Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Лейтенант Фролов, командир сводной группы РККА.
– Сержант госбезопасности Мещеряков. Товарищи, буду краток. Для выполнения боевого задания мне нужны люди. Потому вашу группу я переподчиняю себе. Без возражений! (Лейтенант было дернулся вперед.)
У меня есть достаточное количество еды, медикаменты, а также необходимое оружие и боеприпасы. Так что все за мной, обедать будем.
– А откуда ты нарисовался, сержант? И что это за задание?
Вперед вышел танкист, тоже сержант. Крепкий и уверенный в себе парень. Судя по ранению и обожженной руке, повоевать уже успел и цену себе знает.
– Откуда я нарисовался, тебе знать не положено. А задача, товарищи, у нас одна. Бить врага везде, где мы его встретим. В этом заключается долг любого военнослужащего, правильно я говорю, товарищи?
Властно и в то же время проникновенно обвожу бойцов взглядом. Все без исключения красноармейцы кивают и нестройно отвечают: «да». Танкист смущенно отступает назад.
…Вырыв специальную ямку, на дне ее развожу небольшой костерок, на который мы сразу ставим варить пшенную кашу. В кашу добавляю вяленое мясо, на порезанный хлеб толстыми ломтями нарезаем сало. Все подарок деревенских. Навыки выживания в лесу, полученные в батальоне, не проходят даром, и мы обедаем без риска быть замеченными по дыму. Разве только по запаху – в воздухе разлился блаженный аромат костерка и мясного варева, на который голодным урчанием отозвались желудки бойцов.
Большинство красноармейцев нормально не ели со вчерашнего дня, так что горячий обед приходится как нельзя кстати. Самогон, правда, я пить запретил: в случае чего это практически единственное наше дезинфекционное средство и анестезия.
После еды обработка ран. Меняю бинты, выдавливаю гной, обеззараживаю разорванную осколками плоть.
Особое внимание привлекает танкист. Размотав марлю, я внимательно исследую его голову. Затем, прокалив на огне нож и щедро поливая водкой уже воспалившиеся ранки, аккуратно достаю мелкие осколки.
– Броней уделало?
– Так точно, товарищ сержант. Разбираетесь?
– В медицине или в танках?
– В танках.
– Немного. Видел, как немецкий экипаж посекло осколками после попадания в башню.
– А в каком танке?
– Да чешском, трофейном «тридцать пятом». У германских машин броня не такая хрупкая… А ты на чем воевал?
– Да у нас в 22-й тд одни Т-26 и были.
– Наводчик?
– Нет, механик-водитель.
– А остальной экипаж?
– Ай… погибли. Мы на окраине Бреста базировались. И куда смотрели… Военный городок оказался в пределах поражения немецкой гаубичной артиллерии. Расстреляли, как в тире. Командиры орут, мат, дети бегают – семьи комсостава здесь же ведь, с нами… Хоть и тревожно было, а семьи запретили эвакуировать: не наводите паники, у нас с Гитлером мир! Вот и домирились.
Тут танкист осекся. Ну конечно, я же представитель «особого ведомства», а за такие разговоры раньше могли бы и срок дать.
– Не тушуйся. Не сдам (улыбаюсь). Меня, кстати, Никитой зовут.
– Александр. Можно просто Саша.
Крепко жмем руки друг друга.
… – Ну вот, а эти твари, представляете, они ведь по домам комсостава тоже ударили! Нелюди! Но расчет в этом свой был: кто из командиров технику под огнем вывозит, а кто обезумевший от страха или горя бежит семью искать… Загорелся склад ГСМ, начали рваться боеприпасы… Взрывы, крики, огонь, плач, стоны… Помпеи.
Вот и моя «тэшка» под раздачу попала. Заряжающий с командиром насмерть, я даже не увидел, что случилось: удар, короткий вскрик и брызги крови сверху. А мне вот повезло…
У каждого бойца подобная история. Летуны ушли с уничтоженного аэродрома (слава богу, не моего), на котором практически все машины сожгли в первые минуты войны. Пытавшихся взлететь немецкие пилоты сбивали прямо на взлетной полосе, что в конечном итоге забило ее обломками и остовами сгоревших машин. Некоторое время спустя оставшиеся «ястребки» советские летчики просто не имели возможности поднять в воздух.
А вскоре после налета к аэродрому прорвались танки…
Связисты также попали под воздушный налет. Это были как раз те ребята, которых утром 22-го отправили восстанавливать связь. По описанию я понял, что атаковал их единственный «мессер», который решил погоняться за одинокой машиной. Как итог, из отделения уцелело всего трое бойцов, которые догадались не метаться по полю, а сразу залечь.
Пехотинцы успели принять свой первый бой в составе батальона, который вывели из Бреста в полевые лагеря на учения. Вывести вывели, а боеприпасами не снабдили. Так что когда на марше их перехватили немецкие пехотинцы, переправившиеся через Буг, бой продолжался всего минут 15… Но лейтенант молодец, сумел собрать хоть сколько-то уцелевших людей, организовать их, взбодрить и даже включить в группу случайно встреченных солдат других подразделений.
Я присмотрелся к нему. Да, первое впечатление обманчиво. Выглядит действительно как мальчишка, только вот глаза уже точно не детские. Чувствуется в нем и характер, и храбрость, и ум. Надежный парень.
А в целом я нашел тех, кого искал. Конечно, люди поражены, практически раздавлены той трагедией, что свалилась на них… Но практически не считается. Главное – они готовы продолжить борьбу. Правда, их вдвое меньше, чем я планировал, но если грамотно распоряжаться имеющимся личным составом и средствами… Горы не свернем, но проблемы немцам доставим. Ладно, пришла пора сказать свое слово:
– Товарищи военнослужащие Красной армии. Мы не на собрании, так что буду краток.
Пауза. Собираюсь с мыслями.
– Сейчас глупо искать виновных в том, что случилось. Сейчас, когда жестокий враг рвется вперед, от нас требуется одно – сделать все, что возможно, чтобы его остановить.
Мое подразделение столкнулось с немецкими диверсантами. При этом они говорили на русском и были одеты в форму моего ведомства, так что на их стороне был фактор внезапности. Погибли мои сослуживцы, но и диверсантов мы истребили. Задание, которое я получил, неактуально уже вторые сутки, связи с руководством у меня нет. Зато есть трофейная машина, набитая всевозможным вооружением. Его достаточно, чтобы организовать хорошую засаду и потрепать среднюю моторизованную группу. Задача, конечно, рискованная, но я буду использовать все возможности и не считаться ни с какими жертвами, чтобы остановить врага. Потому что он попирает мою родную землю.
Мне же нужны добровольцы. Кто не хочет присоединиться ко мне – тех не держу.
…Добровольцами вызвались все.
Орудовать на шоссе мы стали ближе к рассвету. Место, которое было выбрано мною как «голова» засады, представляет собой крутой поворот с растущими у самой дороги деревьями. Два довольно толстых тополя, симметрично растущих напротив друг друга, начали пилить связисты под предводительством танкиста – он немного смыслит в лесоповале.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
