– Все хорошо, мои дорогие, все в порядке, – шепталаМари-Анж, перебегая от одного маленького оконца к другому.
Выглянув в окно, Мари-Анж увидела Бернара. Он стоял вовнутреннем дворе, истерически рыдал и махал рукой в ее сторону. В промежуткахмежду рыданиями он качал головой и что-то объяснял обступившим его людям. Онапредставила, что он говорит, что видел свою жену и детей мертвыми, или что кним невозможно пробиться, или еще что-нибудь в этом роде. Впрочем, второе сталоправдой, но до того как он сбежал, прихватив с собой ключ, у них еще оставалсяшанс спастись.
Чтобы детям было чем дышать, Мари-Анж стала открывать окна.Она металась из комнаты в комнату. Повсюду падали тлеющие угли, летали обрывкигорящей ткани. И тут Мари-Анж вспомнила о маленькой ванной комнате, которой ониникогда не пользовались. На третьем этаже только в этой ванной было окно чутьбольшего размера. Вбежав туда, Мари-Анж обнаружила, что окно открывается. Онавернулась в детскую, схватила детей, бросилась с ними обратно, открыла окно изакричала:
– Помогите! Я здесь, наверху! Со мной дети!
Поначалу Мари-Анж никто не слышал – рев пламени заглушалкрики, но затем один из пожарных поднял голову, заметил ее и побежал запожарной лестницей. Глядя на людей, суетившихся внизу, Мари-Анж снова заметилаБернара. Тот поднял голову, посмотрел на нее, и у него на лице появилосьвыражение, какого Мари-Анж никогда раньше не видела. Его взгляд был полонненависти. Если у Мари-Анж и оставалось хотя бы малейшее сомнение в том, чтопожар устроил Бернар, то сейчас оно рассеялось. Он рассчитал все точно: устроилподжог на втором этаже, чтобы пожар не сразу обнаружили, и недалеко отлестницы, чтобы огонь уничтожил спавших на третьем этаже детей. Он предвидел ито, что Мари-Анж бросится за малышами и вместе с ними окажется в ловушке. То,что он запер дверь на крышу и взял ключ с собой, не было ни случайностью, нипроявлением истерики. Таким образом он устроил ловушку для всех троих. Й пока,насколько могла судить Мари-Анж, велика вероятность того, что ему это удалось.Пожарные приставили лестницы к стене, но оказалось, что те не достают дотретьего этажа. Наблюдая за попытками спасти Мари-Анж и детей, Бернар сновастал истерически рыдать. Он вел себя в точности так, как описывала Луиза.Мари-Анж охватил ужас. Если они втроем погибнут, все ее имущество перейдет кБернару, но если погибнет только она, а дети спасутся, Бер-нару придетсяделиться наследством с детьми. Мысль, что он намеревался убить всех троих, быланастолько чудовищной, что у Мари-Анж тошнота подступила к горлу. Он пыталсяубить собственных детей!
Глядя на Бернара, заходящегося в притворных рыданиях,Мари-Анж старалась держать детей поближе к окну, чтобы они могли дышать. Дверьв крошечную ванную была закрыта, но из-за нее доносился устрашающий ревпламени. Мари-Анж что-то кричали снизу, но она не могла разобрать ни слова.Трое пожарных натянули какую-то сетку. Поначалу Мари-Анж не поняла, для чегоэто. Она стала всматриваться в лица, тщетно пытаясь прочесть слова по губам.Наконец пожарный поднял вверх один палец. Они должны прыгать по одному, понялаМари-Анж. Она поставила Элоизу на пол. Девочка, испуганно плача, вцепилась в ееподол. Мари-Анж поцеловала Робера. Когда пожарные туго натянули сетку, онавытянула руки вперед как можно дальше и выпустила сына. Момент, когда ейпришлось разжать руки, был самым страшным. Робер упал на сетку и подскочил, какрезиновый мячик. Кто-то тут же подхватил его. Мари-Анж вздохнула с облегчением:малыш шевелился, дрыгал ножками и махал ручонками. Бернар подбежал к пожарным ивзял у них сына. Мари-Анж посмотрела на него с нескрываемой ненавистью.
