Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Наши личные ситуации настолько близки к нам, что часто сложно ясно различать в них себя. Легче увидеть схемы в других людях, поскольку мы от них дистанцированы. На занятиях я часто шучу, помещая руку на лицо и говоря: «Я знаю, что на моем лице что-то есть, но не могу увидеть, что это». Я не вижу, что на моем лице рука, потому что она слишком близко. Когда мы дистанцированы от ситуации, мы можем яснее увидеть, что происходит.
Способность отступать на шаг от себя и наблюдать, что мы делаем на самом деле, требует определенной эмоциональной стабильности и развитого физического центра. Принимать то, что мы видим, не всегда легко. Поскольку видеть правду о самих себе может быть некомфортно, мы склонны искажать информацию. Стабильность развитого центра обеспечивает обстановку, в которой мы можем видеть себя более точно. Мы можем осознать привычки, которые выработали в попытках держать жизнь под контролем.
Сильный центр дает нам ощущение обоснованной уверенности и место, где мы можем работать с собой. С ощущением простора возникает пространство для дыхания, наше восприятие раскрывается. Дистанция в рамках открытого восприятия дает нам широкую перспективу, так что мы можем увидеть и понять больше про самих себя. В 33-м стихе «Дао Де Цзин» говорится: «Тот, кто знает людей, мудр. / Тот, кто знает себя, ясен духом». Осознание того, как мы действуем, ведет нас ко второй стадии. Эта стадия может оказаться еще более сложной, чем первая – стадия принятия. Я должна принять правду о моих действиях не только как концепцию, существующую в голове, но всеми тремя центрами, всей полнотой моего существа.
Вторая стадия: приятие увиденного
Когда я воспринимаю собственное поведение как «неумелое» или «неверное», обычно я немедленно хочу его изменить. Я склонна перескакивать на мышление типа «исправь это», столь распространенное в нашей культуре. Делать вещи «правильно» нередко подразумевает акцент на том, чтобы «хорошо выглядеть». Когда я вижу себя нелепой или неумелой, я ощущаю себя невероятно дискомфортно. В такие моменты мне не нравится оставаться с самой собой. Я склонна пропускать стадию приятия и переключаться на что-то, что даст мне возможность почувствовать себя лучше. Когда я не могу совершить сдвиг к более приятному взгляду на вещи, я иногда шучу по поводу ситуации, чтобы не ощущать последствия моих действий. В такие моменты я чувствую себя слишком некомфортно, чтобы найти время, замедлиться и действительно оказаться с этой неудобной частью себя.
В айкидо пропуск приятия был бы эквивалентом слишком краткой стадии смешения. Если я «атакующий», а мой партнер действительно тратит время на то, чтобы отправиться в том же направлении, что и я, или принять то, что я делаю, это немедленно смягчает мою атаку. Это приятие или «движение с» – и есть смешение. И то же самое – внутри нас. Чем больше мы действительно принимаем себя, тем сильнее смягчаемся и раскрываемся, делая изменения более легкими. Как уке на мате, я атакующий. Когда я атакую, а мой партнер переходит к смешению или принимает только верхнюю часть моего тела, я все еще могу сопротивляться технике нижней частью. Когда я включена или принята полностью от макушки до пят, сопротивляться становится невозможно и моя атака трансформируется. Безусловное приятие создает непротивление.
Практика айкидо показала мне, что у меня есть склонность сокращать момент смешения, когда меня ошеломляет энергия человека. Если атака быстрая и мощная, я ощущаю себя затопленной энергией. Чтобы избежать втягивания в такую интенсивную энергию, я обращаюсь к инстинкту выживания, проявляющемуся в попытке доминировать над партнером или превзойти его в силе. Если партнер физически сильнее меня, как часто и бывает, меня пересилят или я проиграю.
Когда мой центр стал более развитым, я выработала обоснованную уверенность, которая позволила мне переносить все большую и большую интенсивность. Эта переносимость интенсивности дает мне силу полагаться на ту правду о себе и других, которую я ранее отвергала. По мере практики приятие начинает становиться воплощенной реальностью, а не просто мыслью или идеей.
Многие годы практики научили меня тому, как ценно замедляться и находить время, чтобы познать и принять способ, которым я реагирую на вещи. Сильный центр помогает нам переносить правду о самих себе. Эта практика непротивления себе уменьшает внутреннее напряжение. Мало-помалу, по мере уменьшения сопротивления, интенсивные ситуации становятся более открытыми и просторными. Это ощущение пространства ведет нас к третьей стадии, на которой становится возможной перемена или трансформация.
Третья стадия: изменение ситуации
Когда меня просят атаковать моего учителя айкидо или сенсея, я подхожу к этому с огромной серьезностью. Из-за уважения мое намерение состоит в том, чтобы дать самую чувствительную и интенсивную из возможных атак. В тот момент, когда я нападаю на сенсея, происходит интересная вещь: я могу ощутить, как агрессия утекает из меня, и я обнаруживаю, что улыбаюсь, ощущая почти что тепло и приятное покалывание. Как это происходит? Я верю, что это результат полного безоговорочного приятия. Сенсей способен принимать, впитывать и включать всю мою агрессию. Если моей агрессии не против чего идти, она растворяется. Затем задача – делать это внутри самих себя. Когда мы не сопротивляемся тому, что действительно есть, агрессивная энергия внутри нас смещается, открываются новые возможности перемен.
По мере раскрытия внутреннего мира появляется выбор. Мы способны видеть различные возможности взаимодействия с каждой ситуацией. Эти возможности создают пространство для дыхания, юмора и озарения. Иногда возникает чудесное несдержанное чувство, и возможность включить еще больше вариантов показывает нам широкий горизонт ситуации. Когда мы способны принять расширенную картину, мы начинаем процесс интеграции. Эта интеграция, или разрешение нашим составляющим полагаться друг на друга, раскрывает нас шире нашего обычного разделения на части. Когда мы находим время и пространство, чтобы действительно увидеть и почувствовать последствия собственных действий, то можем стать ответственными. Признание и ответственность за наш ограниченный способ бытия вызывает желание стать более гибкими и целостными. Внутреннее ощущение расширения и интеграции может ощущаться как духовное облегчение.
Несмотря на облегчение, которое мы можем испытать, я должна кое о чем предупредить. Вместе с этим позитивным изменением неизменно приходит его тень. Тень – часть нас, которая обычно скрыта или находится в подсознании. Когда мы глубже видим себя, то постигаем как свет, так и тьму. Тень проявляется как противоположность или другая сторона идей, убеждений и суждений. Осознавая целую картину, мы видим, что тень удерживает узкие, более осуждающие и жесткие перспективы.
Наша тьма может говорить нам, что перемены опасны, что люди не достойны доверия, а это может быть как верным, так и неверным. Уделив ей достаточно внимания, мы можем осознать свои способности как расширяться, так и сжиматься. Мы можем дать обеим составляющим пространство для выражения, чтобы делать выбор, видя более целостную картину. Обычно наш дух любит перемены, тогда как тень жаждет, чтобы все оставалось, как есть. Процесс интеграции должен включать тень, потому что, подобно всем вещам, тень содержит полезную информацию и обогащает наше существо.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
