Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
— Ну спасибо! — смеётся.
— Спасибо не мне, а месяцу правды. Сегодня, кстати, последний день, и завтра я бы сказала, что ты выглядишь вполне сносно. Ты обидел её?
— Угу.
— Сильно?
— Угу.
Обхватываю его палец всей ладонью и тяну — не работает. Пробую подковырнуть ногтями — ни с места.
— Вот же дерьмовое дерьмо! Крепко же тебя окольцевали! — вытираю пот со лба тыльной стороной ладони и упираюсь коленом в один из ящиков с прокладками прямо рядом с унитазом. — Надо замутить плечо приложения силы, — объясняю себя вскинутым бровям. — По науке что-то такое объясняли… чёрт, вечность назад… вот же упёртое, зараза, но от меня так легко не отделаться…
— Ауч! Полегче, доктор! Не оторви мне палец!
— Спокойно, пациент… в Вашем положении лучше без пальца, чем с такой дезинформацией.
— Чего? С какой ещё дези…? — кривится, похоже, от боли.
— Ты вводишь добропорядочных леди в заблуждение этим своим недоразумением на пальце! Неужели же не ясно? Я вот сейчас буквально в разгаре миссии по спасению твоей судьбы! Спасибо ещё потом скажешь.
— Это несомненно, ты только не выкручивай руку-то так! Оу! Ау!
— Потише, мужчина! Ещё не то подумают за дверью! Мне подмоченная репутация ни к чему. Слушай, ты когда женился-то? Лет двадцать назад?
— Ну примерно…
— Сидит зараза, как припаянное! Ты не снимал его, что ли, ни разу?
— Нет. А зачем?
— Мало ли, может у друга своего подглядел.
— Нет, это не про меня.
— Верный муж?
— Вроде того.
— Что вот прямо так уж и ни разу?
— Железно ни разу.
— Ну ты действительно принципиальный!
— А вот ты мужу изменяла?
— У меня его не было — это раз. И моя верность зависела бы от мужа — это два. Но если тебя интересует самый важный и любимый вопрос всех парней — то нет, у меня не много опыта, и я за ним не гоняюсь.
— Тебе просто некогда.
— И это правда.
— А если бы, скажем, жизнь подкинула возможность окунуться в новые ощущения с человеком, к которому тебя влечёт, но при этом ты уже была бы в вялотекущих давних отношениях. Твои действия?
— Отношения могут быть и вялотекущими, а любовь — она либо есть, либо её нет. Любимым я не изменяю, проблема одна — любимых нет.
— Ну вот этот новый человек — он как раз кандидат на любовь…
— Лео, — перебиваю его, — не мудри. Ни одна женщина в здравом уме не стала бы изменять любимому мужчине, с целью потенциально влюбиться в другого! Это бред.
— Нет, ты всё-таки выкрутишь мне палец…
В этот момент в дверь раздаётся стук. Я замираю, Лео зажимает рот рукой, чтобы не издавать звуков.
— Кто там? — спрашиваю.
— Сейчас же откройте дверь! — требуют с той стороны.
— Прямо сейчас?
— Сию секунду откройте!
— Боюсь, это невозможно. Я в самом разгаре большого физиологического процесса… не маленького… Зайдите минут через пятнадцать!
Лео горит.
— Что ты ржёшь?! — шиплю на него и сама стараюсь не потерять трезвость, ибо угар душит.
Он не может говорить, только мотает головой.
— Сейчас же прекратите! Пассажиры видели, что вас двое!
— Им показааалось! — ору, сквозь смех.
В этот момент, кольцо слетает с пальца моего пациента. Он удивлённо вскидывает брови и перестаёт смеяться:
— У тебя получилось…
— А ты сомневался?
— Конечно, нет! Я уже говорил: сомнения на твой счёт чреваты, — криво скалится.
В дверь снова стучат, на этот раз с некоторым психозом:
— У вас будут большие неприятности! Полиция Торонто…
— Что полиция Торонто? — Лео отпирает дверь и выходит первым.
— Вас ждёт как минимум штраф и социальные работы за хулиганство!
Лео приподнимает очки:
— У меня болят глаза. Моя соседка любезно согласилась помочь с каплями, — предъявляет ей белый флакончик. — С каких это пор помощь ближнему — хулиганство?
Стюардесса Моник впадает в состояние некоторого оцепенения. Её мозг распадается, будучи неспособным установить адекватные причинно-следственные связи и понять, на каком именно повороте её обошли — слишком серьёзен и представителен на вид уже знакомый ей пассажир.
— Да-да, я помню, Вы любите математику… — бормочет, совершенно уже растерявшись.
Именно в этот момент с противоположного конца самолёта подлетает Клэр:
— Моник, всё в порядке. Это просто недоразумение…
— Извините, — совсем тушуется Моник и включает заднюю.
- Задолбали эти парочки в туалетах, — сокрушается Клэр.
— Да ладно? Что так часто? — интересуюсь.
Клэр с прискорбием вздыхает:
— Гораздо чаще, чем ты думаешь. Грёбаный Высокомильный клуб! И представь, регулярно застревают в унитазе — это самое страшное — не вытащишь.
— Как это застревают?
— Ногами, Лея! Ладно, я пошла работать, — убегает.
А мимо нас снова пролетает с пледом Моник — неловко улыбается, мол, «ещё раз извините меня».
— А она симпатичная, — признаю вслух.
Лео согласно кивает. Потом прячет флакон с каплями в карман рубашки, а кольцо быстрым движением надевает обратно на палец.
Теперь оторопеваю я:
— Ты что сделал?!
— Прости, но я тут подумал: если оно будет не на пальце — я его точно потеряю. Пусть пока… так, — снова трёт глаза. — Как же пекут…
— Это совесть.
— Нет, конъюнктивит.
— Совесть.
Он отнимает руки от лица и, не надевая очки, смотрит своими изумрудными, воспалёнными, а потому дьявольски соблазнительными глазами в мои.
— Ты женат, — цежу сквозь зубы. Настроение не на нуле, а в адской минусовой степени. Он что? Тупо надо мной прикалывается?
— Нет, — качает головой. — Я не женат. Уже почти год, как.
Глава девятнадцатая. Чизкейк.
Harry Styles — Falling
— Ты попал в автокатастрофу? — прямо спрашиваю, как только мы садимся на свои места.
— Да.
— Ребёнок погиб?
Кивает.
— И жена не смогла простить?
Снова кивает.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
