Позавтракав, поехали на озеро. Вода после прошедших дождей остыла, и купаться не очень хотелось. Зато пускать кораблики на ровной и спокойной глади озера было очень приятно.
К обеду вернулись домой. После прогулки у всех разыгрался аппетит, и даже Тима не надо было уговаривать что-то съесть. А на десерт было не востребованное накануне мороженое и прекрасный спелый арбуз.
Вечером гуляли по долине и забирались невысоко в горы.
За ужином Энрико спросил Рейчел:
— Скажи, ты смогла бы жить здесь, в этом доме?
— Мне здесь очень нравится. Несколько месяцев в году я бы здесь с удовольствием пожила. Но целый год жить вдали от городской среды и видеть вокруг только горы, пожалуй, не смогла бы, — честно призналась Рейчел.
— А знаешь, как здесь хорошо зимой, когда в горах лежит снег? Но я понимаю тебя, я тоже не живу здесь круглый год, а довольно много времени провожу в Риме. Просто тут мне очень хорошо работается.
— Кстати, как продвигается твой роман? — поинтересовалась Рейчел.
Энрико хитро прищурился.
— Сейчас у меня период сбора материала. — Он вновь стал серьезным и вернулся к начатой теме: — Я понимаю, это очень трудно так резко изменить жизнь — покинуть родину, оставить там все привычное, переехать в другую страну, изучать чужой язык. Я вовсе не настаиваю на крутой ломке, можно все делать постепенно. Если хочешь продолжать работать по специальности, я думаю, ты здесь легко найдешь себе применение. Вероятно, Франческа могла бы тебе в этом помочь. А хочешь — попробуй себя в новом деле. Если тебе не скучно будет вести домашнее хозяйство, действуй на этом поприще. Я всему буду рад.
Глядя в глаза Энрико, Рейчел проникновенно сказала:
— Лишь бы ты был рядом со мной, все остальное не имеет значения.
На следующее утро они выехали в Милан. Из Милана Рейчел позвонила Франческе, чтобы перед отъездом поблагодарить за прекрасный отдых на ее вилле.
— Как у вас с Энрико? — поинтересовалась Франческа.
— Все хорошо, — коротко ответила Рейчел.
И по ее тону Франческа поняла, что у них действительно все хорошо и к этому нечего прибавить.
В аэропорт прибыли за два часа до отлета. Энрико выкупил заказанные билеты, но не спешил отдавать их Рейчел. Она уже стала настраиваться на разлуку и хотела подготовить Тима к тому, что они улетят без Энрико. Но она не знала, как сделать, чтобы сын не слишком расстроился.
— Когда мы теперь увидимся? — спросила она Энрико. — Наверное, не очень скоро.
— Полагаю, скорее, чем ты думаешь, — как-то загадочно ответил Энрико.
Объявили регистрацию пассажиров на лондонский рейс. Рейчел порывисто обняла Энрико и, целуя его, горячо зашептала:
— Мы скоро будем вместе навсегда! Я люблю тебя! Я оставляю тебе свое сердце!
— Пойдем, пойдем! — торопил ее Энрико.
Рейчел знала, что он не очень любит прощаться на людях. Она взяла за руку Тима, Энрико подхватил вещи, и они поспешили к тому проходу, где уже выстраивалась очередь из пассажиров лондонского рейса.
Рейчел достала свой паспорт, Энрико вручил ей билеты. Рейчел хотела взять вещи, но Энрико сказал:
— Иди вперед, я помогу тебе!
В суете Рейчел не обратила внимания на то, что среди ее вещей находится и сумка Энрико.
Боясь потерять паспорт, билеты или Тима, Рейчел все время проверяла их наличие. И в суматохе не заметила, что следом за ней предъявил свой паспорт и билет Энрико.
Вещи были отправлены в багаж, Рейчел положила в сумочку паспорт и билеты, и они с Тимом направились в накопитель.
— Сейчас мы опять полетим на самолете, — заговаривала она зубы Тиму. — Вчера ты смотрел на высокие горы снизу, а сегодня ты увидишь их с большой высоты.
— Я спрошу у папы, почему… А где папа?
— Тим, мы летим с тобой вдвоем домой, в Лондон, но ненадолго. Энрико остается здесь, но мы скоро вернемся и опять будем все вместе.
У Тима задрожали губы, слезы навернулись на глаза. Он вырвал руку из руки матери и бросился бежать назад, оглашая все вокруг громкими криками:
— Папа, папа!
Но далеко убежать ему не удалось. Его подхватили и подняли вверх сильные руки самого лучшего в мире папы.
Тим радостно засмеялся, крепко обвил руками шею Энрико и прижался щекой к его щеке.
— А мама сказала… — начал жаловаться Тим.
— Мама пошутила, — перебил его Энрико.
К ним подбежала, ничего не понимая, Рейчел.
— Здравствуй, дорогая! Вот мы и встретились!
— Как же так, Энрико? Ты разве летишь вместе с нами?
— Ну да! Тим как-то обещал сводить меня в лондонский зоопарк. Я подумал, что сейчас как раз представился удобный случай. — Он лукаво подмигнул Тиму, и втроем они направились к самолету.
— Почему ты не сказал мне сразу, что летишь с нами? — допытывалась Рейчел. — Хотел помучить меня, да?
— Нет, — ответил Энрико, довольно улыбаясь, — я хотел сделать тебе приятный сюрприз.
— И это тебе удалось, — сказала счастливая Рейчел.
Эпилог
Прошло два года.
В начале сентября в просторном зале миланской галереи современной живописи и графики, владельцем которой был отец Энрико, состоялась презентация новой книги популярного автора детективных повестей.
Однако на сей раз собратьям по перу, издателям, книготорговцам, представителям прессы и читателям был представлен не очередной детектив, а большой роман под названием «Любовью за любовь».
В центре внимания собравшихся находился высокий красивый мужчина около сорока лет, волосы которого чуть тронула седина, но голубые глаза блестели молодо и радостно. В темном костюме и белой рубашке с бабочкой он выглядел очень импозантно.
Это был счастливый день в жизни Энрико, и он шел к нему два года, преодолевая препятствия и трудности.
После официальной церемонии, которую не стали особенно затягивать, Энрико с удовольствием подписывал экземпляры книги для своих гостей.
И на презентации, и во время фуршета рядом с Энрико были его родители. Отец — почти такой же высокий, как сын, худой, седовласый мужчина. В свои семьдесят лет он выглядел очень моложаво. Всю жизнь он увлекался живописью, сам немного рисовал, имел неплохую коллекцию картин, помогал многим начинающим художникам, в том числе продавая их картины в своей галерее.
Мать — невысокая изящная женщина в строгом черном платье, с такими же, как у Энрико, живыми и проницательными голубыми глазами и тонкими, длинными пальцами. В прошлом пианистка, она жила в мире музыки и своего единственного сына назвала в честь знаменитого Карузо.
