― Ты уверена?
― Хочу быть пьяной и весёлой! Хочу танцевать! Хочу насладиться последним днём в своей стране!
― Мы уезжаем завтра?
― Да. Иначе я не смогу уехать. Останусь навсегда… Видишь, и отсюда приходится бежать, чёртова жизнь! Больше вина, больше!
Подумав, я тоже выпил свой бокал. Если она вдруг решится на нечто большее, чем повиснуть на мне, я должен быть готов не воспринимать это всерьёз.
После ещё трёх бокалов, перемежающихся смехом и всё более путающимися репликами со стороны Киры, она села на подоконник и закурила впервые за эти два дня.
― Милея явно шла тебе на пользу… Не разочаруешься ли в жизни окончательно, уехав? ― спросил я, сделав маленький глоток вина. Вино было отменным, пахнущим солнцем и ягодами, голова совершенно не кружилась.
Расстегнув верхние пуговицы белой рубашки, к которой шкаф подобрал бордовую юбку, Кира выдохнула струйку дыма.
― Так может нас и вовсе убьют завтра же!
― А как же Озеро?
― Здесь оно действует, а за пределами Милеи и этой планеты? Кто же знает.
― Ты боишься умереть?
― Я боюсь чего-нибудь не успеть до смерти.
― Например?
― Например, посмотреть мир, научиться вязать и шить самой платья, варить лапшу и глинтвейн, ловить рыбу и восхищенные взгляды одновременно, читать наискосок, спеть в настоящем оперном театре, станцевать на крыше небоскрёба, поплавать в центре океана с тысячами километров воды под ногами, написать пару стихотворений о любви и одно ― о ненависти, сплести циновку… Да мало ли что ещё!
― Сильно ли список уменьшился за год?
― Только расширился. Это как с книгами. Чем глубже что-то узнаёшь, тем больше того, что ты не знаешь. И постижение жизни бесконечно. Где бы только взять столько времени!
― А полетать хочешь?
― Да!
― Так полетели!
Полминуты ушло на то, чтобы достать палочку и сотворить крылья. Ещё минута на обучение, и вот мы уже парим над Милеей.
― Как же здорово! ― прокричала она. ― Теперь я понимаю, почему ты так часто перевоплощаешься!
Вернувшись в покои и повесив крылья на ветку того же дерева, мы наконец собрались съесть что-нибудь.
― А как ты вообще научился обращаться по собственному желанию?
― После обучения у Кин-Кунга я решил попрактиковаться в медитации. На Земле с помощью духовных практик лишь единицы достигают просветления, а на Лилее для этого созданы все условия. И вот, во время одной из таких медитаций, я вспомнил руководство в той самой книге, благодаря которой я здесь, как притвориться животным. И получилось это совсем просто.
― То есть теоретически я могу и в других животных превращаться?
― Возможно. Но это уже следующий уровень развития, куда больше сил надо потратить, чтобы научиться… Я пробовал однажды, но потерял сознание и больше не рисковал. Да и Орлом меня быть более чем устраивает.
― Налей ещё, и давай потанцуем!
Она включила старомодный магнитофон («Такой у меня в детстве был, и я его очень любила!») и поставила в него диск с восточной музыкой. Подошла ближе и провела пальцами по моим рукам сверху вниз, перехватила ладони и положила их себе на талию, обнимая меня за плечи. Впервые мы танцевали так близко друг к другу, и впервые никто не видел нашего танца. Вдохнув аромат благовоний, я коснулся губами мочки её уха, затем шеи, а она обхватила моё лицо руками, закрыла глаза и медленно и нежно поцеловала. Невольно закрыл глаза и я, полностью подчинившись этой хрупкой, но такой уверенной в себе девушке…
6 глава
Проснулся я рано утром от пения птиц. Вчера мы говорили допоздна, а потом так и уснули ― она в кровати, а я на расстеленном возле кровати стёганом одеяле. Много было сказано. О любви, о жизни в целом…
― Я пишу тебе письма, ― призналась она. ― Не то чтобы конкретно тебе, это скорее дневник.
― Тот самый, который ты сжигаешь?
― Именно.
― Но, раз это письма мне, могу я увидеть хоть одно?
― Хорошо, я выберу самое приличное…
Тихонько посапывая, подложив руку с блестящим на ней обручальным кольцом, которое она приняла вчера, под голову, она выглядела милой и невинной. Пепел с подоконника был вытерт, стол пуст. Вряд ли мне суждено увидеть молчаливого утреннего гостя, сомневаюсь, что это дворецкий или Лиза.
― Глеб? ― окликнула сонным голосом Кира.
― Да?
― Иди сюда, хочу начать день с поцелуя!
Улыбнувшись тому, что это не сон и не воздействие алкоголя, как вчера, я присел на край кровати и нежно коснулся её губ своими.
― Думаю, пора собираться!
― А как мы вообще вернёмся отсюда?
― Мой медальон уже не независим, я попрошу Мома перенести нас.
― Отлично, как раз обсудим планы битвы. Давненько я его не видела! Переоденься. Через десять минут я буду свежа как роза и готова как рыцарь!
Через окно в коридоре замка мы наблюдали за оставленной позади Милеей. Жители сразу же поняли, что королева исчезла, использовали палочку на желание: «Пусть госпожа Кира вернётся сразу же, как только захочет!» и вернулись к своим делам. Она ненадолго закрыла глаза, и вскоре на дереве созрело несколько сотен новых палочек.
― Что ты загадала?
― Чтобы их желания почаще и полегче выполнялись. В стране, построенной на волшебстве и мечтах, это очень важно. Идём, пока нас не вызвали официально.
Я щёлкнул пультом и зашёл вслед за ней в кабинет.
― Климат меняется, становится всё меньше светлых дней.
― Как это? Разве Ты не управляешь погодой? ― удивилась Кира.
― А зачем Мне это? Могу, но для наказаний есть уйма других средств. Так вот, с юго-запада расползаются во все стороны грозы, они уже накрыли половину материка. Гремит целыми днями, а дождей всё нет и нет.
― Значит, скоро грянет?
― Да. Скоро. Чернокрыл, останься. Кира, зайди к Максиму Петровичу пока что.
Присев на ступени у трона, я приготовился слушать.
― Она готова исполнить свой долг?
― Да, я убедил её.
― Врал много?
― Иногда приходилось.
― После Битвы я разрешу вам вернуться на Землю, если захотите.
