то твои чувства не вскипают волной, а просто тлеют, а сейчас, внутри Дмитрия бушевал целый океан огня, потому что это реальные люди, которые жили, а не киношные персонажи, живущие только на экранах.
Дмитрий пьяными, широкими, но медленными шашками дошёл до догорающих тел, падая на колени. Силы снова начали покидать его со стремительной скоростью, а ноги наливаться свинцом. На глазах Дмитрия появилась слёзы, а он сам, хотел лечь на пол и умереть, тем самым разделить учесть этих людей. Наверное, он бы так и сделал, если бы что — то не подхватило его и не велело убираться из этого дома, пока не поздно.
На свинцовых ногах, поднявшись и вытирая рукавом чёрной водолазки свои слёзы, Дмитрий послушно вышел из дома, оставляя троих мертвецов полыхать огнём. Дмитрий оставил их мирно лежать и превращаться в прах. Голова у Дмитрия была туманной. Она не болела. Она просто была пустой, словно какая — то упаковка от чего либо. Болит, почему — то, только шрам на руке, оставленный от ножа, с помощью которого Дмитрий пролил свою кровь на сатанинский культ и крест Иисуса Христа, лежавший в самом центре звезды. Спустивший с трёх ступенек и оказавшись на снегу, Дмитрий обернулся назад и увидел, как крыша этого дома полыхает огнём. Фашисты жгли дома, убивали людей, грабили и насиловали. Снег перестал идти; была лишь тишь да гладь на ясном небе.
Отступая от дома, до ушей Дмитрия доносились крики, казалось со всех сторон. Он помотал головой по сторонам и увидел, что всё вокруг него горит. Чёрная ночь стала красной, не только из — за огня, но и от крови на снегу, которой было настолько много, словно убивали не людей, а коров со свиньями на ферме. И около каждой лужицы крови лежало тело мёртвого человека — женщины или мужчины, старика или старушки, мальчика или девочки, подростка или младенца — не имеет ни какой разницы, потому что всё это человеческие жизни, отнятые с помощью свинцовых пуль и ассоциации себя с Богом. Что
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
