Глава 16
Клод открыл конверт. Приглашение на прием. Его руки задрожали. С фотографии на него сердито смотрел Виктор. Это был взгляд, который он запомнил, уходя из квартиры Валентины. Теперь портрет Виктора красовался на глянцевой белой плотной карточке приглашения. И хотя это был портрет Виктора, художнику не удалось достичь полного сходства: глаза настоящего Виктора были не такими большими; на подбородке более выраженная ямочка, да и губы намного больше. Он вообще казался в жизни более решительным и собранным, чем на портрете.
Клод вспомнил: Валентина говорила, что собирается организовать выставку работ своего старого друга, а ее партнеры предоставляют выставочную площадь. Но изображать Виктора Кутюрье на пригласительной карточке, лицо человека, который совершенно недавно был исключен из мира искусств, это уж слишком вызывающе, если не сказать рискованно, для авторитета выставки да и для будущего Валентины. У нее был новый босс. Договорились ли художник, Теодор Рохан, и Валентина об этом шоу, несмотря на то что оно может носить скандальный характер? Неужели это сейчас было самым важным для художника? Возможно, Валентина желала доказать, что, несмотря ни на что, Виктор пользуется популярностью среди людей мира искусств.
Скорее всего, она не стремилась получить согласия от нового аукциониста Друо. Как может новый директор одобрить рассылку приглашений, на которых изображен его посрамленный предшественник? Она настойчиво пыталась помочь Виктору всплыть на поверхность: скорее всего он заставил ее принять решение, связанное с выставкой работ этого художника. Клод перевернул карточку и прочитал текст приглашения.
Коллекция.
Современные портреты и картины.
Теодор Роан.
Коктейль.
Пятница, 11 сентября.
6.30-8.30 вечера.
Коллекция составлена Валентиной де Верле
и галереей Кюсо 16, квартал Вольтера,
Париж.
Контактный телефон: 01 14 42 35 99
Валентина не пользовалась фамилией мужа! В офис Клода вошел Лебре.
— Ах, — сказал он, бросив взгляд на пригласительную карточку, которую Клод поспешно отложил, — я вижу, что вы получили такое же приглашение. Я думаю, что Виктор на пригласительном билете похож сам на себя. Хотя художник не совсем верно уловил ямочку на его подбородке. Вы встречались с этим человеком?
— На приеме по случаю их помолвки. — Клод стал перебирать бумаги на столе.
— Я думаю, что все это выглядит весьма странно, — сказал Лебре. — Портрет Виктора, человека, который разочаровал Друо, теперь будет показан на выставке, которая привлечет внимание мира искусств. Я слышал, что художник — близкий друг семьи Виктора.
И хотя я не видел никаких работ Роана, кроме этой, — он указал на приглашение, — он, должно быть, очень талантлив.
Кажется, что утренняя перепалка вызвала необыкновенно бодрое настроение Лебре.
— Кстати, Клод, я сделал для вас невозможное.
— Да?
— Я решил выполнить ваше пожелание. Коллекция будет представлена под названием «Валентина весной». Это неплохо впишется в нашу общую концепцию коллекции «Весна», и имя звучит красиво. Завтра вы получите пять самых ценных приглашений сезона для ваших личных друзей. Пожалуйста, разошлите их как можно скорей.
На следующий день, несмотря на то что он предвидел колкости в свой адрес из уст Лебре, Клод перевез разговорчивого Педанта из своего гостиничного номера в офис салона де Сильван. Клекот, скрежет и размахивание крыльями — вот его компания. Это то, в чем он нуждался в трудный период напряженной работы.
Розмари унаследовала привычку Лебре без объявления вторгаться в офис. Каждый раз это имело свою подоплеку. Действие начиналось с попытки поговорить о его вине.
— Почему ты никогда не приходишь ко мне? — Затем следовал обильный поток уговоров и новая жалоба: — Все другие мужья сопровождают своих жен на различные мероприятия!
Клод терпеливо ждал ее неминуемого визита во второй половине дня, и вот он состоялся.
— Дорогой, в августе весь Париж переезжает на Лазурный берег. Я нашла идеальный домик под Сан-Тропе, который можно арендовать. Его только что выставили на торги, потому что у очень богатых людей закончился контракт. Это просто удача! Домик расположен рядом с шикарным клубом «Пятьдесят пять», это лучшее, что может быть, да и чета Труи арендовала домик на этой же улице. Дорогой, это такая удача! Мы будем глупцами, если не воспользуемся этим шансом!
Заключительный выход на сцену состоял в том, чтобы вложить ручку в руку Клода и подсунуть чек. Если муж колебался, то весь спектакль проигрывался с самого начала. Чтобы не вдыхать душный аромат ее духов (он отметил про себя, что нужно купить для нее духи, которые ему самому нравятся) и побыстрее вернуться к работе, он без лишних вопросов подписал чек.
Обычно, по дороге к двери, Розмари добавляла:
— Как же я могла забыть? Я собираюсь на юг, где встречусь со многими знаменитостями. У меня должны быть новые наряды, дорогой. Ты можешь? Я знаю, что ты ужасно занят, но… я знаю, что ты скажешь «да»!
Аккуратно держа чек двумя пальцами, она бросала ему уже от двери воздушный поцелуй и произносила шепотом:
— Не буду тебе мешать, работай Клод!
В августе Париж опустел. Городские звуки растворялись в жарком воздухе. Несмотря на угнетающую влажность, которую он не замечал в Сенлисе, легкий бриз с Северного моря слегка охлаждал даже в самые жаркие дни. Клод направлялся из своей парижской квартиры в «Салон де Сильван». На лето здесь остались только Анна, дежурная в приемной, секретарша Лебре, восемь швей, которых специально наняли выполнять поручения Клода, и женщина, от которой крепко пахло сигарами. Она подбирала и гладила ткани на складе.
Все практически закончили работу над своими коллекциями раньше, еще весной, и планировали вернуться в середине, а некоторые даже в конце августа. Их офисы опустели, их обитатели любовались летним морем или альпийскими пейзажами.
К середине августа швеи Клода стали его поторапливать; к двадцать пятому августа Клод завершил комплектацию двадцати моделей; рулоны тканей с прикрепленными булавками инструкциями для швей лежали, как солдаты, готовые к битве. Клод выполнил требование Лебре и придумал фасон френча длиной до середины игры, но под ним скрывалась другая одежда, привычной для него длины. Клод с удовлетворением размышлял о творческом компромиссе и о соблюдении первоначального замысла.
Модели повседневной одежды Клода — это простые, классические трикотажные изделия, прекрасно облегающие тела манекенщиц. Но лишь немногие семнадцатилетние модели могли олицетворять зрелость, поэтому для показа своей коллекции он нанял несколько моделей постарше.
Серо-зеленый, с добавлением вересковых тонов, костюм из буклированной шерсти, очень широкий пояс на бедра — из того же материала. Это было одно из любимых творений. Серо-зеленые глаза модели как нельзя лучше сочетались с цветом наряда. Их блеск оттенял костюм так же, как лучи вечернего солнца освещают зеленую поляну. Шарф был изготовлен из того же материала, но кремового цвета, его оттенок сочетался с прозрачной свободной блузкой, которая надевалась под жакет.