– Милостивый государь! – воскликнул Николь, судорожно сжимая ружье. – Эти неуместные шутки…
– Моему другу Мастону совсем не до шуток, – перебил его Мишель Ардан, – и я понимаю его желание умереть за человека, которого он горячо любит. Но ни он, ни Барбикен не падут от пули капитана Николя, потому что я сделаю вам и Барбикену такое соблазнительное предложение, что вы оба поспешите его принять.
– А что это за предложение? – спросил Николь с недоверием в голосе.
– Терпение! – отвечал Ардан. – Я могу его изложить только в присутствии Барбикена.
– В таком случае давайте его искать! – воскликнул капитан.
Все трое пустились дальше. Капитан молча разрядил свое ружье, вскинул его на плечо и двинулся вперед стремительной походкой.
Прошло полчаса в бесплодных поисках. Мастон не мог отделаться от черных мыслей. Он мрачно всматривался в Николя и спрашивал себя: быть может, капитан уже совершил свою месть и злополучный Барбикен, сраженный его пулей, лежит где-нибудь весь в крови. Казалось, Мишеля Ардана тревожили такие же мрачные думы. Оба пронизывали взглядом капитана Николя, точно собираясь потребовать от него ответа. Внезапно Мастон остановился.
Шагах в двадцати, по пояс в траве, виднелся человек. Он сидел, прислонясь к стволу гигантской катальпы.
– Это он! – воскликнул Мастон.
Барбикен сидел совершенно неподвижно. Мишель Ардан вонзился взглядом в капитана, но тот даже не сморгнул. Сделав несколько шагов, Ардан крикнул:
– Барбикен! Барбикен!
Никакого ответа. Ардан бросился к своему другу и готов уже был схватить его за руку, но внезапно остановился с криком изумления.
Барбикен водил карандашом по страницам своей записной книжки: набрасывал формулы, чертил геометрические фигуры. На земле возле него валялось незаряженное ружье.
Поглощенный работой, совершенно позабыв о дуэли и о мести, ученый ничего не видел, ничего не слышал.
Но когда Ардан положил руку ему на плечо, Барбикен очнулся и поднял на Ардана удивленный взгляд.
– Ах! – воскликнул он наконец. – Это ты? Здесь? Я нашел! Знаешь, мой друг, я нашел!
– Что нашел?
– Способ!
– Какой способ?
– Способ ослабить толчок при вылете снаряда!
– Неужели? – спросил Ардан, озираясь в то же время на Николя.
– Да! Вода! Вода, которая будет играть роль пружины… Ах, Мастон! – воскликнул Барбикен. – И вы тут!
– Он самый! – ответил Мишель Ардан. – А кстати, позволь представить тебе почтенного капитана Николя.
– Николь! – вскрикнул Барбикен, вскакивая на ноги. – Простите, капитан, – добавил он, – я совершенно забыл… Теперь я готов!
Ардан тотчас же вступился, чтобы не дать противникам сцепиться.
– Черт побери! Какое счастье, что вы, друзья мои, не встретились раньше. Пришлось бы нам теперь оплакивать смерть одного из вас… Но, слава богу, все благополучно. Ну какие же вы дуэлянты, если один погружен в разрешение проблем механики и позабыл обо всем на свете, а другой увлекся борьбой с пауком, позабыв о своем враге?
И Мишель Ардан рассказал председателю, что случилось с Николем.
– Ну еще раз я спрашиваю вас обоих, – продолжал Ардан, – неужели такие прекрасные люди для того только созданы, чтобы прострелить друг другу голову?
Все происшедшее было так неожиданно и даже нелепо, что Барбикен и Николь растерялись, не зная, как выйти из создавшегося положения. Мишель Ардан понял их настроение и решил немедленно их помирить.
– Друзья мои, – сказал он с очаровательной улыбкой, – между вами простое недоразумение. Ничего больше! Вы оба доказали, что не дорожите своей жизнью… Докажите теперь, что покончили со всеми своими старыми счетами: примите предложение, которое я хочу вам сделать.
– Говорите, – сказал Николь.
– Друг Барбикен уверен, что его снаряд долетит до Луны, не так ли?
– Конечно, долетит! – воскликнул председатель.
– А друг Николь полагает, что снаряд упадет обратно на Землю.
– Я в этом совершенно убежден! – воскликнул капитан.
– Отлично, – продолжал Мишель Ардан. – Я не собираюсь вас мирить, но попросту вам предлагаю: давайте полетим все вместе, а там посмотрим, кто прав.
– А? Что? – ошалев, воскликнул Мастон. Услыхав такое предложение, противники взглянули друг на друга. Барбикен смотрел в упор на капитана, ожидая его ответа; Николь уставился на Барбикена, подстерегая первое его слово.
– Ну так что же? – продолжал Мишель Ардан самым приветливым тоном. – Ведь толчка теперь бояться нечего…
– Согласен! – крикнул Барбикен.
Но, несмотря на стремительность его ответа, из уст капитана Николя одновременно вырвалось то же самое слово.
– Ура! Браво! Виват! Гип-гип! – крикнул Мишель Ардан, протягивая руки недавним противникам. – Ну а теперь, когда дело улажено, позвольте, друзья мои, по французскому обычаю, угостить вас. Идемте-ка завтракать!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. Новый гражданин Соединенных Штатов
Телеграф в тот же день разнес по всем Соединенным Штатам весть о поединке между председателем Барбикеном и капитаном Никелем но необычайной его развязке. Роль, которую в этой истории сыграл великодушный европеец, его неожиданное предложение, устранившее все трудности, согласие соперников на его предложение, союз представителя Франции и представителей Соединенных Штатов для завоевания Луны – все это еще увеличило популярность Мишеля Ардана. Всем известно, с какой страстностью американцы привязываются к человеку, заслужившему их уважение. Можно себе представить, какую бурю восторгов вызвал этот француз в стране, где порой даже самые важные государственные мужи, в пылу увлечения, впрягаются в карету балерины и с триумфом везут ее по многолюдным улицам. Если не выпрягали лошадей Ардана, то по той лишь причине, что у него их не было. Зато каких только он не получал доказательств преклонения и восторга! Не было американца, который остался бы к нему равнодушен. «Ех рluribus unum» [16]
– таков девиз Соединенных Штатов.
С этого дня Мишель Ардан не имел ни минуты покоя. С утра до ночи к нему являлись депутации со всех концов Америки, и все эти депутации он волей-неволей должен был принимать. Невозможно счесть, сколько рук он пожал за эти дни, сколько было выпито дружеских брудершафтов. Скоро он совсем выдохся. От бесчисленных спичей горло его так охрипло, что из губ вылетали какие-то нечленораздельные звуки; от бокалов вина, которые ему пришлось выпить в честь всех округов Соединенных Штатов, он едва не получил острый катар желудка.
