– Сейчас мне и двух минут жалко. А главное – я не вижу в этом ни малейшего смысла!
Джо попыталась убедить себя, что дело не в стрижке. Она просто устала сидеть и терпеть всю эту возню. Вот и все. Она вовсе не нервничает.
– Ну и прекрасно. – Лекси выключила фен и выдернула вилку из розетки. – Благодарности от тебя не дождешься. Ты только ворчишь и придираешься. Пожалуйста, ходи как ведьма! Мне все равно!
Лекси стремительно вышла из комнаты, а Джо стала раздраженно сдирать с себя полотенце, но вдруг замерла, заметив свое отражение в зеркале, и подошла ближе. Да… красиво, хотя и немного легкомысленно, решила она, поднимая руку к волосам. Концы больше не висели, а плавно загибались внутрь. И челка, как оказалось, совсем не плохой штрих. Экспериментируя, Джо помотала головой, и волосы, взметнувшись, легли на место, не упав на глаза, что раньше безумно раздражало ее.
Джо взяла щетку, провела ею по волосам Что и говорить: красиво, аккуратно. Без претензий, но чувствуется стиль. И нельзя не признать, что этот стиль ей к лицу.
И тут вспыхнуло воспоминание: она сидит на краю своей кровати, а мама расчесывает ей волосы.
– У тебя прекрасные волосы, Джо Эллен. Такие густые и мягкие. Ты должна гордиться ими.
– Мама, они такого же цвета, как твои.
– Я знаю, – Аннабелл рассмеялась и обняла ее. – Ты будешь моим маленьким двойником.
– Я не могу быть твоим двойником, мама, – прошептала взрослая Джо. – Я не могу быть такой, как ты.
Разве не поэтому она никогда ничего не делала со своими волосами, а только перехватывала их резинкой? Разве не поэтому в ее ванной комнате нет даже туши для ресниц? Почему она тратит на свою внешность не больше пяти минут в день и практически не смотрит на себя в зеркало? Из упрямства или из страха?
Однако, если она не хочет сойти с ума, придется научиться смотреть в зеркало каждый день. И, мало того, придется смириться с тем, что она там видит!
Собравшись с силами, Джо глубоко вздохнула и пошла к Лекси.
Она нашла ее в ванной комнате, занятую поисками нужной губной помады среди груды косметики на полке.
– Извини… – Лекси ничего не ответила, и Джо пришлось сделать еще один шаг к примирению. – Лекси, прости меня. Ты была абсолютно права. Я несправедлива и вечно во всем ищу недостатки.
Лекси взяла маленький золотой тюбик, сняла колпачок и начала выдвигать и вдвигать помаду.
– Интересно, почему?
– Я боюсь…
– Чего?
– Всего! – Джо испытала неожиданное облегчение оттого, что наконец призналась. – Меня сейчас все пугает. Даже новая стрижка… – Ей удалось выдавить улыбку. – Даже потрясающая новая стрижка.
Когда их глаза встретились в зеркале, Лекси смягчилась и улыбнулась.
– Действительно потрясающая. И ты выглядела бы еще лучше, если бы немного подрумянилась и подкрасила глаза.
Джо, вздохнув, посмотрела на парфюмерный магазин на полке.
– В конце концов, почему бы и нет? Можно взять у тебя?
– Конечно, тебе здесь все подойдет. У нас сейчас почти одинаковый цвет волос. – Лекси повернулась к зеркалу и тщательно накрасила губы. – Скажи, Джо… ты боишься одиночества?
– Нет. Мне очень хорошо одной. – Джо взяла румяна, понюхала. – Пожалуй, одиночество – единственное, что меня не пугает.
– Забавно. Это единственное, что пугает меня.
Огненные языки поднимались над белым песком и тянулись к черному, усыпанному бриллиантовыми звездами небу. Похоже на ритуальный костер друидов, думал Нэтан, наблюдая за пламенем и прихлебывая ледяное пиво. Он отчетливо представил себе танцующих жрецов в балахонах, предлагающих жертвы древнему голодному божеству.
Откуда взялся этот образ, черт побери? – удивился он и сделал еще один глоток, чтобы смыть фантастическое видение. Наверное, на него так подействовали эта прохладная ночь, веющий жаром костер и пляж, обычно пустынный, а сейчас наполненный людьми, шумом, музыкой. Он просто не был готов принять участие во всем этом.
Нэтан наблюдал за танцующими парами, скольжением женских и мужских фигур, таким же естественным, как морской прилив, и думал о фотографиях, которые утром показала ему Джо. Эти застывшие отображения одиночества произвели на него очень сильное впечатление – вероятно, оттого, что заставили осознать, каким одиноким стал он сам.
– Эй, красавчик! – Джинни плюхнулась на песок рядом с ним. – Что делаешь здесь совсем один?
– Ищу смысл жизни.
Джинни с готовностью откликнулась:
– Ну, это очень легко. Надо просто жить. – Она протянула ему прутик с обгоревшей сосиской, только что вынутой из костра. – Поешь.
Нэтан попробовал и ощутил вкус углей и песка.
– Вкусно.
Джинни рассмеялась и дружески сжала его колено.
– Я не очень хорошо готовлю на костре, но могу угостить отличным южным завтраком, если ты как-нибудь… окажешься поблизости.
Недвусмысленное предложение… Но невозможно было не улыбнуться в ответ на ее улыбку до ушей, слегка перекосившуюся от выпитой текилы.
– Очень заманчиво. И чем же я заслужил такую честь?
– Ну, солнышко, именно это с удовольствием предложила бы тебе любая женщина на острове – от шестнадцати до шестидесяти. Я просто оказалась первой в очереди.
Нэтан почесал подбородок, не зная, как отказаться и не обидеть Джинни.
– Я бы с удовольствием позавтракал с тобой, но…
– Не мучайся. – На этот раз она сжала его руку, как бы оценивая бицепсы. – Знаешь, Нэтан, что тебе необходимо?
– Что?
– Потанцевать!
– Неужели?
– Точно! – Она вскочила и протянула ему руку. – Со мной. Пошли, крутой парень! Взрыхлим песочек!
Он взял ее за руку, и она оказалась такой теплой, такой живой, что ему не составило труда улыбнуться.
– Согласен.
– Смотри-ка, Джинни захомутала янки, – заметил Джиф, наблюдая, как Джинни тянет за собой Нэтана.
– Похоже. – Керби слизнула остатки зефира с большого пальца. – Она определенно умеет веселиться.
– Разве это так уж сложно?
Помахивая банкой пива, Джиф огляделся. Некоторые танцевали или просто покачивались в такт музыке, другие расположились вокруг костра, а кое-кто уже исчез в темноте в поисках уединения. Дети с криками носились по пляжу, старики сидели в шезлонгах, обмениваясь сплетнями и наблюдая за молодежью.
– Уметь веселиться – особенно так, как Джинни, – особый дар, – вздохнула Керби и снова взглянула на дюны, но никто не приближался к пляжу со стороны «Приюта».
