Ушел Ваня рано утром по-английски, оставив Зубилина сдавать помещение хозяйке. Ощущая себя как на гребаном минном поле.
Иван поджидал партнера на вокзале, заодно получив костыли из камеры хранения. Теперь будет Ваня изображать из себя инвалида. Чтобы лишний раз на улице не светится. Все же надо за пять дней перед Майкопом посветлеть. Так что они с Зубилиным уехали в поселок под Туапсе и там арендовали комнатку в флигеле на пять дней. Все пять дней Саблин упорно мылся, волосы у него отросли, так что он стал похож на сильно загоревшего европейца. Порядок! Теперь можно и в Майкоп. А золотишко Зубилин и сам домой отвезет. Спецназовец сидел на поводке, так как жаждал продолжать лечение. А регрессии этот преданный боец личной гвардии боялся до печеночных колик.
Глава 13
На этом этапе друзья расстались. Зубилин снова получил свои костыли, сумел выдрать с переплатой в кассе себе льготный билет на проходящий поезд и уехал, забрав часть вещей. Состав дёрнулся, шумя сцепками, и начал медленный разгон, отходя от перрона под звуки "Прощания Славянки". А Иван налегке поехал на автобусе из Туапсе в Майкоп. Автобус тащился по пыли и жаре, через засаженные кукурузой поля, не спеша, воняя бензином и набивая людей сверх нормы.
А тут и Муратик, падла этакая, сильно подвел. Не встретил. Усвистал куда-то. Зря Ваня "колеса" для него Летчику оставил. Сейчас бы этот чучмек служил как дрессированная болонка. Ладно, припомним при случае.
Делать было нечего, приходилось вертеться самому. Так что поймав частника, Саблин в одиночку отправился в издательство. Ему же только бумаги подписать. Ничего, что время два часа дня, должны они еще работать. За час парень думал управиться…
Куда там! Беда не приходит одна. И ректор института и директор типографии при местном заведении отсутствовали. Как сообщила строгая секретарша, эти уважаемые люди проводили бесконечное совещание в горкоме. Лучше их не ждать. Короче, приходите завтра.
— Как так! — взбеленился Саблин. — Мне только несколько подписей поставить. Я же из другого города специально приехал!
— Ничего не знаю, — хмуро отвечал здешний Цербер в женском обличии, недовольно кривя рот. — Без них никак.
Острый, пикой, подбородок буквально кричал об упрямстве его обладательницы. Саблин почувствовал себя полным дураком.
К тому же, постепенно парень проникался ощущением, что если попасть в это унылое заведение, не чувствуя печали, депрессии или желания покончить с собой, то всего лишь за пять минут подобной психологической обработки всё это обязательно появится. Прошло еще немало времени….
— Заместитель ректора есть? — рявкнул Иван, теряя терпение. — "Подать сюда Ляпкина-Тяпкина!"
— Сейчас, — пискнула секретарша и куда-то запропастилась.
Иван подождал минут двадцать, в миллионный раз подумал будет ли этому какой-нибудь конец, а потом поймал за руку какого-то представительного мужчину средних лет, что проходил мимо, уверенно направляясь в соседний с ректором кабинет. Судя по апломбу это был кто-то из важных местных шишек, так как в его взгляде сквозила власть.
При этом на ботаника тот не походил. Здесь все должности даже профессорско-академические, вне зависимости от образования и способностей, распределяются среди местных кланов. Так что мужик был крепок, имел авантажный вид и излучал величие. Бай, короче. Понабежали в город из аулов. Горбатый нос, доставшийся от предков, у него когда-то был сломан, а уши напоминали капустные листья. Видимо, в молодости мужчина увлекался борьбой. И с тех пор телосложение сохранил.
А еще говорят, что в СССР нехватка научных кадров! Вот какие тут красавцы ходят! С такими орлами: "Мы Америку догоним, сомневаться нечего. Если партия сказала дело обеспечено!"
— Уважаемый, любезнейше прошу, помогите гостю, — со всевозможной деликатностью начал беседу Ваня.
— Вы по какому вопросу, товарищ? — кавказский мужик неодобрительно воспринял панибратство от приезжего.
Весь из себя, он прямо просился на иллюстрацию к изречению: "Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно". Потому что, держал он себя как будто был по меньшей мере Президентом США.
— Я рукопись сдавал на издание.
— Фамилию можно узнать?
— Саблин. Иван Саблин. Соавтор Мурада Ходжаева. У нас там мега бестселлер.
— А-а-а, — протянул кавказец. — Все равно, Вам лучше завтра прийти.
То есть дискуссия и здесь быстро зашла в тупик.
Приехал в другой город называется! Вот так номер. "Если б я имел коня". "И если б конь имел меня!" Тут бы и Будда с Иисусом взбеленились!
Что же! Сейчас Вас от чванства и от хамства "всех излечит, исцелит, добрый доктор Айболит!"
— А если так? — спросил Иван, которого подобная встреча стала изрядно выбешивать.
С этими словами парень вытянул на себя руку кавказца и примерившись чуть выше локтевого сгиба и ниже бицепса клюнул пальцами руку, сильно защемив нерв. Подобно хирургу, проникшему в грудную полость пациента для операции на сердце, Иван сразу нашел необходимую точку. Боль была неимоверная, через кавказца будто бы пропускали сильнейший электрический разряд. Мужчина затрясся и упал на колени. Что же, он сам этого добивался, даже у добрых граждан бывают свои приделы.
— Да не трясись ты и не дергайся, — по ходу дела уговаривал аборигена Иван. — А то сам себе руку сломаешь.
Но мужик только хрипел и делал судорожные попытки вырваться, что причиняло ему еще более нереальную боль. С таким же успехом его можно было поджаривать на костре, чем когда-то успешно занимались представители славной инквизиции. У кавказца тряслось все тело и на него накатывала волна тошноты. Лицо мужчины побагровело, он чувствовал, что теперь от его физических габаритов больше нет никакого толка. Все его потуги были бесполезны и только усиливали страдания.
На шум выглянула пропавшая секретарша и опешила. Истина всегда заключается в том, что предусмотреть всего нельзя.
Иван не растерялся, а сразу сменил тон на максимально ласковый и дружелюбный:
— Я конечно понимаю, товарищ, что вы мой большой поклонник, но на коленях стоять это право лишнее.
Улыбка парня, казалась, говорила о миллионе вещей. И не все они были приятными.
Хмурый кавказец, пошатываясь, поднялся на ноги. Выглядел он — краше в гроб кладут. Не смотря на весь свой опыт и физическую подготовку, сейчас он дрожал как дошколенок, очнувшийся от кошмарного сна.
— Так где там мне подписать? — продолжил милую беседу Иван.
Как там говориться в старом анекдоте: Где садиться горилла в триста килограмм весом? Там, где захочет.
Тут получилось аналогично. Похоже, авторитетный гражданин напрудил в штаны.
— Фатима, пусть подготовят бумаги для товарища Саблина, нашего автора, — мрачно кавказец отдал необходимые распоряжения секретарю. — Не будем задерживать нашего гостя.
— Сейчас все сделаем, Султан Махачевич, не извольте беспокоится, — секретарша потоками
