— Я тоже слышал.
Зоя резко обернулась, глаза ее сверкнули.
— Правда?
Джейк выдернул лыжи, служившие запором дверей, и прислонил их к стене. Затем поспешно оделся.
— Хочешь выйти?
— Да.
— Не надо. Что ты слышал ночью?
— Какие-то люди расхаживали вокруг отеля.
— Откуда знаешь, что это люди? — Зоин голос дрогнул.
— Не знаю, но шаги вроде бы человечьи. Слышал дыханье и кашель.
— Они пытались пробраться внутрь?
— Кажется, нет. К окну подходили, но в дом не лезли.
— Вдруг они не люди?
— А кто?
— Вдруг демоны.
Джейк насмешливо фыркнул:
— Ты ж не веришь в демонов.
— Может, теперь верю. Не выходи, пожалуйста.
Не отвечая, Джейк обулся и зашнуровал ботинки.
— Безвылазно сидеть тут, что ли? Не желаю превращаться в зека. Если они люди, выясню, чего им надо. Если демоны — узнаю, как те выглядят. — Он протянул руку. — Ты идешь?
Зоя не шелохнулась.
— Они не смогут нам навредить.
— Смогут.
— Зоя, мы умерли! Погибли в лавине! Что они нам сделают? А? Второй раз умертвят?
Зоя сморгнула. Она совершенно точно знала, что с ними могут сделать. Но Джейк этого не понимал.
— Подожди.
Не ответив на вопрос, Зоя торопливо облачилась в ботинки и куртку, позаимствованные в опустелых магазинах. Дождавшись, когда она снарядится, Джейк распахнул перед нею дверь.
На улице холод принял их в когтистые лапы. В десяти шагах все тонуло в сыром мареве, щипавшем щеки и забивавшем горло. Шел густой мелкий снег.
Зоя и Джейк обошли отель, выискивая следы, которые рассказали бы о тех, кто ночью к ним наведался и, возможно, все еще шастал неподалеку. Никаких отпечатков — ни человечьих, ни звериных. Видимо, исчезли тем же манером, что и следы лошадиных копыт и громадных санных полозьев.
Но потом Джейк кое-что нашел.
Он показал свою находку. Окурок. Фильтр согнут, словно сигарету загасили. Потом нашлись еще окурки. Попадались на каждом шагу. По запаху горелого табака, цвету и состоянию бумаги Зоя и Джейк пытались определить давность улики, вспоминая, встречалась ли она прежде. Определенного ответа не было. Возможно, окурки давнишние, и лишь вторжение незнакомцев привлекло к ним внимание. Пара обнюхивала фильтры и в пальцах растирала табачные крошки, изучая окурки, точно древние свитки с берегов Мертвого моря, непостижимые папирусные письмена, и без устали пробиваясь к их смыслу, смыслу, смыслу.
За отелем Зоя высмотрела еще один окурок, который мигнул огоньком и тотчас погас, испустив тонюсенькую дымную струйку. Зоя его подняла, подула, и он ответил искоркой.
Джейк ошеломленно наблюдал за ее манипуляцией.
— Эй!.. Эй! Кто здесь? — крикнула Зоя в вихревое марево.
Холодный туман будто окутал каждый звук и снежками бросил к ее ногам.
— Э-ге-гей! — заорал Джейк, рупором сложив ладони; клич его словно уткнулся в вату. — Ты здесь, мы знаем! — крикнул Джейк и, повернувшись к Зое, тихо добавил: — Ни черта мы не знаем.
Зое показалось, что в густом тумане на миг вспыхнул золотисто-красный огонек, словно кто-то затянулся сигаретой. Но слабенькая вспышка была столь краткой, что наверняка не скажешь.
Вероятно, Джейк тоже ее заметил, потому что пошел вперед, чуть петляя из стороны в сторону, будто удерживая ориентир. Зоя его окликнула, в голосе ее слышалась паника.
— Да я только посмотрю, — ответил Джейк.
— Мне страшно! Вдруг заблудишься!
— Не заблужусь.
— Джейк, ты спросил, что еще с нами могут сделать, когда мы и так мертвые. Я скажу. Нас могут разлучить.
— Что?
— Нас могут разлучить.
Замешкавшись, Джейк оглянулся. Похоже, такой вариант он не учел. Джейк вернулся и привлек к себе Зою:
— Этого я не допущу. Пошли отсюда.
В гостинице Зоя хотела старинными лыжами забаррикадировать дверь, но Джейк мягко их забрал и отложил в сторону. Зою вдруг охватил озноб. Зубы ее клацали, точно в гриппозной лихорадке. Джейк укутал ее одеялом.
— Ты озябла, — сказал он. — Сейчас разведу огонь.
— А тебе не холодно?
Джейк помотал головой — дескать, нет. Здесь он не чувствовал холода вообще. А вот Зоя дрожала, лязгая зубами. Присев перед камином, Джейк чиркнул спичкой. Та стрельнула искрой, зашипела, и вскоре огонь получил первую порцию полешек. Джейк придвинул кресло ближе к камину, чтобы Зое было тепло и уютно.
— Дров хватит ненадолго, — сказал он. — Рано или поздно придется сходить за топливом.
— Лучше не надо.
— Всего сотня шагов вверх по дороге. Даже в этаком тумане не заблудишься. Тебя всю колотит, нужно подкармливать огонь.
— Я не нарочно.
— Вот как мы поступим: на брезенте притащу новую охапку поленьев. Потом возьму большую сковороду и приготовлю тебе завтрак. На огне. Здорово, правда?
— Брезент. Сковорода.
— Что?
Зоя прикрыла глаза.
— Можно сначала позавтракать? — спросила она, хотя вовсе не чувствовала голода.
— Конечно! — улыбнулся Джейк. Присев на подлокотник кресла, он поправил на ней одеяло и обнял, согревая своим теплом. Объятье его было крепко, но Зоя чувствовала, что он где-то далеко в своих мыслях.
Озноб ее унялся. От камина шло тепло. Зоя взглянула на мужа:
— Как ты?
— Нормально, а что?
— У тебя такой вид…
— Я что-то хотел сделать, но забыл — что.
— Приготовить завтрак. На огне. В большой сковороде.
— Правда?
— Да.
— Точно! Именно завтрак. Смешно. Как это я запамятовал.
Зоя проводила взглядом Джейка, зашагавшего в кухню. С ним было что-то не так. Может, в лавине ушиб голову? Вон, глаза-то по-прежнему красные. Обычно в таких случаях показываются врачу. Но тут ни больницы, ни врача, ни сиделки. Кто знает, возможна ли здесь травма вообще? Зоя подумала о ребенке, зреющем в ее чреве.
Джейк принес огромную, смазанную маслом сковороду, тарелки, бекон, яйца и хлеб; потом в камине разровнял поленья, готовя место для стряпни.
— Морозильник сдох. Еще какое-то время поживем на беконе, а когда все испортится, перейдем на консервы, — сказал он, выкладывая ветчину на сковородку. — Оголодала?
Сдерживая слезы, Зоя притворно вздохнула.