— Ты плохо знаешь старика. Одной из причин, по которой он был так настроен в пользу Мейды, было то, что ее очень любит Кении. Когда же он узнает, что мальчик очарован тобой в той же степени, что и я сам, его мнение сразу переменится. Впрочем, я и так уже успел заметить некоторые признаки того, что ты начала завоевывать сердце моего камердинера. Одна лишь лояльность по отношению к Мейде не позволяла старику открыто проявлять свои симпатии. Но стоит мне сообщить Роберту, что моя бывшая невеста влюбилась в другого, как он сразу же сочтет возможным не скрывать больше свои истинные чувства.
— Что-то я сомневаюсь в этом... — задумчиво заметила Луси, хотя в глубине души ей были приятны заверения Патрика. — Я не могу себе представить, чтобы Роберт вдруг начал открыто проявлять симпатии.
— Вот увидишь! Он начнет улыбаться тебе, и это будет самым верным знаком того, что ты покорила его.
— Однажды он уже почти улыбнулся мне.
Патрик довольно ухмыльнулся.
— Вот, что я говорил! Значит, больше не о чем волноваться.
Да, если не считать того, о чем ты еще не знаешь, а именно что я прихожусь дочерью одной из «взбалмошных девиц семейства Моррисвиллов», подумала Луси...
В больнице Кен едва не расплакался. Он обнял Луси и никак не хотел с ней расставаться.
— Ты вернешься? — спросил мальчик, с надеждой вглядываясь в ее глаза. — Вы с дядей Падди в самом деле решили пожениться?,
Луси крепко обняла Кена.
— Я сама буду с нетерпением ждать возвращения, солнышко. А когда я снова сюда приеду, ничто больше не сможет разлучить нас с тобой. И с дядей Падди, — бросила она сияющий взгляд на Патрика. — Ты даже не заметишь, как я уже снова буду с вами. — Она погладила мальчика по коротко стриженным волосам. — Но мне непременно нужно вернуться на короткое время в Америку, чтобы уладить некоторые проблемы, распорядиться бизнесом моей матери и забрать свои вещи. Не могу же я все время носить одно и то же! — Заметив, что Кен начинает улыбаться, Луси добавила: — Уверена, что к тому времени, как я вернусь, дядя Падди уже заберет тебя из больницы и ты больше никогда в нее не вернешься, разве что для небольших проверок состояния здоровья. Но тогда я буду находиться рядом с тобой и не оставлю тебя ни на минуту.
Кен поднял на нее выразительные зеленые глаза.
— Обещаешь?
— Клянусь! — серьезно ответила Луси.
Мальчик снова потянулся к ней, чтобы обнять за шею.
— Лу, я так люблю тебя!
— И я люблю тебя, солнышко. А сейчас давай отправимся в палату, чтобы ты мог переодеться. Иначе нам не миновать нагоняя от медсестры!
— Ты так добра к Кении, — удовлетворенно заметил Патрик, когда они ехали в его городской дом, сидя в обнимку на заднем сиденье «мерседеса».
Луси прикусила губу. Ее очень волновало состояние мальчика. Что они будут делать, если он не поправится к ее возвращению? Или ее кровь не поможет ему? Или болезнь сначала отступит, а затем возобновится с новой силой?
Все эти мысли настолько угнетающе подействовали на Луси, что она уткнулась лицом в грудь Патрика и расплакалась.
— Ну-ну, не стоит так расстраиваться, — принялся тот утешать ее. — Ведь ты сама недавно говорила мне, что нужно верить и тогда Кении непременно поправится. Вот и давай верить вместе. Я, к примеру, уверен, что все будет в порядке. И еще я уверен, что не зря именно твое имя было выбрано из списка доноров с редкой группой крови. Само провидение послало тебя сюда, чтобы ты помогла моему племяннику. И он не может не выздороветь. Я это знаю так же точно, как и то, что мы собираемся пожениться.
— Действительно! — вдруг воскликнула Луси, садясь прямо и вытирая слезы. — Я только сейчас поняла! А прежде мне даже в голову не приходило... Я очень беспокоилась насчет того, что ты будешь недоволен, но сейчас вижу, как это было глупо с моей стороны. Ведь ты полюбил меня такой, какая я есть, а не потому, что я являюсь чьей-то дочерью. Но именно по той причине, что эта женщина приходится мне матерью, я и оказалась идеальным донором для Кении! Ах, Падди, ты совершенно прав! Это судьба!
Патрик взял ее лицо в ладони и пристально посмотрел ей в глаза.
— Лу, я ни слова не понял из того, что ты сказала.
— Разумеется. Я и сама еще вчера ничего не понимала. Но сегодня, в беседке у озера, ты рассказал мне кое-что такое, что совершенно прояснило ситуацию. И я сообразила что к чему!
— Что сообразила?
— То, почему я оказалась подходящим донором для Кении, — снова повторила Луси. — Видишь ли, дело в том, что я не являюсь совершенно посторонним человеком, у которого по странной случайности оказалась именно та редкая группа крови, которая требовалась в данном случае. Я прихожусь вам родственницей!
— Родственницей?
— Да. По женской линии. Девичья фамилия моей матери — Моррисвилл! Бабушка Кении — Арлин Моррисвилл — была двойняшкой моей матери, которую звали Аннетт Моррисвилл.
— О Господи! — изумленно воскликнул Патрик. Несколько секунд он сидел молча, словно переваривая полученную информацию, а потом громко расхохотался. — Невероятно! Выходит, и я попался в ту же ловушку!
— Выходит, так, — улыбнулась Луси. — Такова, видно, твоя судьба! Тебе тоже досталась взбалмошная девица из рода Моррисвиллов.
— Ты имеешь в виду тех негодных девчонок, которые вступили в брак, позарившись на деньги будущего супруга?
— Неправда! Моя мама вышла замуж по любви, — возразила Луси.
— Догадываюсь! Как и ее чудесная дочь. Ведь ты любишь меня, Лу? — Патрик снова притянул ее к себе.
— Я люблю тебя так сильно, что это даже неприлично, — рассмеялась Луси.
— Превосходно! А как ты думаешь, прилично тебе будет прокрасться сегодня ночью в мою спальню после того, как Роберт уснет? Ведь ты уезжаешь дней на двадцать, и мне хотелось бы, чтобы в моей памяти осталось что-то приятное. Я же буду очень сильно скучать по тебе, — вздохнул Патрик.
— Но могу ли я оставить тебя без присмотра на столь долгий срок? — подозрительно прищурилась Луси.
— У меня больше причин не доверять тебе, — парировал Патрик. — Ты уезжаешь к Фреду, и кто знает?..
— Не беспокойся, все это уже в прошлом.
— Ты даешь мне слово?
— Конечно!
— Тогда и я обещаю тебе быть паинькой.
Луси удовлетворенно кивнула, а Патрик поцеловал ее в нос и добавил:
— У представителей мужской части нашего рода есть одна особенность. Мы можем быть большими любителями женщин, но если влюбляемся по-настоящему, то храним верность своей избраннице. Поэтому я хочу сказать тебе, Лу, что в этой жизни не существует ничего такого, что помешало бы мне любить тебя. Знай это и никогда не сомневайся во мне.
— Очень приятно слышать.
