– Это будет только послезавтра, – сказала Дани. – Обязательные фигуры у меня получались лучше, чем мы ожидали. – Дани сделала паузу, а потом торопливо продолжила:
– Нора Шмидт из Германии пока идет первой, но мне нужно совсем немного, чтобы догнать ее. Если я хорошо откатаю короткую программу, то к произвольным выступлениям подойду со вторым местом. – «Говори медленнее, – приказала себе Дани, – не дай ему увидеть, как ты расстроена». – А если учесть, что произвольная программа дает пятьдесят процентов общей суммы баллов, у меня очень неплохие шансы на первое место. Ты знаешь, я ведь сильна именно в произвольной программе.
– Да, мне известно все, что произошло. – Голос Энтони звенел. – Можешь не продолжать. Сейчас речь пойдет о другом. Бо держал меня в курсе событий. Так что будь любезна объяснить визит ко мне мистера Данелли сегодня утром.
– Он пришел к тебе только сегодня? – Дани в замешательстве положила руку на спинку стула. – Я думала, он навестит тебя раньше. Он казался таким компетентным и исполнительным человеком.
– Он такой и есть, – жестко ответил Энтони. – Он не пришел сразу же, так как думал, что я знаю о твоих действиях. Не так уж часто человек получает поместье ценой в несколько миллионов долларов и ничего не знает об этом. – Энтони улыбнулся. – Я уж не говорю о трогательной долговой расписке на двести тысяч долларов. Данелли был восхищен твоей честностью и ответственностью. Поэтому бедняга никак не мог понять, почему я так возмутился.
– Я уже объясняла тебе, почему не могу принять Брайарклифф, – сказала Дани, внимательно разглядывая след на обивке стула, который оставлял ее ноготок. Господи, все оказалось гораздо сложнее, чем она себе представляла. Боль возрастала с каждой секундой. – И я должна тебе деньги, которые ты вложил в меня за все эти годы. Возможно, сумма на самом деле больше, чем написали в газетах. Если бы твои финансовые дела вел специалист…
– Замолчи! – гневно воскликнул Энтони. Глаза его метали молнии. – Ты сама выглядишь как бухгалтер, педантично подводящий баланс. Ты думала, я не пойму, что означает твое очень дорогое прощальное письмо, которое ты передала через Данелли, – этот трогательный знак прощания? – Он глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки. – Тебе стоило многих трудов сделать красивый жест. Жаль только, что все было напрасно. Оба твоих «официальных документа» отправлены в огонь.
– Тебе не следовало так поступать, – рассерженно сказала Дани. – Значит, мне придется составить все документы во второй раз.
– Черта с два ты это сделаешь! – Энтони сжал кулаки. – Впредь я не принимаю от тебя никаких дурацких бумажек, официальные они или нет. – Он медленно разжал пальцы. – Нам, очевидно, придется обсудить это. – Затем он сделал паузу, давая понять, что вопрос закрыт, и продолжил уже совершенно другим тоном:
– Я заключил из намеков Бо, что ты очень расстроилась из-за моей болезни. Послушай, Дани, извини, что причинил тебе столько беспокойства. Я почти не помню, что произошло той ночью, но понимаю, что больной человек не слишком привлекателен. Я пытался…
– Не слишком привлекателен?! – Дани задохнулась от возмущения. – Да разве тогда я думала о твоей привлекательности? Я хотела помочь тебе. Я сделала бы для этого все, понимаешь? Все! Какой же эгоисткой ты меня считаешь!
Его лицо просветлело.
– Ты знаешь, какой женщиной я тебя считаю. Я более чем ясно дал тебе понять.
– О, да. Куда уж яснее, – раздраженно ответила Дани. – Ты якобы любишь меня. Научился произносить красивые слова, но не знаешь, что они означают. Ты доказал это на прошлой неделе и вновь доказываешь сейчас.
– Потому что я хотел избавить тебя от проблем. Ухаживать за больным малярией трудно и неприятно.
