Марион не ответил, потому что мысленно уже подготовился.
— Он еще не вполне настоялся, — сказал мужчина, оборачиваясь.
— Так тоньше вкус.
— Налейте себе, я подожду еще.
Марион гибко нагнулся и взял за ручку тяжелый железный чайник. Его мысли были алмазно чисты и ясны. Он приподнял чайник, налил в чашку горячую жидкость, поставил чайник, неторопливо поднес чашку к губам и в следующую секунду легким движением кисти плеснул чаем гостю в лицо, другой рукой выхватил нож и полоснул его по горлу.
Но ни гостя, ни его горла в ожидаемом месте не оказалось, нож бесполезно блеснул в воздухе. Инерция увлекла Мариона вперед, и пока он восстанавливал равновесие, из пустоты появилась рука со скрюченными пальцами. Марион увидел железные когти, попытался увернуться, но поздно: неодолимая сила сжала ему горло, лицо обожгла горячая струя.
Он успел увидеть стоящего рядом с ним человека, сжимающего в кулаке нечто, в чем он узнал собственную булькающую трахею.
Кивающий Журавль отступил от корчащегося, фонтанирующего кровью тела. Разжав кулак, он дождался, пока тело на ковре замрет, потом перешагнул через него и заглянул в кухню. Там он трижды вымыл руки очень горячей водой и тщательно осмотрел себя. На одежде не осталось следов, но в теле не осталось силы, вся ушла в рывок. Заметив на носке левого ботинка капельку крови, он стер ее мокрой тряпкой и быстро навел на свою обувь блеск.
Кровотечение в гостиной прекратилось. Ковер впитал почти всю кровь, и она не растеклась по полу. Снова переступив через труп, Кивающий Журавль налил себе чашку чая и с наслаждением ее опорожнил. Чай успел правильно настояться. Он налил еще, смакуя подходящую к случаю мысль из своего богатого запаса конфуцианской мудрости: «Когда за наказания не воздается надлежащая награда, люди не могут двинуть ни рукой, ни ногой».
ГЛАВА 38
Гидеон Кру расхаживал вокруг багажной «карусели», как будто дожидался чемоданов. Никаких чемоданов у него, конечно, не было, но имелась нужда увидеть других пассажиров. У него в голове все еще звучали слова Минди Джексон при расставании: «Кивающий Журавль примечателен одним: своей непримечательностью. Необычны только его пустые глаза и прекрасная физическая форма». У «карусели» столпилось множество азиатов, среди них было немало таких, кто отвечал этому описанию.
«Только без паранойи! — одернул он себя. — Сосредоточься на следующем шаге!»
Гидеон достал бумажник и пересчитал оставшиеся деньги. Приблизительно тысяча. Уже в который раз он недовольно и с тревогой подумал о Глинне, бросившем его на произвол судьбы.
«Когда вернусь в Штаты, он будет меня ждать. Я вряд ли выживу», — размышлял он.
Следующий шаг не вызывал сомнений. Если By никому не передал чертежи после прохождения таможни, а потом их при нем уже не было, значит, он передал их кому-то до таможни. Сейчас Гидеон как раз находился внутри безопасной таможенной зоны, где действовало требование заявлять надлежащим властям о подозрительных лицах и об оставленных без присмотра вещах.
Он огляделся и увидел охранника.
— Простите, — подошел к нему Гидеон, — кажется, я заметил кое-что подозрительное и желаю сообщить об этом представителям властей.
— Можете сообщить мне, — предложил охранник.
— Нет, надлежащим властям. Это очень важно.
— Я же сказал, я — представитель властей.
— Там сказано о «надлежащих властях», — возразил Гидеон, повысив голос. — Не обижайтесь, но вы охранник, и только. А я хочу говорить с властями, как написано на стене. Это срочно. Я видел кое-что необычное и должен немедленно об этом сообщить. — И он язвительно поджал губы.
Охранник сверкнул глазами.
— Хорошо, пойдемте.
Он вывел Гидеона через запасной выход. Миновав каморки без окон и сеть коридоров, они подошли к запертой двери. Охранник постучал, из-за двери прозвучало:
— Заходите!
— Спасибо, — кивнул Гидеон и захлопнул дверь у охранника перед носом.
За заваленным бумагами столом восседал толстяк, похожий на пончик.
— В чем дело? — спросил он.
Охранник пытался открыть дверь, но Гидеон, стоя к ней спиной, прижимал ее ногой. Бросив паспорт на стол, он ответил:
— ЦРУ. Пусть охранник уйдет.
Толстяк заглянул в паспорт. Охранник стучался в дверь.
— Откройте! — кричал он.
— Спасибо! — откликнулся чиновник. — Все в порядке. Возвращайтесь на пост.
Он снова занялся паспортом, разглядел дипломатический штамп.
— О ЦРУ тут ни слова. Где ваш значок?
— Никаких значков! — отрезал Гидеон. — Мы их не используем, когда работаем под дипломатическим прикрытием.
Чиновник положил паспорт на стол.
— Ладно. Так в чем дело?
Гидеон бросил на него враждебный взгляд.
— Капитан Лонбау?
— Как видите. Я свой значок не прячу. Выкладывайте, с чем пожаловали, сэр. Сами видите, я очень занят.
Гидеон видел другое: Лонбау привык иметь дело с бюрократами и с другими чиновниками. Справиться с ним будет нелегко.
Вынув из кармана блокнот, Гидеон заглянул в него и начал:
— 7 июня в 12.23 пополудни прибыл рейс «Джапан эйрлайнз» с пассажиром Марком By на борту. После выхода из терминала аэропорта за ним следили, машине — такси, — в которой он ехал, подстроили аварию в Испанском Гарлеме. Возможно, вы о ней читали. Погибло восемь человек, в том числе сам мистер By.
— Читал.
— Нам нужны записи видеокамер с его перемещениями с момента высадки из самолета до отъезда в такси.
Лонбау внимательно посмотрел на визитера.
— Для этого мне потребуются кое-какие бумаги.
Гидеон сделал шаг вперед.
— Мы ловим террористов, а вам подавай бумаги? И это после 11 сентября 2001 года и двух войн?
— Правила никто не отменял…
Гидеону пришлось заорать ему прямо в лицо, брызгая слюной, как сержант на плацу:
— Правила?! Бумаги?! Когда на кону людские жизни?!
Гидеон понимал, что сильно рискует. Если наглость не сработает, он пропал.
Но наглость сработала.
— Кричать не обязательно. — Лонбау выглядел сильно напуганным. — Уверен, мы решим эту проблему.
— Вот и решайте. Немедленно!
Толстяк обильно потел. Было видно, что он паникует: вдруг примет неверное решение? Гидеон решил отложить кнут и прибегнуть к прянику.
— Послушайте, капитан, я знаю, вы настроены на сотрудничество, но при этом не хотите ошибиться. Я ценю это. Когда все будет позади, я дам вам самую лучшую характеристику. Но и вы поймите: бумаги отнимают время. А его у нас как раз нет. — Он наклонился к бедняге. — Хочу кое-чем с вами поделиться. Вообще-то так не полагается, но я вижу, вам можно доверять. Сейчас над Тихим океаном летит самолет с известным террористом на борту. В Лагосе этого сукина сына пропустили на борт. У нас есть основания считать, что он собирается устроить здесь террористический акт.
