Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Вы здорово умеете хохотать, Елизавета! А теперь рассказывайте, почему у вас был такой вид, будто бы вы приняли решение сигануть с десятого этажа?
– Всего не расскажешь… Ну а если коротко, то я переживаю, что допустила нешуточную оплошность в своей жизни, выбрав работу адвоката. Я к ней совершенно не готова и, самое печальное, не способна.
– Это вы-то? – сделал страшные глаза Козырев. – После того как вы были гвоздем всей программы в первый судебный день? Как вы тогда сказали? У моего клиента не раскрылся парашют!
Увидев, что Елизавета не разделяет его веселья, он бросился ее утешать:
– Нашли, из-за чего переживать! Вот у меня что было… Я только начинал работать адвокатом. И наконец – первое серьезное дело в суде! У моего клиента, помимо всех прочих неприятностей, изъяли автомат Калашникова. А я возьми да заяви ходатайство: «Что-то я не вижу среди присутствующих этого Калашникова! Автомат-то ему принадлежит. Непорядок! Прошу обеспечить явку Калашникова в суд! Пусть будет соучастником!» Что там началось! Народные заседатели чуть с кресел не попадали от смеха, а у председательствующего на нервной почве икота началась.
– Где-то я слышала уже эту историю, – подозрительно косясь на собеседника, сказала Елизавета.
Ей было хорошо в обществе этого неистощимого на шутки паренька. Настроение, как упрямый столбик термометра, поползло вверх.
– Слушай, давай мы без лишних церемоний перейдем на «ты»? – вдруг предложила она.
– О чем речь? – с готовностью поддержал ее Козырев. – Ты еще не почтенная старушка, да и я не ветеран. Раскурим трубку дружбы?
– Я не курю.
– Я тоже.
Они засмеялись.
Уже в машине, рассказывая Антону о странностях Зверева, она вдруг вспомнила разговор с конвоиром.
– Он как-то странно сказал: «Возможно, ему сотрясли голову…»
– Тебя что-то удивляет?
– Конечно! Ты ведь не будешь утверждать, что его могли избить, физически растоптать, сделать дураком…
– Физический метод воздействия очень распространен. Неужели ты об этом первый раз слышишь? Как по-другому можно до правды добраться? Кто будет добровольно на себя статьи вешать?
– Ну, а индукция там всякая… Дедуктивный метод…
– Ага, Шерлок Холмс и доктор Ватсон! Темнота ты, Дубровская. Телевизор, что ли, редко включаешь?
– Боевики не смотрю принципиально. Ну хорошо… – Дубровская привела последний аргумент: – Протоколы допросов Зверева подписаны защитником. А в этих протоколах, между прочим, он дает признательные показания. Что же, его при защитнике истязали?
– Темнота ты дремучая, – вздохнул Антон. – Не знаешь, как некоторые наши коллеги работают? Прибежит замотанный своими делами адвокат в конце рабочего дня и все протоколы разом и подмахнет. Зачем ему со следователем ссориться? Тем более если следователь знакомый, а дело бесплатное…
– Но так же нельзя!
– А кто говорит, что можно? Зато выгодно! Экономия времени – раз! Благодарность следователя не имеет границ – два! А три – может, он клиента тебе платного подкинет.
«Да… Это мы в академии не проходили. Там говорили что-то о гарантированном государством праве на получение квалифицированной юридической помощи. Учись, Дубровская! А то тратишь папины денежки на гуманитарную помощь, а самой, может быть, скоро придется у Зверева баланду выпрашивать».
Несмотря на душевные терзания о том, что она, видимо, плохо усваивает арифметику жизни, где нужно вертеться, чтобы прилично существовать, Елизавета почувствовала себя отдохнувшей. Давно она так беззаботно не трепалась за чашечкой кофе. Антон неподражаем. Домашние проблемы ушли куда-то на задний план. На душе воцарились покой и безмятежность.
Владимир Макеев, лежа на огромной тахте, лениво поглаживал округлое бедро своей новой любовницы. Они познакомились всего три дня назад, но к близким отношениям решили перейти немедля. Время на моднейшем горнолыжном курорте бежит стремительно, стоит ли бездарно растрачивать его на глупые ухаживания. Они же современные люди!
Владимир имел все основания быть собой довольным. И причина была не в той легкости, с которой он соблазнил эту потрясающую красотку (его мужские качества были всегда на высоте), а в том, как он ловко нашел выход из весьма непростой ситуации. Являясь потерпевшим по уголовному делу в отношении Александра Суворова, он в последнее время был наслышан о каких-то загадочных событиях, происходящих в их небольшом городке. Многие из тех, кому следовало на суде выступить на стороне обвинения, самым непостижимым образом исчезали, а если потом и появлялись, то вели себя по меньшей мере странно. Они путали события либо предпочитали отмалчиваться. Наблюдался феномен массовой амнезии, если такое явление вообще существует в природе.
Макеев принял единственно правильное решение – уехать на время из города. «Меня голыми руками не возьмешь! – самодовольно думал он. – Отсижусь здесь пару недель, потом засвидетельствую свое почтение самому гуманному суду в мире – расскажу все, ничего не утаивая. Мне немало пришлось пережить из-за этого проходимца Суворова. Ну, а когда все будет кончено, смотаюсь на месячишко в Австрию, к давнему партнеру по бизнесу».
– Слушай, а чем ты занимаешься? – спросила его светловолосая красотка. В шелковой короткой сорочке она выглядела ох как соблазнительно. Тоненькая бретелька, спадая с точеного плеча, открывала взору небольшую упругую грудь, в манящей ложбинке которой покоилась бриллиантовая капля дорогого кулона.
– Я, детка, можно сказать, мэр одного небольшого, но очень перспективного города.
– Правда? – Васильковые глаза девицы приняли округлую форму.
– Почти…
Ах, если бы это могло быть правдой! Ведь цель была почти что достигнута. Если бы не злой рок…
А история началась для него с заманчивого предложения, поступившего от известного в городе бизнесмена Суворова. Тот обещал финансировать широкомасштабную акцию по выдвижению кандидатуры Макеева на пост главы администрации города. Оценивая весьма скромно свои финансовые возможности, Владимир Макеев понимал, что бороться своими силами с действующим мэром Малышевым – занятие бесперспективное. Суворов же обладал реальной экономической мощью и внушительными связями в Москве и области. Владимиру не давала покоя только весьма мутная репутация преуспевающего дельца. Но он все-таки клюнул…
Первый тревожный звоночек прозвучал для него в ночь похорон родственников Суворова. Эти жуткие воспоминания и сегодня лишали его возможности здраво рассуждать…
Не прийти туда он не мог. Не выразить сочувствия Суворову было бы откровенным свинством. Но не в том был, как говорится, сюжет. Прийти на похороны, отдать дань памяти погибшим – это было бы уместно и просто. Но то, что прощание с покойными должно было пройти в душную августовскую ночь, тогда, когда часы пробьют полночь, – это приводило суеверного Макеева в священный трепет.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
