— Что-то мне уже хочется попробовать это, госпожа.
Потом они по местному рецепту готовили невообразимый горячий перцовый соус. Девушка только поморщилась, но спорить — как и пробовать — не стала. Она, прикусив язык, воздержалась от комментария по поводу последствий такого огненного взрыва в желудке. Раз господам нравится, пусть едят.
Глава 12
Дорогие мои, ни одной главы не пропущено и все они на месте. До этой главы текст уплотнён и отредактирован. Далее он будет перезаливаться на сайт по мере редактирования. Прошу прощения за причинённые неудобства.
— Герард, никак не могу понять, — в этот раз, быстро осоловевший Фальгахен, откинулся на спинку стула, поглаживая заметно округлившийся живот. — Был у тебя три дня назад… Подавали цыплят… А вот вкус другой. Ничего подобного никогда не ел. У тебя новая кухарка?
— Та же, — граф, довольный похвалой, расслабился.
— А вот это? — он подцепил пальцами тончайший продольный «лепесток» солёного огурчика с колечком лука в оливковом масле. — Обычный огурец, а поди ж ты… Надо сказать своей кухарке… А то всё одно и то же. — Следом отправил в рот половинку отварного яйца, фаршированного маслянистой сырной начинкой. — Всевышний, какая благодать! — Прищурился от удовольствия, облизывая пальцы. — Твоя кухарка вольная?
— А что? — насторожился хозяин, кивнув слуге на кувшин с вином.
— Переманю к себе, — разразился смехом Карл.
— Попробуй, — его сиятельство покосился на мужчину, сидящего рядом с «северным» соседом, жалея, что Дитриху пришлось срочно отбыть на рудник.
Граф фон Фальгахен представил его, как доверенное лицо пфальцграфа Манфреда фон Россена. Сам пфальцграф приехать не смог. Узнав от дальнего родственника второй жены, о том, что он знает о местонахождении его старшей дочери, очень разволновался.
Всю ночь старый граф не спал, а на рассвете, вскочив в седло, не смог разогнуться. Так его и сняли сгорбленного с сильными болями в спине. Он, не желая оставаться в неизвестности до полного выздоровления, тут же снарядил вместо себя ближайшего помощника и управляющего поместьем герра Штольца.
Герр Хинрич Штольц, связанный с графом многолетней дружбой, хорошо зная все подробности его жизни, помня первую красавицу-жену хозяина и их дочь, надеялся, что граф фон Фальгахен не ошибся. За все годы с момента пропажи жены и дочери его сюзерена, никаких сведений о них не поступало. Это было впервые, когда приезжий граф так уверенно утверждал, что виденная им дева и есть пропавшая дочь господина.
Десяток раз старый граф, ёрзая от боли на ложе, просил гостя описать девицу и рассказать всё, что о ней известно. Уверенность Карла убедила его в том, что скоро он встретится с дочерью.
Выдержав положенный этикетом срок пребывания за столом, и улучив удобный момент, герр Штольц подал голос:
— Господин граф, будет ли мне дозволено взглянуть на девицу, предположительно дочь его сиятельства пфальцграфа Манфреда фон Россена?
Герард, уже зная о цели визита соседа и мысленно посылая в его сторону проклятья, качнул головой:
— Не сегодня, герр Штольц. Отдохните с дороги. Да и темно уже. Не нужно на ночь глядя волновать девицу. Поутру всё и проясним.
— Согласен с тобой, не сегодня, — Карла вело в бок, глаза закрывались. — Я чертовски устал. Три дня в седле. Вели проводить меня. И девку не надо… Герр Штольц… — Он встал, откланиваясь, цепляясь за плечо слуги.
Господин, распорядившись о размещении прибывшего гостя и оставшись в обеденном покое, задумался, уставившись на горящую свечу. В душу вползало беспокойство. Пока желание Карла сообщить предполагаемому отцу о его дочери оставалось на словах, он был спокоен. Но стоило господам появиться во дворе его замка — уверенность покинула его.
Он присматривался к новому человеку и пытался определить, насколько тот честен и порядочен, чтобы не вступить в преступный сговор с наглым соседом. Внешность герра Штольца не вызывала сомнений в его благонадёжности. Гость пил умеренно, был сдержан и немногословен. Герарда мучил вопрос, каким образом будет происходить опознание? Насколько он помнил, иноземка говорила, что родимых пятен и других знаков на её теле нет.
Глядя на довольного соседа, его сиятельство в который раз задавал себе вопрос: хочет ли он, чтобы девица оказалась пропавшей дочерью пфальцграфа? Отвечал уверенно: да, если так оно есть на самом деле. В таком случае ей придётся уехать отсюда. Это для него ничего не изменит. Он вернёт её в качестве жены. Нужно будет поторопиться. Фальгахен дремать не будет.
А если Карл ошибся? Она останется в его замке, и он знал, как поступит дальше. Она нужна ему независимо от того, кто она и откуда. Он должен её видеть и сказать о своём намерении взять её в жёны. Вот сейчас пойдёт и всё скажет. Память выдернула образ графини Мисуллы ди Терзи. Луиджа? К чёрту Луиджу! Ему нужна только одна женщина и она здесь, рядом.
Завернув за угол к её покоям, приостановился, всматриваясь. У двери стоял стражник. Шепнув: «Какого дьявола…», хозяин прибавил шаг. Распахнув дверь, замер, всматриваясь в происходящее. По мере осознания того, что происходило в комнате русинки, его брови в удивлении поползли вверх, затем, так же медленно опустились, образуя складку между бровями. Эта девчонка сведёт его с ума!
— О! Вот и папа пожаловали! — усмехнулась Наташа, оборачиваясь, держа в руках приподнятый подол своего платья, не торопясь его опускать, демонстрируя присутствующим оголённые по икры ноги. Она, похоже, рассказывала что-то смешное, изображая в лицах. Улыбка играла на её губах.
Раскрасневшийся, всем довольный наследник «престола», полулежащий на ложе госпожи, улыбался, не скрывая своего восторга по поводу происходящего. С зачёсанными назад волосами, он выглядел непривычно. Сиятельный обратил внимание на то, что сын разут и на его ногах… Нет, на ноге… Насунуто то… Та штука… Полубашмак?
Юфрозина, сидя рядом с ним, при виде господина, насторожилась, сжимаясь. В её растрёпанных клочковатых волосах, замысловато и высоко подобранных, сверкало новообретённое украшение иноземки, делая образ графини с трудом узнаваемым. Он никогда не думал, что причёска до такой степени может изменить женщину. С румянцем на щеках, монашка показалась ему даже симпатичной.
Кива, так же подозрительно румяная, сидела у растопленного камина. Видно она дремала, и приход хозяина её разбудил. Она вскочила и непонимающе уставилась на него, всем своим видом показывая удивление его появлением.
Сама же хозяйка покоев со сверкающей диадемой на голове и длинным увесистым золотым ожерельем с изумрудами на шее и такими же заушницами, неуверенно покачиваясь, схватила мужчину за руку, увлекая к столику у кровати.
Господин, не ожидая ничего подобного, растерялся. Окинув взором пиршественный стол, увидев на нём большой серебряный кувшин, взял его в руки. Понюхал содержимое, взбалтывая. Так и есть… Лучшее креплёное вино для особых случаев, из его неприкосновенных запасов плескалось… на дне!
