Книга Похищенная принцем - Оливия Дрейк

На следующее утро, пригнувшись, чтобы не стукнуться головой о косяк, Демиан вошел на кухню. Миссис Макнаб в туго затянутом на талии переднике мыла посуду в лохани, а Финн сидел за столом и уплетал булочки с вареньем. Огромная пылающая шишка над бровью, как видно, не сказалась на его аппетите.

– У нас найдется льняное масло? – спросил Демиан.

Финн с полным ртом мог только пожать плечами и беспомощно взглянуть на жену. Миссис Макнаб повернулась к угловому шкафу, немного в нем порылась, а затем извлекла на свет небольшой коричневый флакон.

– Повезло вам, что Финн иногда им смазывает больные суставы, так что, отправляясь сюда, я захватила его с собой. А зачем вам?

И она вопросительно взглянула на деревянный шест у Демиана в руке. Как видно, он разыскал в оружейной сломанное древко от пики и гладко отполировал его обломанный конец.

– Хочу сделать для мисс Стратем трость. Пусть опирается на нее, пока не пройдет нога.

Финн поиграл кустистыми бровями.

– Хорошо, что вы, сэр, подумали о бедной девушке! Что, теперь-то она вам дурнушкой не кажется?

Лукавый блеск в голубых глазах старика напомнил Демиану о его собственных словах, когда они только привезли мисс Стратем сюда. Тогда, глядя на лежащую перед ним женщину со спутанными волосами и веснушками на бледных щеках, Демиан удивлялся, неужто это и есть прославленная красавица леди Беатрис? Выглядела она совсем простушкой. Тогда Демиан и сказал Финну: «На расстоянии она казалась куда симпатичнее!»

Но Демиан не собирался признаваться Финну, что с тех пор его мнение о внешности Элли Стратем решительно изменилось. Что теперь он определенно предпочитает волнистые рыжие волосы и теплые карие глаза – не говоря уж о статной фигуре и роскошной груди.

– Я отвечаю за ее здоровье и благополучие, – сухо ответил он. – А тряпка у нас найдется?

Миссис Макнаб вручила ему обрывок голубой хлопковой ткани.

– Не слушайте Финна, сэр. Этот старый дуралей вечно сует нос не в свое дело! – И, бросив на мужа предостерегающий взгляд, она вернулась к лохани.

Демиан смочил ткань льняным маслом и присел за стол, чтобы отполировать трость.

– Кажется, ветер становится тише, – заметил он, намеренно меняя тему. – Есть ли надежда, что завтра мы сможем отплыть?

– Может, да, а может, и нет, – протянул Финн и шумно отхлебнул чаю из большой потемневшей кружки. – Сами знаете, шторма в этих краях, бывает, не утихают и по неделе.

Старик вырос на побережье Шотландии и сейчас пустился в долгий рассказ о каком-то легендарном шторме, который видел сам еще мальчишкой. Довольный тем, что отвлек его от опасной темы, Демиан сосредоточился на том, чтобы до блеска натереть дерево льняным маслом. Все мысли его крутились вокруг того, как загладить свою вину перед Элли.

Вчера днем она решительно отвергла его предложение насчет книги – и с таким ужасом на лице, словно он предложил ей придушить своими руками целый выводок котят. Сейчас, вспоминая об этом, Демиан и сам понимал, что сплоховал. Кто он такой, чтобы, едва взглянув на рукопись, судить и рядить о проекте, как видно, очень дорогом ее сердцу и предлагать все переделать?

Верно, он хотел помочь. В самом деле поразился, обнаружив в этой девушке удивительный художественный талант – и, как деловой человек, немедленно задумался о том, как извлечь из ее таланта выгоду. Но теперь Демиан жалел о своей прямоте. Он был бестактен, не подумал о ее чувствах – и нарушил хрупкое взаимопонимание, которое начало между ними складываться.

Но теперь надеялся это исправить.

Нет смысла обманывать себя: его влечет к Элли Стратем. Чертовски сильно влечет – и не только физически. Началось это, кажется, в первый же день – в первый миг, когда она открыла глаза и, осознав, что происходит, не задрожала, не разрыдалась, а бесстрашно бросила ему вызов. И с каждой встречей, как ни отрицал он это притяжение, ни боролся с ним, ни сопротивлялся, оно становилось только сильнее. Он хотел быть с ней рядом. Разговаривать. Хотел, чтобы она не смотрела на него, как на врага. Это было ново, непонятно – и, пожалуй, даже пугало.

В его размышления ворвался голос Финна.

– Помнится, когда я волочился за своей женушкой, как-то раз изготовил ей в подарок дубовый сундучок. Ох, и долго же просидел над ним!

Демиан бросил на лысого слугу подозрительный взгляд. Что это он хочет сказать? Никак сравнивает свои ухаживания с тем, что Демиан сейчас делает трость для Элли?

Однако Финн смотрел только на свою жену, которая сейчас подливала ему чаю из чайника.

– Вот это был настоящий дар любви! – проговорила миссис Макнаб, и лицо ее озарилось, как солнышком, ласковой улыбкой.

– Какой еще там любви, милая! Скажешь тоже! Просто хотел залезть тебе под юбку – как и сейчас хочу! – И, ухватив жену за обширную талию, он усадил ее к себе на колени и звучно чмокнул в губы.

– Ах ты старый потаскун! – воскликнула она с притворным гневом, шлепнув его ладонью по лысине. – Говорю тебе, у нас была любовь с первого взгляда!

Глядя на них, Демиан ощутил какую-то пустоту внутри. Поспешно сказал себе, что это чушь: сам-то он не верит ни в какую любовь с первого взгляда! Это знаменитое чувство, которое воспевают поэты и романтизируют женщины – в сущности, просто инстинкт, зов плоти. Порой он перерождается в преданную дружбу – тогда супруги, как Макнабы, счастливо живут друг с другом много лет. Но ему самому такая близость чужда и недоступна. Он никогда ее не испытывал, даже с Вероникой…

Особенно с Вероникой.

Опустив голову, чтобы скрыть гримасу, Демиан принялся с особым тщанием полировать неровный участок дерева. Их с Вероникой роман начался с пари. Демиан поспорил с приятелями, такими же бесшабашными юнцами, что завоюет сердце неприступной белокурой скромницы, ни на шаг не отходившей от престарелой тетушки. Но сам быстро потерял голову от ее хрупкой красоты. А потом – бесконечные ссоры, ощущение, что ты в западне… И все же он не жалел о своем коротком и трагическом супружестве.

Вероника подарила ему Лили.

Он создал себя из ничего, с нуля сколотил состояние, но главным своим приобретением и достижением считал дочь. Желая избежать даже легчайшего шепота сплетен, держал Лили подальше от общества и от своих дел. О самом ее существовании знали немногие – Макнабы и еще горстка доверенных слуг.