Искусство тоже оказалось в плену языка. В 1959 году Роман Якобсон писал: «Русский художник Репин был озадачен тем, почему немецкие художники изобразили Грех женщиной: он не понимал, что «грех» по-немецки женского рода die Sünde, а по-русски – мужского». Русские мастера изображают смерть женщиной, а немецкие – мужчиной. Учёный-когнитивист Лера Бородицки (Lera Boroditsky) вместе с коллегой проанализировала базу данных предметов искусства – картин и скульптур. В 78 % случаев по родному языку художника можно предсказать, женщиной или мужчиной изобразил смерть, свободу, справедливость[120].
А что с билингвами? Как языки влияют на их картину мира? Английский и индонезийский языки по-разному описывают действия. В английском важно время, когда что-то произошло – в прошлом, настоящем или будущем. В индонезийском – все эти три времени выражаются одинаково, всё понятно из контекста. Билингвам, говорящим на этих двух языках, показывали картинки. Три разных человека ели банан, пинали мяч, пили апельсиновый сок и в трёх разных временах. Участники эксперимента сравнивали, насколько картинки похожи между собой. В зависимости от языка, на котором их инструктировали, они показали разные результаты. Если с ними говорили по-английски, то похожими оказались картинки в одном времени. А если на индонезийском, то с одним действующим лицом. Восприятие мира у билингвов определяет тот язык, на котором они говорят в данный момент[121].
Многообразие существующих языков раскрывает богатство человеческого мышления. Каждый язык конструирует свой особый мир, выйти за пределы которого можно, только войдя в другой.
Язык не тюремная камера для мышления, а его помощник. Он сохраняет информацию, сортирует и раскладывает окружающий мир по коробочкам – кошки в одну, собаки в другую, люди в третью, съедобное в одну, несъедобное в другую, выделяет важное и опускает ненужное, передаёт новые знания, строит абстракции и делает умозаключения. В тандеме с языком мышление работает эффективнее.
Как общаются животные
Если бы однажды марсиане прилетели на Землю, они удивились бы, насколько похожи все живые организмы нашей планеты. Код земной жизни зашифрован в универсальном языке ДНК, состоящем из отдельных единиц – кодонов и генов. Их комбинации позволяют создавать сложные и практически бесконечные варианты разных видов и отдельных организмов. Но марсиане заметили бы ещё одну необычную вещь – у этих организмов нет единого кода общения. И в этом отношении язык людей бросается в глаза сильнее всего. Он, подобно генетическому коду, состоит из небольшого числа отдельных единиц, которые, соединяясь друг с другом, порождают неограниченное количество предложений[122].
Животные передают информацию своим сородичам самыми разными способами. Звуковыми сигналами – хлопаньем крыльев, топотом ног, криками. Обезьяны при этом активно жестикулируют, корчат мордочки, принимают определённые позы. Мартышки-верветки кричат по-разному, увидев змею или орла. Самцы певчих птиц заливаются песнями, чтобы привлечь самку. С помощью цвета перьев или тела животные говорят о своей готовности к спариванию. Кальмары и каракатицы своим цветом призывают партнёра: Смотри-ка, я готов. Муравьи «разговаривают» химическими веществами – феромонами, которые выделяют специальные железы на брюшке. Другие муравьи считывают своими антеннами, какой сигнал пришёл, откуда и насколько он сильный. Электрические скаты общаются электрическими сигналами.
Считается, что основные вопросы, которые обсуждают животные, это выживание, еда, опасности, размножение. Люди же любят поболтать, посплетничать и порассуждать о смысле жизни.
Люди приписывают последовательностям звуков смыслы. При этом никакой логической связи между ними обычно нет. Это свойство языка называют символизмом. Считается, коммуникация животных его лишена. В животном мире известно только одно исключение – пчелиный танец. Маленькие пчёлки своим танцем рассказывают друг другу, где растёт цветок со сладким нектаром.
Ларс Читтка (Lars Chittka) – зоолог, этолог, профессор, основатель и руководитель исследовательского центра психологии в университете Королевы Марии, Лондон. Исследует эволюцию сенсорных систем и познания у пчёл.
Профессор Читтка рассказывает о пчелином танце: «Классический виляющий танец имеет чёткую форму восьмёрки и содержит как информацию о направлении, так и расстоянии. У них есть символы для направления и расстояния до источника питания. Сигнал для расстояния – фигура, которая выглядит как восьмёрка. Чем дольше они танцуют, тем дальше цель. Если они танцуют 10 секунд, значит, еда через 10 километров. Время, которое они танцуют, этот виляющий танец, символизирует расстояние. Танцовщица может принести с собой на головке аромат цветка. Это уже не символ, но пчёлы дополнительно узнают, какой запах им искать.
В пределах 50 метров от клея пчёлы танцуют круговой танец – бегают по кругу, потом разворачиваются и снова бегут по кругу. Это не информация о месте, а сигнал: прямо перед ульем есть еда, быстро летите туда! В танцах есть разные тонкости. Например, так называемые стоп-сигналы. Если внезапно возникает опасность у известного источника пищи, например, прилетает птица, которая ест пчёл. Когда рабочие пчёлы возвращаются оттуда, они делают танцорам короткие захваты и короткие вибрации. Это значит: остановитесь, там опасно!
В зависимости от контекста одни и те же элементы могут иметь разные значения. Например, в рое танец может значить, что есть подходящее место для нового улья в трёх километрах к северу. А если такой сигнал посылается внутри улья, значит, в трёх километрах к северу находится источник пищи».
Что особенного в людях
Слуховые органы людей не сильно отличаются от органов слуха других млекопитающих. Они кодируют звуковые волны почти одинаково. И люди в этом уступают многим животным. Мы воспринимаем относительно небольшой диапазон звуковых волн от 20 Гц до 15 кГц. Летучие мыши и дельфины слышат намного больше и лучше, даже ультразвук. Что касается речи, то животные не только отличают её от других звуков, но и различают фонемы. Самый очевидный пример – домашние животные. Но ведь они так долго живут с нами, может быть, в этом всё дело?
Патрисия Куль (Patricia Kuhl), профессор университета Вашингтона, специализируется на усвоении языка и его нейронных основах. В 1975 году она проверила, различают ли шиншиллы фонемы.
