Книга Агент 013 - Дарья Донцова

Примерно через час после того, как Аня увела домой по-прежнему отчаянно споривших старух, я решила поискать старшего Венева, пошла по коридору и наткнулась на большие двери с красной табличкой «Операционный блок». Вход стерегла медсестра, она сидела за столом и бойко стучала по клавиатуре.

– Туда нельзя, – не отрываясь от увлекательного занятия, сообщила девушка.

– Подскажите, как чувствует себя Игорь Венев? – поинтересовалась я.

Руки медсестры замерли.

– Кто?

– Игорь Григорьевич Венев, – уточнила я, – его привезли с аппендицитом и сразу положили на операционный стол. И где сейчас отец больного?

– Не знаю, – испуганно ответила медсестра, – поговорите с врачом! Алексей Николаевич, к вам насчет Игоря Венева.

Мужчина лет тридцати пяти, очень кстати вышедший из оперблока, посмотрел на меня.

– Вы родственница?

Я вынула из кармана служебный документ. Не липовую книжечку, сообщающую о моей работе секретаршей в малоизвестной конторе, а настоящее удостоверение сотрудника бригады.

– Понятно, – кивнул хирург, – мы сделали все возможное, но наступил летальный исход.

Я вспомнила про спину Приходько.

– Оперировал наш заведующий, Михаил Иванович Вишнев, я был на подхвате, – добавил Алексей Николаевич.

– Игорь запустил болезнь? – уточнила я. – У него был перитонит?

Алексей Николаевич покосился на медсестру, открыл дверь кабинета и сказал:

– Заходите, не в коридоре же нам беседовать. Нет, у Венева была стандартная картина, мы справились быстро, проблем не возникло, но когда уже накладывали последние швы, у него остановилось сердце. Реанимационные меры были применены в полном объеме, но они не дали положительного результата.

– А дефибриллятор? Неужели даже мощный разряд не помог? – наседала я на хирурга.

Алексей Николаевич снял с головы одноразовый голубой колпак.

– Кино насмотрелись? Наслушались диалогов типа: «Включай двести. Не работает. Давай триста пятьдесят. Есть слабый пульс. Мы его спасли»? Чушь это. Спорить не стану, дефибриллятор полезная вещь, но он не панацея, не живая вода, не волшебная палочка. Кое-кому удары током не помогают. Если человеку суждено умереть, то он умрет. Я еще в институте, когда на «Скорой» подрабатывал, понял: человек может скончаться в любой момент. У Венева не было ни малейших предпосылок к летальному исходу. Молодой парень, спортом, похоже, занимался, тренажерный зал посещал, лишнего веса не имел, следил за собой, у него был стандартный аппендицит без отягчающих факторов, нет аллергии, проблем с сердцем, давление как у космонавта – и каюк.

– Где Григорий Игоревич? – воскликнула я.

Алексей Николаевич ткнул пальцем в потолок.

– Отправили в кардиологию. У него инфаркт. Едва ему о смерти сына сообщили, он сразу сознание потерял. Сейчас находится в палате интенсивной терапии.

Теперь и по моей спине побежали мурашки.

– Он поправится?

Алексей Николаевич чуть склонил подбородок к груди.

– Я не кардиолог, Григорий Венев не мой пациент. В сердечной терапии у нас крепкие профессионалы, я уверен, они принимают необходимые меры, во многом успех лечения зависит от врача, но в немалой степени в собственной реабилитации участвует и сам больной. Пока что положение Венева оценивается как тяжелое, но оно легко может измениться как в одну, так и в другую сторону. Я всегда советую родственникам не терять надежду, но и не строить радужных планов. Время покажет, главное, чтобы помощь оказывалась в полном объеме.

– Замечательно, доктор, вы мне все объяснили, – вздохнула я, – значит, Григорий Игоревич либо выживет, либо умрет.

Но Алексей Николаевич не уловил сарказма в моих словах.

– Абсолютно верно, – кивнул он, – именно два варианта, третьего не дано.

Я вышла из больницы и по дороге на парковку хотела позвонить Коробкову, но Димон меня опередил. Мобильный затрясся в руке.

– Я тут в Интернете прикольный магазин нашел, – без всякого предисловия зачастил компьютерный гений, – чем только народ не балуется! Представляешь, есть люди, собирающие кости! Любые!

– Игральные? – предположила я.

– Человеческие! – огорошил меня Димон. – Черепа, ребра, ну и все остальные какие есть.

– Зачем? – поразилась я.

– Можно торшер заказать, – не успокаивался Коробок, – стойка из берцовых костей, абажур обычный. Или череп – подставка для ручек. Во, слушай: «Продаю голову со следами пулевых ранений. Дорого».

– Ты меня разыгрываешь? – спросила я.

– Не-а, – воскликнул хакер. – Понимаешь, я подумал над ситуацией, вспомнил про сайт с очками Джека Потрошителя и предположил, что есть люди, которые тащатся от реальных улик.

– Эксперты, – согласилась я, – они любят, когда в лаборатории достаточно материала для исследования.

– Не о профессионалах речь, – остановил меня Димон, – а о коллекционерах. Люди обожают заниматься собирательством, значки-марки-камни-спичечные коробки-книги. Побегал я по полям Рунета и отыскал стойбища любителей этикеток от пивных бутылок, дверных ручек, утюгов и топоров. Все они активно обмениваются экспонатами из своих собраний, покупают новые, сбывают двойные, короче, живут весело. Особая статья – фанаты. Здесь вообще нет предела желаниям, они хотят приобрести прядь волос кумира, его одежду, зубы, фото, постеры, ну и так далее. Есть креативные предложения. Вот пример, некая Ария[4]пишет: «Предлагаю посещение квартир и дач звезд российского шоу-бизнеса, у меня более ста адресов. Дорого. Есть возможность взять на память сувенир».

– И как она такое проделывает? – заинтересовалась я.

– Шикарный вопрос, мамо, – похвалил меня Коробок. – Я звякнул мамзели, прикинулся обожателем группы «Котята»[5], поинтересовался, что мне могут предложить. Ну, скажу тебе, полный улет. Ария впустит меня в звездные апартаменты в момент отсутствия хозяев. Я могу походить по комнатам, все потрогать. Это за одну цену. За другую, как понимаешь, большую, она разрешит мне поесть у кумира на кухне, воспользоваться его чашками-тарелками-ложками. Если бабок не жалко, существует вариант помыться в ванной и за совсем уж не хилую сумму выспаться в постели знаменитости.