— О! — Рут на мгновение замолчала. — Но… надеюсь, не от Саймона?
— Да, от Саймона, — насупившись, ответил Пол.
— Как мерзко! Она, должно быть, просто…
— Эй, полегче, — сердито прервала Карен. — Моя сестра не шлюха. Она верит, что любит Саймона, но это по глупости.
Рут презрительно осведомилась:
— А по телефону вы не могли об этом сказать?
— Это я попросил ее прийти, — парировал Пол.
Рут была неприятно поражена.
— Понимаю. — Она сняла перчатки. — Что ж, дорогой, теперь я дома, так что мы сможем вместе во всем разобраться, не так ли? Я уверена, что бедного Саймона бесстыдно поощряли…
Карен этого было более чем достаточно. Никому, знающему Саймона, не пришло бы в голову, что он нуждается в поощрении. Всем было известно, что человек он ненадежный и непостоянный. Наверняка Рут должна была об этом слышать, но, видимо, хотела вывести ее из себя, Она ведь посмотрела на нее как на грязь под ногами, сразу, как только Карен открыла ей дверь. Но критиковать ее саму было одно дело, а Сандру, которую Рут даже не видела никогда, совсем другое.
И, не заботясь о последствиях, Карен выпалила:
— И полагаю, вы считаете, мисс Дилэни, что это у нас семейное? В конце концов, ведь вас не было всего каких-то несколько дней, а я вот здесь, в квартире Пола, и только что с ним позавтракала! Как, по-вашему, надо называть меня?
— Пол! — слабо вскрикнула Рут, в ужасе прикладывая руку к горлу.
— Карен! — Голос Пола звучал умоляюще, но Карен было уже все равно, что о ней подумают.
— Не беспокойся, Пол, — горько отрезала она, — я не собираюсь раскрывать никаких секретов. Тут твоя нареченная сама строит свои предположения о том, что происходит, и если они будут неверными, что ж, значит, тебе не повезло. А может, следовало бы сказать, что ты получаешь по заслугам, потому что ты так же быстро сделал выводы два года назад в отношении меня. Ведь так?
Пол потрясение смотрел на нее. Рут, казалось, лишилась дара речи.
Не говоря больше ни слова, Карен схватила пальто и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. И спиной она услышала хриплый возглас Пола: «Карен!» — но не остановилась. Вместо этого она кинулась к лифту и нажала на кнопку, прежде чем Пол смог ее задержать.
После ухода Карен наступило напряженное молчание. Все сказанные Карен слова бились у Пола в мозгу, он не мог избавиться от ощущения, что все это время ошибался на ее счет. Возвращение Рут не прояснило его запутанные чувства, как он надеялся. Наоборот, он был недоволен, что ее несвоевременный приход прервал разговор с бывшей женой.
Наконец Рут нарушила затянувшееся молчание, сказав капризным тоном:
— Что ж, Пол, должна заметить, что ты, кажется, не очень рад мне.
Пол сжал кулаки и нетерпеливо рявкнул:
— Не говори нелепости, — затем, вздохнув, добавил: — Ты вернулась раньше, чем я ожидал.
Рут своенравно вскинула головку:
— Это очевидно.
Пол нахмурился, и Рут, почувствовав, что не должна наговорить лишнего, подошла к нему и, поднявшись на цыпочки, поцеловала:
— Ладно, дорогой, не волнуйся, твоя Рут верит тебе!
Пол постарался скрыть, что ему неприятно ее прикосновение:
— Твои родители… они приехали с тобой?
— Да, дорогой. Они поехали в отель. А я захотела сделать тебе сюрприз.
Пол пожал плечами:
— Что ж, это тебе удалось. Как прошла поездка? Хорошо?
Рут начала рассказывать об их путешествии, и Пол постарался сосредоточиться. Это же Рут, его невеста, девушка, на которой он собирается жениться. Почему одна мысль об этом нагоняет на него тоску? Почему сейчас он чувствует напряжение и скованность? Он знал, что должен объяснить Рут про Карен, сказать, что та была расстроена и сердита и все, что она наговорила, было сказано в эмоциональном порыве, как вызов, но слова не шли у него с языка. Мысли его были о Карен. Несмотря на свои храбрые слова, она выглядела такой потерянной и беззащитной, когда уходила. Она держалась независимо, поступки ее были импульсивны, и все-таки он понял, что она не чувствовала себя ни сильной, ни независимой. Ее слова стали приобретать для него новую глубину и смысл. Он осознал, что хочет поверить ей во всем. Одно это должно было бы его встревожить. Если Карен все время говорила правду, то лгал Мартин, и это открывало совершенно невероятные возможности.
Глядя на раздраженное лицо своей невесты, Пол в первый раз как следует задумался о том, сможет ли вообще жить с другой женщиной. До Карен он предпочитал ограничивать общение с женщинами постелью, потому что считал их всех скучными. В своих отношениях с Рут он просто об этом не думал. Когда она вошла в его жизнь, он еще зализывал раны, и то, что ей удалось преодолеть его безразличие и апатию, казалось достаточным. Теперь, пересматривая все заново, Пол начал сомневаться, что общение с Рут будет ему интересно. В браке с Карен ему было интересно во всех смыслах. Карен. Карен. Карен. Голова Пола гудела от мыслей о ней, и он отчаялся изгнать ее из своего сознания. Возможно, если бы она снова не появилась в его жизни, он тихо и мирно женился бы на Рут, без всяких душевных мук, но теперь сама мысль об этом казалась невозможной.
А если он в конце концов все-таки женится на Рут, не получится ли так, что этот брак станет для него пустым, и не обратится ли он тогда к другим женщинам, как это сделал Саймон? Возможно, если бы у Саймона была жена вроде Карен, вся эта история не произошла бы.
Пол был поражен тем, куда завели его размышления. Карен — причина всему! Она породила его недовольство выбранной обстановкой… выбранной женой… Карен, уход которой сокрушил его как человека. И этот самый человек теперь готов верить всему, что снимало бы с нее вину за их развод!
Пол вдруг очнулся и понял, что Рут раздраженно смотрит на него, потому что было ясно: его мысли ушли от нее за тысячи миль, и он не слышал ни единого ее слова, сказанного только что.
— О чем же ты так задумался, милый? — осведомилась она, стараясь не показать бурлящей в ее груди ярости. Как смеет он так с ней обращаться? А все из-за встречи с Карен Стэси. Гнев Рут по отношению к этой женщине был беспределен.
Пол наконец собрался с мыслями.
— Извини, Рут, — произнес он, ероша волосы, — ты что-то сказала?
Рут взяла себя в руки и постаралась говорить спокойно.
Льюис не мог сдержать возмущения. Забыв, что у него нет никаких прав на Карен, он начал воспринимать ее теперешнее поведение как измену. Льюис чувствовал себя как обманутый муж. Он не задумывался, что такая позиция нелепа, просто считал, что в последнее время Карен переменилась к нему. Она больше не обращалась к нему за советом, не приглашала к себе домой, как часто делала раньше. Он ревновал ее, ревновал мучительно и жестоко, а Карен то ли нарочно притворялась, то ли вообще не замечала его чувства. Льюису представлялось, что скорее первое.
