— Пас, — принц попытался шутливо улыбнуться, будто его проигрыш милой леди — его невесте — не имеет значение и нисколько его не расстроил, а наоборот, польстил его самолюбию.
— Продано! Книга с древним учением магистра Шастро продана мисс Мэйрилин Тилер за сто тысяч серебряных солидов! — объявила графиня Альма де Луа под вежливые аплодисменты публики.
Мэйрилин задумалась. Древние учения? Какого рода учения, что из себя они представляют? Она впервые слышала имя этого магистра, и судя по лицам ее братьев, они тоже. Юлалия тоже покачала головой. Интересно. Но, судя по всему, третьему принцу очень была нужна эта книжонка.
Аукцион продолжался. Ее мать купила красивую аметистовую брошь. Дядя с тетей — старинный набор кинжалов. Некоторые лоты вызывали бурю эмоций на лицах присутствующих, многие из которых были коллекционерами и любителями уникальных старинных или диковинных вещей. Одни предметы вызывали безжалостную борьбу и повышение ставок, взлетающих в десятки раз, другие могли и вовсе не найти своего покупателя.
Прием не заканчивался после своей самой интересной части — торгов — появились музыканты, официанты с подносами предлагали гостям угоститься миниатюрными лакомствами или бокальчиком — другим шипучего алкогольного напитка, напоминавшего Мэй шампанское из ее мира.
Кестрел и Роско ушли поприветствовать отца девушки — генерала Дашилла Файмайера. Юноша Наран исчез, как только закончился аукцион и зазвучали первые аккорды нежной мелодии. Некоторые леди и господа вставали из-за стола и медленно двигались парами в танце на импровизированном танцполе. Второй принц Маркус забрал из рук проходящего официанта целый поднос с фужерами спиртного напитка.
Юлалия потянула ее пройтись из шатра в сторону парка.
— Давай сначала найдем леди де Луа, мне нужно кое-что у нее узнать, — Мэйрилин предложила принцессе. Подруга не имела возражений и девушки под руку двинулись в ту сторону, где в последний раз видели графиню.
По мере движения музыка становилась тише, и можно было расслышать голос принца Валентайна. Они оказались в тени высокого дерева в двадцати метрах от шатра. Вокруг не было никого.
— Нет, ваше высочество, лот должен быть отдан строго в руки покупателю, даже несмотря на то, что вы и мисс помолвлены и скоро станете мужем и женой, закон действителен и должен быть одинаков и для бедняка, и для императора.
— Я заплачу больше, но через два дня. Сейчас у меня нет подобной суммы, — настойчивый голос принца содержал в себе львиную долю высокомерия.
— Даже если вы увеличите сумму втрое, я не могу нарушить правила аукциона. На глазах у всех вы лично отступились и лот был куплен мисс Тилер. Завтра, как только она передаст эту сумму, мои слуги тут же доставят ее покупку в поместье герцога, — леди де Луа была непреклонна.
Мэйрилин зауважала эту женщину. Ее нисколько не смутил напор принца и его родство с монархом.
— Нет нужды, мои личные слуги сами заберут книгу завтра с утра и доставят наличными сто тысяч солидов лично в руки почтенной леди.
— Единственное, я не расслышала, кто был прежним владельцем данного лота? — Мэйрилин беспокоила неизвестность источника происхождения ее приобретения. Сто тысяч серебряных солидов были внушительной суммой, пусть она и могла себе это позволить.
Появление Мэйрилин было неожиданным для принца Валентайна и графии Альмы. По выражению лица леди было видно, что ей неловко из-за столь неудобного разговора и того, что именно Мэй, которой непосредственно касалась беседа, услышала их. Слова Мэйрилин создавали впечатление, что она не доверяет собственному жениху и опасается, будто принц опуститься до нападения на слуг графини и грабежом получит желаемое.
Юлалия сохраняла молчание, она не прочь понаблюдать как ее подруга, в способностях которой она нисколько не сомневалась, опустит ее братца с небес на землю. Ей бы еще какой-нибудь закуски, и тогда она бы с еще большим комфортом наслаждалась шоу.
— О, это лицо предпочло остаться неизвестным. Я сама не знаю, кто прежний владелец рукописи. Но выяснить его личность мне не удалось, — леди де Луа пожала плечами.
— А насчет доставки, как пожелает мисс Тилер! Я отдам необходимые распоряжение, и лично встречу ваших слуг завтра с утра, и сама передам им ваше приобретение, — проговорила графиня Альма и поспешила удалиться, опасаясь оказаться меж двух огней. Умная женщина, решила Мэйрилин.
— Мисс Тилер, — принц Валентайн коротко кивнул, рассматривая девушку с головы до подола светло-желтого платья.
Любая бы на ее месте почувствовала бы себя неуютно. Так открыто быть просканированной пристальным взглядом зеленых глаз принца. Простая девушка бы засмущалась, но Мэйрилин хотелось скривиться в отвращении. Ее так называемый жених не стеснялся как говорится «осмотреть товар лицом».
— Ваше высочество, — вежливо ответила невеста в ответ, копируя поведение и взгляд принца, отчего тот в ярости сжал кулаки.
Валентайн, как и Валери, и их родители, очень хорош собой. Многие молодые незамужние мисс столицы мечтали оказаться его женой. Но не она. За этот небольшой промежуток времени она успела познакомиться с характером третьего принца. Эти годы в глуши Мэй не сидела сложа руки, и информации за девять лет о принце накопилось не мало и не самой приятной.
Он не был хорошим или честным человеком. После перерождения Мэй отказывалась верить, что сможет обрести любовь и найти счастье, но не исключала возможности построить основанные на доверии и дружбе партнерские отношения, если ей придется вступить в брак. Но принц не оправдал ее ожиданий. Их браку не суждено состояться.
— Сколько ты хочешь за эту книгу? — прямо спросил принц. Это были его первые слова, после приветствия, при встрече со своей невестой, с которой он до этого не был знаком.
Другое его совершенно не интересовало. Невеста еще до их встречи не оправдывала его ожиданий. С самого раннего детства отец часто повторял, что его брак уже решен, ему стоит быть благодарным судьбе за подобную честь и все такое, но он хотел сам решать свою судьбу.
Мать всегда твердила, что его доля отлична от предназначения остальных, что он избран богами, чтобы править этими людьми. Их задача служить ему и исполнять его волю. В его руках судьбы всех, а сам он неподвластен никому.
Как мог навязанный брак вписаться в подобную картину? Тем более императрица ненавидела мать Мэйрилин, и в отсутствии императора и его приближенных, часто вздыхала, говоря сыну, как же ему не повезло, что невеста — жалкий мусор, недостойный стоять рядом с ним. Так что представление принца о будущей супруге сложилось задолго до того, как ему представилась возможность встретить ее лично.
— Она не продается. Я ее купила и имею право распоряжаться своим имуществом как мне будет угодно, — отрезала Мэйрилин.
С чего ей быть милой с принцем, если он не считает ее достойной элементарного уважения как благородной мисс, что принято правилами этикета? Отчаянное желание принца заполучить этот предмет все больше убеждал Мэйрилин в том, что он обладает огромной важностью. Она не знала, что задумал Валентайн и как собирался использовать написанное в книге, но она не позволит ему ее заполучить. Если будет нужно, Мэй уничтожит эту рукопись, но не даст ей попасть в руки «жениха».