Она взяла на руки Элоизу. Девочка визжала, брыкалась ивырывалась. Мари-Анж прикрикнула на нее, поцеловала и бросила вниз, как доэтого Робера. Девочка благополучно упала на сетку, пожарные подхватили ее ипередали отцу. Теперь все смотрели на Мари-Анж. Она высунулась из окна. Однакопрыгнуть вниз самой оказалось куда труднее. До натянутой сетки было оченьдалеко, а окошечко, в которое ей требовалось вылезти, было очень маленьким. Но,наблюдая сверху за мужем, Мари-Анж понимала, что, если она не выпрыгнет, детиостанутся в его власти, и одному Богу известно, что он с ними сделает, лишь быотнять наследство. Одно она знала точно: с Бернаром Робер и Элоиза не будут вбезопасности. Она села на подоконник, цепляясь за раму. В доме раздался взрыв,и из всех окон второго этажа вырвалось пламя. Стало ясно, что медлить нельзя,потолок второго этажа с минуты на минуту может рухнуть.
– Прыгайте! – кричали пожарные. – Прыгайте!
Но Мари-Анж словно оцепенела, и они снизу ничем не могли ейпомочь – только уговаривали ее сделать для себя то же самое, что она сделаладля своих детей. Сидя на подоконнике и судорожно цепляясь за раму, она вдругувидела перед собой лицо Луизы де Бошан и поняла, что та чувствовала в ту ночь,когда потеряла сына, вернее, когда Бернар убил ее сына. Это придало Мари-Анжрешимости, она поняла, что обязана прыгнуть хотя бы для того, чтобы спасти своихдетей от этого чудовища. Но страх парализовал ее, лишил способности двигаться.
Все взгляды были направлены на нее. Бернар, державший наруках детей, тоже поднял голову. Зная, что на него никто не смотрит, онвзглянул Мари-Анж в глаза и усмехнулся – зловеще, отвратительно. Он понимал,что ей не хватит смелости выпрыгнуть, и уже предвкушал, как после ее смертиполучит львиную долю ее денег и сможет тратить их на все, что пожелает. В тотраз его план удался только наполовину: ему не удалось убить первую жену, умертолько ее сын, но на этот раз он будет удачливее. Наблюдая сверху за Бернаром,Мари-Анж задавала себе вопрос: что он сделает дальше, кто может стать егоследующей жертвой? Элоиза? Робер? Или оба? Скольких людей он еще уничтожит,прежде чем его кто-нибудьостановит? Мари-Анж вдруг услышала голос Луизы такясно, словно та стояла с ней рядом. Луиза рассказывала о той ночи, когда Шарльумер у нее на руках. В голове у Мари-Анж громко и отчетливо прозвучало:«Прыгай, Мари-Анж, прыгай! Ну же!»
И она разжала руки и полетела вниз. Красная шелковая юбкараздулась, как купол парашюта. От удара о натянутую сетку у нее перехватилодыхание, она зажмурилась. Первым, кого она увидела, открыв глаза, был ее муж.Он плакал и протягивал к ней руки. Мари-Анж встала и отшатнулась от него. Передтем как выпрыгнуть из окна, она прочла все в его взгляде. Он действительнооказался таким чудовищем, каким его представила Луиза, человеком, способнымубивать детей, даже собственных. Глядя ему в глаза, Мари-Анж твердо сказала:
– Он пытался нас убить. – Звук собственного голосаошеломил ее, на мгновение ей показалось, что кто-то другой произносит этистрашные слова. – Он запер дверь на крышу и унес ключ с собой, чтобы мы немогли выбраться. Он убежал и оставил нас умирать.
Бернар отшатнулся, словно она его ударила.
– Это уже не первый случай, – продолжала Мари-Анж,стараясь говорить так, чтобы ее слышало как можно больше людей. Бернар пыталсяотнять у нее самое дорогое, и она никогда ему этого не простит. – Однажды онуже устроил пожар, тогда погиб сын его первой жены. – В глазах Бернарасверкнула ненависть, но Мари-Анж не собиралась молчать. – Тогда он тоже заперсвою жену и ее сына в доме. Он хотелубить их обоих, но женщина осталась жива. –Повернувшись к нему, она отчеканила: – Ты пытался нас убить!
