Неприятная минута. Меньше всего мне хотелось, чтобы повторился обыск или повторный экзамен. На месте Преподобного я тоже не поверил бы в чушь о серебряной пыли.
— Я убил его вот этими руками! — почти выкрикнул я и сделал шаг в сторону трона.
Клин всегда вышибают клином. Не знаю, как повел бы себя король сияющего города, если бы я стал просто оправдываться. Думаю, ничего хорошего из этого бы не вышло. Но если варркан, у которого отняли все, бросается вперед и показывает обагренные кровью руки, даже у самых убежденных скептиков исчезнут всякие сомнения. Ко всему, делая столь рискованный шаг, Я преследовал еще одну маленькую цель.
Безразличная маска моментально слетела с лица царствующего тирана. В следующее мгновение, однако, он взял себя в руки и знаком остановил охрану, готовую уже всадить мечи по самые рукоятки в мое тело.
Я снова принял смиренную позу. Я добился чего хотел — увидел истинное лицо Преподобного. Сам он тоже понял, что допустил непростительную слабость, но я ему был нужен. Причем обязательно живой. Кому нужен мертвый варркан, даже если у него и отняли волшебную силу?
— Я верю тебе варркан, — еще бы ты не поверил! — А теперь, как и обещал, я покажу одного из твоих друзей, дабы у тебя не осталось никаких сомнений в моем гостеприимстве.
Из глубины зала докатился невнятный шепот толпы, усиливающийся, по мере того как четверо воинов подносили носилки, закрытые черным плащом варркана. Воины поставили предмет размером с небольшую трибуну и отошли в сторону.
Преподобный обшарил взглядом блистающий зал, словно пытаясь отыскать кого-то, и не найдя позвал:
— Шут! — Из толпы, переваливаясь на маленьких ножках, выбежал маленький человечек в сине-красных одеждах придворного шута. Оказывается, кроме меня здесь есть еще один, развлекающий короля и его двор.
— Это его идея — проверять вас с помощью бобока. Жаль, что первые двое не прошли подобное испытание, — сказав это, Преподобный кивнул шуту и приказал:
— Покажи.
Шут, с глупой улыбкой до самых ушей, подпрыгивая и корча идиотские рожи, подошел к предмету на носилках и дернул за плащ.
То, что я увидел, глухим стоном отозвалось в моей душе. В стеклянном кубе была подвешена и залита каким-то раствором верхняя часть тела варркана. Я знал его. Это был Плуг, добродушный парень с жизнерадостной улыбкой на красивом лице. Теперь же на месте этого симпатичного лица замерла гримаса боли и отчаяния, а зубы оскалились в бессильной ярости. Тело, вернее, то, что осталось от него, разодрано в клочья и заканчивалось обглоданным позвоночником.
Тяжело узнать о смерти своего брата и товарища по оружию, еще тяжелее знать, что это случилось по воле сумасбродного короля. К моим планам прибавился еще один пункт — мщение. Никто не смеет тронуть варркана, но если это случилось — да придет месть.
Я посмотрел на шута. Быстрый взгляд, лишь бы запомнить лицо и ауру, по которым я отыщу его хоть на краю света, со всеми бредовыми идеями насчет проверок. Но, странно, шут поймал и этот быстрый взгляд. Шустрый малый. Если в его мозгах есть хоть капля ума, он поймет, что конец его ой как близок.
Но шут, если что и увидел в моих глазах, то, наверняка, так ничего и не понял. Подскочив ко мне и продолжая корчить рожи, он запел гнусавым голосом:
— Почему не смеешься? Разве тебе не весело? Кто ты, дерево или камень? Камень разрушается временем и превращается в пыль. Дерево стареет и теряет листву. Ты тоже когда-нибудь превратишься в пыль. Разве это не смешно? Улыбайся и смейся.
— Заткнись! — прокричал Преподобный и обратился ко мне. — Тот, кого ты видишь, пришел третьим и не согласился служить мне. Он упорствовал и поплатился.
Преподобный вскочил с трона и, обращаясь скорее к поданным, нежели ко мне, выкрикнул с пеной на губах:
— Так будет со всяким, кто пренебрегает моим расположением. Лишь я, ваш Преподобный Учитель, волен думать и делать то, что мне заблагорассудится. Лишь подчиняясь мне, королевство добьется благоденствия и величия.
Пока новоявленный узурпатор разглагольствовал о величии нации, я внимательно наблюдал за шутом. Тот сидел на полу и крутил грязными пальцами у своего носа. Слишком умна его речь. Умна и точна. Если бы в тот момент шут не затянул песню про деревья и камень, я бы, наверное, не выдержал и наделал массу глупостей. Интересно, что он за тип, этот мужчина с лицом ребенка?
Я пытался проникнуть в его мозг, но неожиданно почувствовал мягкий отпор. Продолжая крутить пальцами как ни в чем не бывало, шут исподлобья зыркнул на меня. Если это взгляд дебила и дурака, то пусть меня съедят крокодилы. Ох и не нравятся мне шуты, способные блокировать проникновение в свой мозг.
Размышления о способностях некоторых присутствующих были прерваны Преподобным Учителем. Он закончил общественное выступление и, плюхнувшись на трон, обратился только ко мне.
— Ты все понял, варркан?
— Все, Преподобный Учитель.
— Надеюсь, ты обратил внимание, что перстня нет? — он снова повеселел. — Ты будешь вынужден выполнить одно деликатное дельце. Если вернешься живым, то, может быть, я повторяю, варркан, может быть, ты получишь его обратно.
— А если нет? — поинтересовался я, за что и получил удар по шее. Я все время забываю об этикете, черт бы его побрал.
— А если нет, то оно тебе и не понадобится. В моей копилке станет на одно кольцо больше.
— Что мне нужно сделать. Преподобный Учитель? — наконец-то мы подошли к самому важному. К тому, ради чего все эти жертвы и спектакли.
— Ну-ну, варркан! Всему свое время, — Преподобный не спешил раскрывать карты. — Зачем торопиться навстречу смерти. (Тоже правильно!) Тем более, что совсем не обязательно всем присутствующим знать о наших планах.
Властелин сияющего города сделал ударение на слове (наших). Можно подумать, что ему предстоит выполнить щекотливое дело. А в общем-то, парень не дурак.
— Мы обсудим это чуть позднее, а пока… — губы короля расплылись в елейной улыбке, -… будь моим гостем. Он хлопнул в ладоши: — Вина моему гостю и самого лучшего! От хорошего вина отказываются только придурки или алкоголики. Тем более, что в горле у меня было сухо, как в пустыне.
Меня тут же забыли, как надоевшую игрушку. Присутствующие занялись тем, чем занимались до этого. Ели и пили. И еще чесали языки.
Организм настойчиво требовал калорий, и я бесцеремонно воспользовался яствами, приготовленными явно не для меня. Насытившись и побродив в одиночку среди гуляющей толпы, я направился к выходу, но.дорогу преградила стража. То ли я еще был пленником, то ли вообще никого не выпускали. Мне пришлось отказаться от мысли проскочить на (дурачка), и поэтому я захватил по дороге бокал вина и уединился в полутемном уголке залы, откуда и продолжал наблюдать за происходящим.
— Варркан! — от неожиданности я даже вздрогнул. Голос исходил из-за спины. — Мне хотелось бы поговорить с тобой. Нет, нет! Не оглядывайся. Все равно ты меня не увидишь. Сегодня ночью тебя отведут в (красную комнату). Я приду к тебе.
