Ходу до распадка, если напрямик, было на полчаса от силы. И неизвестно, до чего добегалась бы Варвара, если бы не напоролась на лязг взводимого оружия и матерный окрик:
– Стоять, б…дь!
От неожиданности Варя споткнулась и полетела кувырком в пыль. Она с ужасом поняла, что смотрит на полудюжину небритых мужиков, а из леса выступают всё новые и новые. Мужики же смотрят на неё, сонаправив глаза и разномастные стволы.
– Стоять, б…дь! – повторил первый, со стареньким, вытертым АК в руках. – Ты здесь что вообще?
Варя, обмерев, восприняла команду буквально и встала.
– Это нашего Старого внучка, – пояснил другой, вооружённый сильно модифицированным СКС. – Каждая собака знает, что Деда навещает внучка из Победограда. Только ты, Бляха, как обычно, тупишь.
– Да ладно тебе, Слепой, я ж её запалил…
– Закройся! – и, обращаясь к Варе, почти ласково. – Ты пушку-то брось! Ты смотри! СКС, новенький!
Подошёл третий.
– Нормально прогулялись! Что, отведём её к нашим, к Ферзю? Он будет доволен – заложница как-никак.
Тот, кого звали Слепым, невзирая на полный комплект глаз, обернулся при слове «Ферзь» и недовольно отмахнул рукой.
– Чушь! Заложница – это когда договариваются. Мы же Бороду собрались валить. По-любому, на х… она Ферзю сейчас? Сейчас две бригады прижмут Деда, будет не до базара. А мы вот что сделаем…
Неуловимо быстрым, плавным движением Слепой перетёк по земле и ухватил Варвару за шиворот, оказавшись на полторы головы её выше.
– …мы сейчас с девушкой прогуляемся до входа в Дедову захоронку. Ты же нас проведёшь? Милая! Не зли меня! Нос откушу!
В небезопасной близости от вариного носика лязгнули жёлтые, но крепкие зубы. Она невольно отшатнулась. Мужики заржали.
– Вы… вы… кто? – глупый вопрос, но Варя его задала.
Мужики заржали по новой.
– Мы? Мы – бригада. Я – бригадир, звать Слепым. Ты кем будешь?
– И-и-историком буду, – пролепетала Варя, заикаясь от страха. – Пе-пе-дагогом.
Собрание едва не повалилось от хохота.
– Ёпт! – бригадир ухитрился отвесить девушке подзатыльник, не отпуска ворота. – Педагогов на зоне делают! Звать тебя как?
– Ва-ва-рей.
– Ну, вот что, Ва-варя! Веди нас к дедушкиному складу. Тогда отпущу. Или умирать ты будешь долго и очень мучительно, это я тебе обещаю. Распишем по кругу всей бригадой – на елдаках сдохнешь, с-сука! Или продадим тебя, н-н-на, на базаре! За такую соску хорошо дадут! Ну как, договорились?
Что это бандиты, девушка сообразила даже сквозь туманивший голову страх. Страшные вольные люди, которыми пугали на уроках НВП ещё в школе, которые смотрели на юную Варвару с плакатов на доброй четверти стендов агитации в Победограде.
Правда, там они всегда выступали в роли поверженного зла, а вот теперь ей пришлось столкнуться с этим злом в его действующей ипостаси. Лицом к лицу, без надёжной грани штыков вокруг столицы.
Изо рта Слепого вырывались кошмарные угрозы вперемешку с вонью чеснока и крепчайшего табачного перегара. От удушья (стальная ручища здорово перетянула ворот) и ужаса она не понимала половины обращённых к ней слов.
Но в панику не впала от осознания простого факта: запаникует – умрёт. Прямо здесь, под ногами грязных, дурно пахнущих, регочущих сволочей. Угроза гибели пугала не больше чем её запредельная неэстетичность.
Ещё она поняла главное: от неё хотят какого-то склада, на котором сидит дед. Ни о каком складе она не слышала, кроме обильной кладовой в убежище. Бандиты, однако, явственно жаждали попасть в иное место, куда более богатое.
Когда прозвучали слова «стратегический военный склад», в голове Вари прояснело.
– Отпустите! Отпустите же! Вы меня задушите! Никуда я не убегу!
Слепой опешил с такого нежданного демарша и хватку ослабил.
– Вам нужен склад? Так дайте говорить! Вы бы меня ещё с кляпом во рту допрашивали!
– Лады! – Слепой вовсе убрал руку, но тут же ткнул стволом в живот. – Смотрю, мы договорились?
– Договорились? Э, нет. Какие гарантии, что вы меня отпустите?
– Фартовое слово!
По рядам мужиков понеслись смешки и фразы вроде: нормально коза борзеет!
Понятие «фартовый» попадалось Варваре на страницах Гиляровского, например, в недавно читанных «Москве и москвичах». Так что она поняла, о чём речь, и продолжила торговаться.
– Руки покажите. А то знаю я вас. Говорите, что слово, а пальцы в кукиш – значит, никакого слова не было.
– Ну ты… – возмутился Слепой. – Чиканулась с перепугу! Руки-то на стволе, как я тебе кукиш сверну! Слепой скорее удавится, чем соскочит с отвечалова! Скажи, братва, хоть кого сроду Слепой кидал?!
Братва дружно загудела, что, мол, никогда, быть того не может!
– Вот! Сказал отпущу – отпущу. Всё?
– Не всё. Я без оружия и припасов домой не доберусь. Мне нужен будет карабин и сухпай дня на два. Спички, вода, медпакет. Если обещаете – проведу к складу. Умирать мне рановато. Да ещё из-за старого жадного Гобсека.
Кто такой Гобсек, Слепой не знал, но слово ему очень понравилось. Припасов Варваре обещали выделить.
– Ты только того, гляди, с пушкой не балуй! Продырявим!
– Я так похожа на дуру? – Варя вызывающе уставилась в глаза бандиту.
– Не-е-е, на дуру ты не похожа! Ишь, деловая! Ну, пошли?
– Пойдёмте. Здесь совсем недалеко, прямо у городской черты будет вход. Только держитесь след в след, или можно угодить в аномалию.
– Без тебя сообразили! Шагай давай! И помни, это не мой член тебе в спину смотрит!
– Слава богу! – фыркнула Варя и окончательно успокоилась.
Теперь всё складывалось неплохо.
* * *
Главное, вилять бёдрами.
Мужчины всегда таяли от её походки. Пусть босиком по корням и шишкам больно хвостом не повертишь, но в походке сила.
Наряд, опять же, подходящий. Солнечные лучи сквозят лёгкий ситец навылет, как пуля жестянку, раскрывая то, что под тканью. А под ней, считай, ничего, кроме великолепно вылепленного юного тела. И Варя старалась изо всех сил, подключив всю природную и благоприобретённую на балете грацию. Варя отлично знала, что если правильно нести себя, можно не быть писаной раскрасавицей, все взгляды будут твои.
Ей нужны были именно они – взгляды. Чтобы замкнуть их на собственной задней проекции. Чтобы не пялились по сторонам. Чтобы не отрывались.
Повезло, что не в походных штанах. Сарафан прячет ровно столько, сколько нужно, чтобы заработала фантазия, достроив некоторые плохо видимые детали. Например, попу. Попой Варвара по праву гордилась, да и так подумать, бывают балерины с некачественным базисом?
