— Грип испугал миссис Хескет, Сэм, — сказал Джеффри, поднимаясь на крыльцо. — Отправляйся в Роузберри-Холл и скажи прислуге, что их хозяйка пока побудет в Холли-Хаусе, понял? И вели Мэгги принести горячий сладкий чай и какое-нибудь успокоительное.
Хиггинс побежал исполнять приказание, а Джеффри привел Луизу в гостиную. Как только дверь за ними закрылась, молодая женщина зарыдала в голос.
— О, мистер Редверс! Что мне теперь делать?
— Вы можете называть меня снова Джеффри, — сказал он и подошел к маленькому столику с напитками. Налив полный стакан бренди, он протянул его Луизе.
У нее так дрожали руки, что она не могла его взять, и Джеффри поставил стакан обратно на столик.
— Джеффри… Я потеряла все…
— Виллис? — процедил он сквозь стиснутые зубы. Луиза кивнула и стала мять в руках носовой платок.
— О, если бы я с самого начала послушалась вас, Джеффри! — сквозь слезы воскликнула Луиза.
— Шшш.
Джеффри обнял ее и посмотрел ей в глаза с таким участием, что Луиза поняла, что эта внезапная близость — самый естественный порыв на свете. Он крепко прижал ее к себе и поцеловал в макушку.
— Все будет хорошо, — прошептал он, и его слова потонули в роскошном шелке ее волос.
Луиза прижалась щекой к его груди и замерла, блаженно закрыв глаза. Она чувствовала, что пройдет немного времени, и он поднимет ее лицо для поцелуя. А пока она слушала ровное биение его сердца, забыв обо всем на свете.
Когда Мэгги вошла с подносом в гостиную, Луиза испуганно отпрянула от Джеффри, но он только лукаво усмехнулся. Мэгги поставила поднос с чаем и пирожными на стол и ушла. Как только дверь за ней закрылась, Джеффри подошел к двери и выглянул в коридор, чтобы удостовериться, что там никого нет.
— Если я продам Роузберри-Холл, то смогу на оставшиеся деньги вернуться обратно в Индию, — тихо проговорила Луиза, когда он протянул ей чашку с блюдцем и пододвинул сахарницу и щипцы.
— А я думал, что вам понравилось в Англии, — сказал он, наливая себе чай.
— Да, мне нравится… нравилось, — поправилась она, отпивая чай маленькими глотками.
Джеффри поставил свою чашку на стол и, подвинувшись к Луизе, обнял ее за плечи, чтобы ободрить и успокоить.
— Я получаю небольшую пенсию за мужа…
От мысли, что ей придется отказаться от жизни, достойной леди, ее глаза снова наполнились слезами.
— Ну, у вас больше денег, чем вы думаете! Снимите маленький домик где-нибудь в Челтенхеме, раз вы стесняетесь жить в моем доме.
— Вы знали заранее, что я от вас уеду? — спросила она.
— Конечно, пересуды сделали свое дело. Луиза покосилась на его руку, лежавшую у нее на плече, и, словно прочитав ее мысли, он поспешно убрал ее.
— Луиза, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам, — сказал он суровым тоном. — Если хотите, то можете переехать из Роузберри-Холла ко мне прямо сейчас. Не волнуйтесь… — поспешил он добавить, — все будет абсолютно в рамках приличий, если именно это вас беспокоит.
Он протянул руку и стер слезинку с ее щеки, и Луиза подумала, что ее чувства к Джеффри гораздо глубже и трепетнее, чем его к ней.
— Я должен уехать в Лондон на длительное время и надеюсь, что выходные вы проведете у кого-нибудь в гостях…
— Ну, куда мне до вас… Ваша светская жизнь гораздо насыщеннее, чем моя…
Он слегка пожал плечами.
— Сказать по правде, я устал играть роль светского льва. Вы правы, Луиза, пора мне остепениться и начать привыкать к сельской жизни. Очень скоро я серьезно займусь своей усадьбой, и буду проводить в ней гораздо больше времени, чем сейчас.
— Я не уверена, что это понравится миссис Тонбридж и ей подобным, — сказала Луиза. С другой стороны, подумала она, мисс Виктория Эндрюс будет в восторге от такой перспективы. Новость, которую сообщил сейчас Джеффри, может означать только одно — мисс Эндрюс меняет роль объекта невинной любви на роль законной жены.
Луиза закрыла глаза и отчаянно пыталась перевести свои мысли на состояние своих финансов, боясь разрыдаться.
Джеффри не должен заметить, что она догадалась о его намерениях, подумала Луиза и выскользнула из его объятий. В полном отчаянии она взглянула ему в лицо и увидела, что в его выражении не было ничего от лукавого обманщика.
Глава девятая
Луизу вдруг осенило: поцелуй и объятия Джеффри — всего лишь проявление обычного сочувствия, и не более того. Когда он бросился ей на помощь, спасая от Грипа, им двигало простое христианское милосердие.
Луиза не ожидала, что это открытие так ее расстроит.
Замечание Редверса, что он скоро остепенится, могло означать только одно — судьба мисс Виктории Эндрюс скоро круто изменится. Поскольку Джеффри ничего не смыслит в сельском хозяйстве, он с радостью женится на дочери фермера.
— Если я останусь ненадолго у вас, это вам не повредит? — осторожно спросила Луиза. Она не хотела ни расстраивать его планы, ни бросать тень на его репутацию. — Как только мое присутствие в вашем доме станет помехой вашим планам, дайте мне знать, я сразу же уеду. За аренду я вам заплачу согласно договоренности…
— Какой вздор! — воскликнул он, всплеснув руками. — Луиза, мы же взрослые люди! Кстати, с вашими связями ваше пребывание в моем доме долго не продлится. Какой-нибудь достойный джентльмен предложит вам руку и сердце, — сказал он с доброжелательной улыбкой.
Его слова только подтвердили ее догадку — Джеффри просто беспокоится о ее благополучии, и не более того.
Есть только один джентльмен, к которому она относится с пристрастием, но все его помыслы связаны с другой, грустно подумала Луиза.
Она собралась с силами и улыбнулась вымученной улыбкой.
— Что вы! Все это не для меня, — сказала она, и чувствовалось, что это было правдой. Единственный мужчина, который покорил ее сердце, был Джеффри Редверс, но он — увы! — был для нее недостижим. Несмотря на свою красивую внешность и обаяние, он становился удивительно серьезным и вдумчивым, когда нужно было принимать решение.
— Луиза, давайте выпьем еще по чашке чая и подумаем, как можно вам помочь. — Он позвонил, чтобы принесли еще чая, и, когда Хиггинс пришел, Луизу уговорили отдать ему шляпку, пальто и перчатки. Она колебалась — что подумает о ней Хиггинс? — Нам надо решить тут кое-какие финансовые проблемы, Хиггинс, — сказал Джеффри, — так что принесите перо, чернила и бумагу и проследите, чтобы нам никто не мешал, — деловым тоном проговорил Джеффри, и Луиза вздохнула с облегчением.
Они считали и пересчитывали, но, в конце концов, пришли к выводу, что единственный способ расплатиться с долгами Луизы за ремонт Роузберри-Холла — это продать его.
— Очень жаль, — сказал Джеффри, глядя на колонки цифр, — но это единственный выход.
