Кортни кивнула, чувствуя, как сердце ныряет в область пяток. Это безумец? Или он знает что-то такое, чего не знает она?
– Ты должна показать мне, где он остановился…
– Нет, – ответила Кортни. Как бы ей ни было страшно в эту секунду, что бы ей ни грозило, – она не выдаст Мориса. Не выдаст любимого этому безумцу. Она почувствовала, как по спине бежит струйка холодного пота. Возможно, это последнее ощущение, которое она почувствует в своей жизни. Кортни закрыла глаза. Так будет проще… – Нет, – повторила она.
– Ты не можешь мне отказать… – Кортни не верила своим ушам, но в голосе Говарда была не угроза, а мольба. – Потому что Морис Митчелл…
– Господи, да уберите же от меня эту безумную! Миссис Ширстон, перестаньте царапать меня! Я ведь не когтедралка для кошек! – голосил Аурилис Киббс, пытаясь хотя бы ненадолго усмирить атаки Миранды Ширстон.
В любой другой ситуации Морис помог бы бедняге Аурилису, но сейчас все происходящее напоминало ему дурной сон. Стаканчик виски, который он пропустил в ожидании хотя бы каких-то новостей о Кортни, ему не помог. Более того, с появлением на пороге Миранды Ширстон его состояние только усугубилось. Ему было плохо, почти физически плохо, и мысли о Кортни, увы, не растворялись в том бреду, который происходил рядом с ним.
Морис мог только смотреть на то, что происходит. Вдова Роуз и Джеффри Ферч пытались оттащить неугомонную Миранду Ширстон от Аурилиса Киббса. Отец Генри стоял в стороне – сан не позволял ему вмешаться – и взывал к разуму миссис Ширстон, которая вопила о том, что она не миссис, а мисс, что она размозжит голову любому, кто укрывает ее дочь, и что она ни перед чем не остановится и обязательно докопается до правды…
Но как бы отвратительно Морис Митчелл ни чувствовал себя в этот момент, он все же нашел в себе силы остановить это безумие. В конце концов, оно происходит по его вине, и он не имеет права стоять и молчать, глядя на то, как другие пытаются решить проблемы его и Кортни.
– Миссис, то есть мисс Ширстон. – Морис отодвинул Джеффри и аккуратно взял Миранду за локоть. – Если вы хотите винить кого-то в том, что произошло, вините меня. Вы можете царапать мое лицо, рвать мои волосы и даже бить меня кулаками. Я выдержу все… Но отпустите наконец шерифа Киббса, он только пытается помочь мне и вашей дочери…
К великому удивлению всех собравшихся, Миранда Ширстон притихла, отцепилась от Аурилиса Киббса и только недоуменно смотрела на Мориса.
– Вашу дочь похитили из-за меня, – объяснил ей Морис, готовясь к новой атаке ее когтей. – У меня есть деньги, которые хотят получить похитители. Надеюсь, что скоро они заявят свои требования, я назову им номер банковского счета, отдам им деньги, и Кортни вернут… Но если вы будете лезть на всех с когтями и криками, это произойдет позже, – напугал он ее. – Поэтому потрудитесь вести себя прилично…
На лице Миранды Ширстон отразилось все, что в тот момент она думала о Морисе: гнев, ненависть и желание опробовать свои длинные ногти на этом смазливом личике. Морис прекрасно понимал все это и был готов к атаке. Впрочем, ему было все равно, что сделает с ним Миранда. Это, по крайней мере, будет заслуженно. Это, по крайней мере, не прятать свою дочь в психушку и не подкладывать наркотики ей в трейлер… Так что тут Миранда Ширстон может развернуться на полную…
– Мисс Ширстон… – Вдова Роуз прочитала эмоции, написанные на лице Миранды, и попробовала отвлечь ее внимание от Мориса. – Я не советую вам портить лицо этому молодому человеку… Ему предстоит нелегкий разговор с похитителями Кортни, а вы только помешаете этому разговору… Разве вы не видите, что парню и так плохо? Что он раскаивается во всем, что совершил? С него уже достаточно, поверьте… Похищение Кортни было высшей мерой его наказания… Разве вы не теряли любимого человека, мисс Ширстон? Разве вы не знаете, что такое боль, тоска по любимому?
Карие глаза Миранды Ширстон округлились по два цента каждый. Вдова Роуз поняла, что сморозила лишнее, но ситуация уже вышла из-под контроля.
– Любимого?! – взревела Миранда, и Морис услышал в ее голосе вой пожарной сирены. – Что еще за «любимого», хотела бы я знать?! Моя дочь уезжала из Эластера невинной девушкой… Что ты с ней сделал, подонок, отвечай?!
Ее глаза налились кровью. Морис понял, что несколько минут назад он видел цветочки. А теперь будут ягодки…
– Мисс Ширстон, я… – Язык будто присох к гортани. Но что он может сказать в свое оправдание? Ведь он действительно спал с ее дочерью. С ее невинной дочерью. Вопрос только в том, что Кортни хотела этого не меньше, чем он… Но разве можно объяснить это разъяренной матери? Морис никогда не попадал в такую ситуацию, но почему-то был уверен, что нет… Что ж, остается только одно: стать когтедралкой для ногтей Миранды Ширстон…
– Послушайте, мисс Ширстон… – вмешался отец Генри. – Я всегда думал, что любовь – это не грех, а самое большое благо, которое происходит с людьми. Раз у Кортни и Мориса все произошло по взаимному согласию, то я не вижу причин для негодования и осуждения…
– И это говорит мне священник?! – Налитые кровью глаза сфокусировались теперь на отце Генри. Виновник «торжества» на время был забыт. – Что за город?! Что за нравы?! – воздела она к небу морщинистые руки в нелепых пластиковых браслетах. – Когда священник проповедует свободную любовь, что говорить об остальных жителях?!
– Мисс Ширстон! – Морис увидел, что обычно благодушный отец Генри с трудом держит себя в руках. – Я не проповедую свободную любовь. Я проповедую любовь, ибо нет ничего порочного в том, что два человека доверяют друг другу, понимают друг друга, оберегают друг друга и, уж простите меня за выражение, любят друг друга… Конечно, я, как священник, посоветовал бы молодым людям обвенчаться, чтобы укрепить свой союз перед Богом… И, надеюсь, они сами придут к такому решению. Но придут осмысленно, обдуманно, самостоятельно, потому что нет ничего хуже необдуманных браков, в которых оба мучаются и оба несчастливы. И которые, – подумав, добавил отец Генри, – распадаются уже через два года после того, как заключены… И что же плохого, мисс Ширстон, в том, что я говорю? Что порочного? Я не погрешу против истины, если скажу, что жители Эпплдэя – самые счастливые люди на свете… И все потому, что в этом городе никто никого ни к чему не принуждает… Хотя, сомневаюсь, что вам понятна эта фраза. Мать, от которой дочь спасается бегством, едва ли помнит о свободе воли… Впрочем, я не вправе осуждать вас, мисс Ширстон. Это извечная ошибка, которую делают все родители. Люди не хотят учиться на чужих ошибках, им непременно нужно наделать своих… Но я полагаю, что этот опыт – ибо в том, что произошло, виновен не Морис, а вы, именно вы, – станет вам уроком на будущее…
Кажется, отцу Генри удалось хотя бы немного пристыдить Миранду. Пока она молчала, раздумывая над его словами, Морис воспользовался ситуацией и обратился к Киббсу:
– Вы ведь не нашли людей Говарда?
Киббс покачал головой, указав на Миранду.
– Это единственная наша находка. Боюсь, тебе придется ждать. Ждать, пока они не объявятся…