– Кто сказал тебе, что я хочу только приятного? Мне лишь нужно знать, что именно ты готов разделить со мной. Я хочу быть уверена, что мы будем вместе не только в хорошие времена, но и в трудные. Ты не понимаешь этого, Энтони? Не понимаешь? Ты думал, мне будет достаточно только наслаждаться общением с тобой и позволять тебе брать на себя одного всю ответственность и одному принимать удары судьбы, как ты всегда это делаешь? – Дани сорвалась на крик. – Ты мог умереть той ночью. Если бы ты висел над пропастью, упав с проклятой горы, по которой мчался, и я бы протянула руку, чтобы помочь, ты бы отвернулся. Ты предпочел, чтобы я прошла через ад ожидания, гадая, увижу ли тебя когда-нибудь. – Ее глаза горели. – Я не собираюсь быть безучастным зрителем и позволить тебе так поступить со мной еще раз. Ни за что! Ты почти уничтожил меня той ночью. Ты сказал, что я никогда не была тебе нужна и не буду. Ладно. Я одна стану нести эту ношу, но я не смогу жить в таком замкнутом пространстве, в каком живешь ты. Я должна научиться не нуждаться в тебе, жить без тебя. – Она сделала паузу. – И для меня это означает научиться не любить тебя.
– Так. Все вернулось на свои места, – холодно сказал Энтони. – Ты указала мне на дверь. Конечно, я не собираюсь соглашаться с этим. Я уже говорил, что впредь ты будешь принадлежать мне. И никакие твои слова не изменят моего решения. – Энтони горько усмехнулся и продолжил:
– Боюсь, что у меня нет твоих способностей управлять своими чувствами. Я не могу приказать себе, любить мне кого-то или нет. Я не могу разлюбить тебя, если моя любовь причиняет мне боль. Любовь не зависит от моих желаний. Она есть, и она не кончается.
Энтони шагнул вперед и порывисто сжал Дани в своих объятиях.
– Я думаю, что и ты не перестала любить меня. И даже если ты можешь перестать любить, то все равно будешь хотеть меня. – Он внезапно привлек ее к себе и победно улыбнулся, почувствовав трепет ответного желания, пронзившего ее.
– Вот видишь, страховка, которую я получил, приносит дивиденды. Откажешься от меня – и долгие бессонные ночи посвятишь воспоминаниям о нашей любви и мечтам, чтобы это повторялось еще и еще.
Энтони мягко ласкал ее грудь сквозь тонкий свитер, облегавший ее тело.
– Ты будешь испытывать трепет желания до тех пор, пока я вновь не окажусь в постели рядом с тобой. – Он смотрел на нее своим гипнотическим взглядом. – Готов держать пари, что ты уже готова к этому так же, как и я, Дани.
Она покраснела. Энтони удовлетворенно улыбнулся, но какая-то горечь появилась одновременно с радостью.
– Видишь, я был прав.
– Я смогу преодолеть свои желания, – отчаянно сказала Дани.
Энтони отрицательно покачал головой.
– Нет, не сможешь. Есть одна причина, по которой тебе не удастся этого сделать. Всякий раз, куда бы ты ни пошла, в какую бы сторону ни посмотрела, я буду являться тебе. Я стану тенью позади тебя и твоим возмездием. Не пройдет и месяца, как ты вернешься в мою постель.
– Нет, – обессиленно прошептала Дани. – Ты проиграешь.
– Возможно, ты в силах победить кого угодно, но со мной тебе не справиться. – Его серо-зеленые глаза стали холоднее льда. Он нежно сжал ее грудь, и Дани почувствовала огонь, все сильнее разгорающийся внизу живота. – Я думаю, ты ощутишь разницу между мною и остальными, когда решишь сразиться со мной. – Он убрал руку и отступил назад. – Уже слишком поздно убегать от меня, Дани. Я последую за тобой. Всю свою жизнь я буду стоять или за твоей спиной, или рядом с тобой. Выбирай. – Он взял свое пальто и перекинул его через руку. – Не беспокойся, я не потревожу тебя, пока мы в Калгари. Я даже не буду пытаться увидеть тебя до тех пор, пока не кончатся соревнования. – Он направился к двери. – Я хочу, чтобы ты полностью сконцентрировалась на тренировках. Я могу и подождать, чему прекрасно научился за прошедшие годы.
