Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Компьютерщик замолчал, теперь он беззвучно шевелил губами.
— Убить тебя мало! — взвыл Сеня.
Мне стало смешно.
— Последняя фраза — родственница анекдота про мать, которая говорит сыну: «Не смей купаться в реке. Если утонешь, домой не возвращайся, точно в угол поставлю».
Сеня налил в чашку остывший чай и залпом его выпил.
— Не смешно! Ты чем думала, когда в Александровку ехала?
— Ей было трудно думать, потому что она сидела на органе, который у нее за рефлексию отвечает, — ответил вместо меня Кузя.
— Они просто мошенники, — зачастила я, — не маньяки, не убийцы, не отвязные уголовники. Просто мелкие птички.
— Один раз в детстве я поймал синичку, так она мне палец до кости проклевала, — снова влез со своим замечанием Собачкин.
Я посмотрела на друзей.
— Я жива, как видите, здорова и весела. Спокойно объяснила мошенникам, что разговор записан, отослан на имейл. Они могут мой телефон раздавить, мне пощечин надавать, но письмо уже у кого надо.
Сеня повернулся к Кузе:
— Прикинь, она им прямо план составила, что с ней делать надо: сотовый разломать, ее побить!
— Психолог! — кивнул Кузя. — Фрейд, блин.
Я продолжила:
— Они сначала растерялись. Я спросила: «Где Катя?» Нина ответила: «Рано утром ушла в школу, потом на дополнительные занятия, девочка посещает центр репетиторов. Он у метро «Тушинская» расположен, от нас туда прямой автобус ходит, как на такси едешь. Девочка на конечной садится и как принцесса катит. В центре много учителей, она просто из кабинета в кабинет курсирует. Вернется Катя вечером.
Я им рассказала про ее звонок и «Быстрокуру». Нина испугалась, заплакала, потом запричитала:
— Тридцать тысяч? Катя? Да никогда! Она на это не способна. Отлично знает: ей все купят.
В этот момент я поняла, что мои опасения подтвердились.
— Проверьте, девочка была сегодня в школе?
Я закашлялась.
— Выпей воды, — велел Кузя, — и дальше повествуй.
Я сделала несколько глотков из кружки.
— Выяснилось, что Катерина на уроки не явилась, к репетитору не приехала, последний раз пользовалась телефоном в шесть тридцать утра, беседовала с одноклассницей Полиной Горенко, просила ее принести в школу книгу «Как плести из бисера», сказала: «Хочу маме браслет сделать». Вот тут я и потребовала: «Живо рассказывайте, чем вы на самом деле занимаетесь! Если девочку похитили, то это вполне может быть связано с вашим бизнесом». Они все выложили. Я велела честно рассказать об их аферах Дегтяреву, потому что, похоже, кто-то выяснил правду и вскоре потребует за Катю выкуп. Хотя непонятно: при чем тут я и Ангелина с ее рассказом о драке и почему девочка требовала у меня деньги? Но надо же с чего-то начинать. И то, что взрослые, чтобы выручить Катю из беды, рассказали мне о своих махинациях, является свидетельством их любви к ребенку. Единственное, что меня смутило: они не впали в истерику, как обычно бывает с родными, у которых пропал член семьи. Но, вероятно, троица просто приучила себя не демонстрировать эмоции.
— Ясно, — сказал Семен. — И что дальше?
— Сейчас они с Дегтяревым общаются, — ответила я, — он к ним в Александровку приехал. Он очень не хочет, чтобы кто-нибудь узнал про его разговор с «бухгалтером». Если помните, Сивков поставил мне условие: я ищу того, кто все затеял, самостоятельно, полковник ничего не знает о моей активности. Поэтому Александр Михайлович тайком порулил к аферистам.
— Ты наплевала на приказ главного сплетника страны, — хмыкнул Кузя.
— Ну так вы об этом давно знаете, — парировала я, — сейчас мы упорно бежим по следу, а Дегтярев нам помогает.
— Полковник обеспечил мне вход в закрытые базы, — похвастался Кузя, — вообще-то я и без него мог туда влезть, да неохота время тратить на взлом.
— Если Катю похитили, чтобы получить выкуп, то при чем тут госпожа Васильева? — задал вопрос дня Сеня. — Почему девочка от тебя тридцать тысяч требовала?
Я уставилась на Собачкина.
— Понятия не имею. И еще интересный момент. Жулики никогда не просили в соцсетях денег на большую квартиру. Семья всегда разыгрывала одну пьесу: «Помогите ребенку, он умирает». У них все отработано, обкатано. Павлова сама позвонила Нине, заявила ей: «Я руководитель фонда, который оказывает помощь многодетным семьям. Мы готовы организовать аукцион для сбора денег вам на просторное жилье». Нина решила познакомиться с благодетельницей поближе и после беседы, поняв, что Наталья на самом деле хочет им помочь, согласилась.
— Надо тебе еще раз побеседовать с Натальей Ильиничной, — оживился Кузя.
Я встала.
— Непременно. Но завтра.
— И почему мы раньше не выяснили, что у Полотняновых дети приемные? — стукнул кулаком по столу Сеня. — По какой причине в биографии этой парочки не покопались?
— Так нужды не было, — пожала я плечами. — Павлова попросила меня пригласить на благотворительное мероприятие друзей и провести вечер. Я согласилась, пожалела Нину. Все. Повода изучать ее биографию не было. Если бы не странная история в «Быстрокуре», многодетные родители нас бы и не заинтересовали. Я-то пребывала в уверенности, что Наталья сама изучила подноготную тех, кому решила помочь. Что-то мне в этой истории с Катей не нравится. Знаешь, мне показалось, что Нина не очень испугалась. Ну да, она заплакала… но у меня возникло ощущение, что ее рыдания какие-то… фальшивые.
Глава 25
В холле меня не встретила ни одна собака, в прямом значении этого слова. Судя по звукам, которые доносились из гостиной, Афина и все остальные находились там. Значит, в комнате было нечто очень привлекательное, скорей всего еда.
Я миновала коридор и увидела всю стаю, которая преданно смотрела на Коробко. Женя держал в одной руке здоровенный тесак, а в другой железную кастрюлю, которую у нас давно не используют и непонятно почему до сих пор не выбросили. Посреди стола громоздился одноэтажный гигантский торт, его верх украшали маленькие шоколадные фигурки и тьма цветов из масляного крема.
— Господи, кто купил сей апофеоз кондитерского искусства? — спросила я.
— Феликс, — весело ответил Юра. — Приглядись, там есть надпись.
Я наклонилась над бисквитным безумием, увидела сахарную табличку и аккуратно выведенные на ней глазурью слова: «Любимый папа, желаем тебе быстро родить нам здорового братика».
Боясь расхохотаться, я сказала:
— Этот отец претендент на Нобелевскую премию. Говорят, ее непременно дадут тому мужчине, который сможет выносить дитя.
— Я заказал другой текст, — загудел Маневин, — «Маруся, пусть твоя дочка будет красивой и здоровой». В кондитерской не проверил, как готовый торт выглядит. Сейчас сняли крышку, и вот вам!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
