Стоило ей метров на сто удалиться от суетливой Лакшман Джулы, как она оказалась на пустынной дороге. Справа от дороги — крутой, густо поросший лесом склон холма, слева — менее крутой склон, местами скалистый, местами покрытый деревьями и кустарником, который спускается к Ганге. Отсюда Джессика могла видеть извивающуюся, сверкающую на солнце ленту реки, прокладывающую свой путь между тесными холмами, и небольшие, уединенные песчаные пляжи, заваленные белыми, гладко отшлифованными валунами. Стайки пугливых и деликатных обезьян-лангуров, с седой шерстью, черными мордочками и длинными хвостами, либо торопливо перебегали ей дорогу, либо, сидя на деревьях и наслаждаясь какими-то плодами, провожали грустными глазами.
Все было почти так же, как в первый день ее приезда, когда она шла по этой дороге, пытаясь высмотреть укромный пляж, и от восхищения забывала дышать. Только теперь она понимала, что на тот пляж, где она встретилась с Кевином, ее привела сама судьба. Ведь не каждому по собственной воле захочется карабкаться по скалам сначала вверх, а потом вниз только лишь для того, чтобы посидеть у Ганги.
Увидев с дороги заветный пляж, Джессика невольно свернула и безропотно принялась преодолевать скалистую преграду к желанному уединенному берегу. Месту их встречи.
Оказавшись на пляже, она огляделась. Как она, придя сюда впервые, не заметила сидящего где-то неподалеку Кевина? Чему удивляться, она тогда словно завороженная смотрела на Гангу. Интересно, видел ли он ее?
Джессика подошла к воде, смочила ноги и стала медленно раздеваться, сбрасывая легкие брюки, футболку, а затем и нижнее белье на камень.
Может, он и теперь здесь, но она, как и в тот раз, просто не видит его? Может, для того, чтобы он появился, ей опять нужно совершить какой-то сумасбродный и отчаянный поступок?
Джессика вошла по колено в воду, постояла немного, плеснула несколько пригоршней воды на лицо и плечи. Вздрогнула, почувствовав, как по всему телу пробежали мурашки, и вдруг разбежалась и плюхнулась всем телом в обжигающе ледяные объятия реки.
Нет, отплывать далеко от берега она не станет. Она может поплавать вверх и вниз по течению в спокойных прибрежных водах.
Чудесная вода Ганги вмиг словно отрезвила и пробудила ее. Мысли, кружившие в голове, рассеялись. Джессика наслаждалась плаванием и ни о чем не думала, а когда продрогла, быстро выскочила на берег.
Выскочила и тут же захотела прыгнуть обратно.
На камне, где лежала ее одежда, сидел Тим Кэпшоу — в джинсах и футболке — и, самодовольно улыбаясь, мутными глазами смотрел на нее. Джессика оторопела и невольно скрестила на груди руки.
— Тим, как ты здесь оказался? — пробормотала она.
— Спустился на берег, как и ты, чтобы полюбоваться рекой и поплавать.
Джессика робко приблизилась к нему и потянулась за футболкой. Но Тим перехватил ее руку и крепко зажал в своей.
— Не торопись, киска. Похоже, мне придется немного изменить свою программу. Любоваться обнаженным телом молодой женщины гораздо приятнее, чем смотреть на реку. Да и поплавать в горячих объятиях куда заманчивее и слаще, чем в ледяной жидкости.
Он нагло смотрел на ее грудь, покрытую капельками воды, на вздрагивающий от холода живот и темный, кучерявый холмик внизу живота.
— Тим, ты в своем уме? Или ты с утра успел напиться? Тим? А как же твое раскаяние и обещание? — отчаянно выкрикнула она. — Ты не посмеешь, Тим. Скажи лучше, что ты пошутил, и позволь мне одеться.
— Нет, киска. Я трезв как стеклышко. И пошутил я тогда в ресторане, а теперь вполне серьезен.
Джессика вскипела и яростно дернула руку, пытаясь освободиться от его захвата, но он так крепко вцепился в нее, что движение только причинило ей боль. Она вскрикнула, сморщилась от боли и закусила губу.
— Отпусти меня, Тим, — низким, гневным голосом проговорила она. — Зачем я тебе? Неужели тебе не хватает тех шлюх, которые вьются вокруг тебя и твоих денег?
— Я совсем недавно понял, что мне не хватает только одной шлюхи — тебя, Джессика. — Он попытался притянуть ее к себе.
Она слегка подалась, но, приблизившись к нему, замахнулась и ударила его свободной рукой по лицу.
— Ты ведь знаешь, что не получишь того, чего хочешь, — прошипела она, сузив глаза и ожидая очередного нападения от него.
Тим покраснел от ярости.
— Сейчас увидим, — процедил он сквозь зубы и набросился на нее.
Они повалились на песок. Она колотила его ногами и руками, пыталась укусить за плечо, но он поймал ее руки и крепко прижал к земле.
— Спокойно, сучка… — задыхаясь, пробормотал он. — Ты теперь никуда от меня не денешься.
— Помогите! — прокричала она, извиваясь под его телом. Она продолжала со всей силы бить его ногами, пытаясь попасть между ног.
Но он не сдавался. Наклонившись к ее искаженному от боли и борьбы лицу, он хрипло прошептал:
— Ничего, я подожду, пока ты устанешь…
— Не дождешься, — бросила она и плюнула ему в лицо.
Тим на миг опешил и отпрянул, но в ту же секунду почувствовал сильный удар в плечо. Он взвыл от боли и скатился на бок.
Джессика подняла испуганные глаза и увидела Кевина. Он стоял над ней с обезумевшими, горящими глазами, крепко сжимая кулаки. Не говоря ни слова, он подал ей руку и помог встать.
И тут же снова бросился к Тиму, схватил его за футболку у горла и слегка приподнял.
— Мерзкий ублюдок, скажи, что мне с тобой сделать?
Почти бездыханный Тим мгновенно побледнел.
— Она… она сама этого хотела, — прохрипел он. — Сама разделась и…
Кевин не смог дослушать. Дрожа от ярости, он поднял его за ворот футболки и ударил по лицу. Тим снова повалился на песок, а в сжатом кулаке Кевина что-то больно врезалось ему в ладонь.
Он разжал кулак и увидел амулет. Точно такой же амулет в форме сердечка, который висел у него на груди. С презрением посмотрев на скорчившегося Тима, он покрутил амулет на ладони, не зная, что с ним делать, но тут же заметил, что половинки сердечка раскололись. Он хотел вернуть амулет Тиму и попросить прощения за то, что сломал его, но почему-то задержался, покрутил его в ладони. Половинки распались, и Кевин увидел внутри амулета фотографию. Он нахмурился, присмотрелся к фотографии, потом слегка покачнулся и мгновенно побледнел.
Увидев свой амулет в руках Кевина, Тим сел и тупо вытаращился на него.
Джессика стояла на камне и поспешно натягивала на покрытое колючим песком тело одежду. Ее грудь судорожно вздрагивала, а по лицу в два ручья струились беззвучные слезы.
Кевин. Ее ангел-хранитель. Он снова появился в нужный момент, чтобы вытащить ее из лап этого подонка. О, Кевин!
— Тим Кэпшоу? — наконец, с трудом выговаривая его имя, спросил Кевин.
