Книга Морской волк. Восточный фронт - Влад Савин

Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167

Это хорошо, что под рукой оказалась команда из "пятьсот шестнадцатого", прибывшая лишь вчера. Еще удачнее, что именно там, где надо. Хотя, что они делали в блоке "ро" возле тюрьмы — ведь по плану, мероприятия должны осуществляться лишь завтра?

— Брат… в Седьмом бунт! — Такэо, на которого прежде со страхом смотрели не только заключенные, но и сотрудники, выглядел жалко — "бревна" вырвались из камер и бегают по коридору. По докладу надзирателя, зачинщиком был русский, из камеры 16. Он, и еще один, которого туда вчера подселили, напали на охранника и отобрали ключи. Мы успели вызвать боевиков из "516", и тут началось! Но мы блокируем коридор, так что смутьянам не вырваться наружу![19]

— Что!? — заорал Исии, теряя самообладание (недопустимо для самурая — но к демонам все!) — значит, и вам в коридор к тюремным блокам не пройти? Немедленно пустить газ в седьмой блок!

— Брат, так ведь пульт управления на третьем этаже! Мы не можем отрезать наши помещения! Если только… во все сразу?

И тут двери содрогнулись от мощного удара.

— Эй, япона — мать! — проорал кто-то снаружи — предлагаем сдаться по-хорошему. Жизнь всем обещаем… до трибунала, хе-хе! Иначе начнем штурм, и тут уж, пленных не берем! Если по-русски понимаете — то всем выходить без оружия, с поднятыми руками. А если нет — Ким, переведи по-ихнему! И скажи, пусть думают быстрее!

Другой голос прокричал все по-японски. Глупые варвары, не знающие, что такое путь самурая! Когда жизнь сдавшегося не стоит и пыли под ногами. И оттого, бесполезно склонять голову — все равно не пощадят, только еще и позор навлечешь! Сказано ведь в кодексе буси-до: если ты не достигнув цели, останешься жив, ты трус. Если же ты умрешь, не достигнув цели — то может быть, смерть твоя будет напрасной, зато честь не пострадает! И вообще — никогда не следует задумываться над тем, кто прав, кто виноват. Никогда не надо задумываться над тем, что хорошо, и что нехорошо. Следуй своему долгу — и никогда не вдавайся в рассуждения!

— Сколько здесь моих людей, Такэо? Не считая людей из "516"?

— Дежурная смена, и кто успел прибежать сюда по тревоге! Наверное, сотня вольнонаемных, три десятка солдат и жандармов, и моих восемь. Оружие есть почти у всех — но боеприпасов мало!

К демонам! — подумал Исии — даже солдаты в большинстве, новобранцы, не фронтовики. А персонал вовсе не обучен — поскольку Объект числился военным учреждением, то служащие здесь, даже вольнонаемные, были вроде как солдаты, в отличие даже от рабочих военных заводов! Потому их не ставили под ружье — считалось, что они уже. И при напряженной научной и производственной программе, не было времени для учений — из лаборантов и санитаров, многие даже ни разу из "арисаки" не стреляли, хотя были расписаны по "вспомогательным ротам охраны", и дисциплинированно выполнили приказ, по сигналу получив в арсенале оружие, и как положено, по пять обойм на винтовку! И неоткуда ждать помощи, по крайней мере, в ближайшие часы — радиоузел и телеграф уже захвачены. Если бы рядом оказался полк, совершающий марш, и услышавший шум боя — но нет на это надежды, потому что само место для Объекта выбиралось так, чтобы это был тупик, в транспортном смысле, без всяких иных дорог рядом. Когда русские начнут штурм, нам не устоять. Что ж, остается самое последнее средство!

— Всем надеть противогазы — крикнул Исии — через несколько минут здесь будет смерть!

Бегом в кабинет дежурного по корпусу "ро". За ширмой в стене сейф. Набрать код — Сиро Исии помнил его наизусть — за открывшейся дверцей рубильник. Даже если свет отключен — у этой системы автономной питание от аккумулятора. Рубильник вниз — по всему корпусу воет сирена. На табло вспыхивает подсветкой иероглиф — запрос подтверждения. Не раньше, чем через минуту, но не позже, чем через три, надо снова рубильник вверх и вниз. И в каналы вентиляции — общие, на все здание! — пойдет цианистый водород. Надеюсь, что все, слышавшие сигнал, успеют надеть противогазы, хранящиеся на рабочих местах, в расчете на всю дежурную смену персонала и охраны. Что будет с теми, кто прибежал "внештатно", и даже с людьми из "отряда 516", которых никто не предупредил специально — лучше не думать! Впрочем, русские все равно не пощадили бы никого!

Шестьдесят секунд истекли. Подтверждение — да! Включаю!

В это время на первом этаже двери разнесло в щепки, вместе с баррикадой. Такэо, оставшийся у входа вместе с двумя своими охранниками и шестерыми сотрудниками (ровно столько в шкафу здесь нашлось противогазов) — еще были четверо солдат, плотно замотавшие лица какими-то тряпками и старающиеся не дышать, в надежде умереть не сразу, а успеть выстрелить хоть по паре раз, когда ворвутся русские — успел увидеть, как в помещение влетают какие-то предметы. В следующее мгновение ярчайшая вспышка резанула по глазам так, что все лишились зрения — кто лежал ничком, уткнув голову в пол, на секунды, кто смотрел в том направлении, на минуты, ну а кто при этом еще и оказался слишком близко, то насовсем. Одновременно ударил такой звук, что невозможно было устоять на ногах — и Такэо почувствовал, что его кишечник и мочевой пузырь предательски расслабились, даже самурай не может владеть своим телом на уровне инстинктов! Японцы лежали на полу, страдая от слепоты, тошноты, боли в ушах, в полной тишине, у всех были порваны барабанные перепонки — и не видели, как внутрь проскользнуло с десяток фигур в резиновых костюмах и в противогазах странного (для 1945 года) вида, со стеклянным забралом на пол — лица. Оценив небоеспособность противника, они устремились внутрь здания — а через дверь проникли еще два десятка солдат, тоже в защитных костюмах, и в обычных противогазах с "хоботами" и сумками на боку, эти занялись японцами, скручивая им руки и вытаскивая наружу.

Генерал Сиро Исии в кабинете на втором этаже готовился к сеппуку. Не путать с презренным харакири, которое мало того, что представляет из себя упрощенный, "походно-полевой" вариант, так еще и обычно предлагалось победителем поверженному врагу — которому прямо на поле проигранной битвы бросали меч — вакидаси и милостливо соглашались подождать минуту, а то отрубим голову сами, покрыв несмываемым позором весь твой род, семью и потомков, чтобы и через столетия говорили, "это тот, кто даже последнего права самурая не был удостоен, а как последний бродяга сдох". Конечно, сейчас не будет подлинного сеппуку — с прощальной трапезой с друзьями, омовением, медитацией — и не будет того, кто в последний момент избавит от мучений. Но бусидо говорит — харакири делает тот, кто признал себя проигравшим. А уйти с улыбкой, непобежденным, глядя в лицо врагам — это все-таки, благородное сеппуку!

Двери кабинета охраняли четверо сотрудников, с винтовками и катанами. Сиро Исии надеялся, что они смогут задержать русских хотя бы на время, чтобы сложить прощальное хокку — не просто ритуал, а обращение к богам! Катана и вакидаси на столе — а уж как правильно резать себе живот и не потерять сознание от боли, мальчикам в самурайских семьях объясняют еще с восьмилетнего возраста! Если только русские не станут стрелять прямо с порога — но наверное, гайдзинам отдан приказ, захватить его, генерала Сиро Исии, живым?

Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167