Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Отец, выросший на песнях бардов и комсомольском задоре шестидесятых, после окончания столичного университета поехал покорять Сибирь. Женился на приличной девушке из своего же села, но в остальном мало походил на горца. Доктор, хирург, он был на хорошем счету и успешно делал карьеру. До тех пор, пока Ичкерия не объявила независимость и не призвала своих детей домой.
Они вернулись. Отец практиковал, мама следила за домом и поднимала на ноги сыновей и дочку. Как-то ночью отца вызвали в больницу оперировать тяжелого больного. Обратно его привезли под утро. Больной, порезанный в трех местах бандит, помер на столе, и товарищи покойного застрелили доктора, делавшего операцию. Тогда Ильяс впервые увидел деда со стороны мамы. Дед приехал к обеду вместе с дядей Асланом, тогда еще молодым злым вайнахом. Следующей ночью семья бежала в горы, убийцы могли зачистить будущих кровников. В сакле на склоне ущелья они провели почти месяц, пока в долине кипели страсти. Брата дважды ловили у дороги к их старому дому, и тогда дед впервые сказал про месть. Ильяс был малышом, слова предназначались не ему.
Через два месяца банду, отмечавшую в ресторане полученный за жирного московского «гуся» выкуп, сожгли. Кто-то подпер выходы из дома и дважды всадил из «Шмеля» в окна. Погибли все. Убийц не нашли. Врагов у бандитов хватало, всех не упомнишь.
Тем же вечером дед зарезал барашка, а брат во дворе танцевал лезгинку. Танцевал зло, с душой, выбрасывая руки и отбивая пятки. Дед и дядя Аслан кушали мясо, запивая молодым вином, мама плакала. Тогда маленький Ильяс впервые понял, что война – это плохо, потому что даже если ты победил, это не вернет твоих погибших. Старший брат его радовался, но не выглядел счастливым.
Ильяс почесал небритую щеку. Воспоминания всегда наваливаются не вовремя.
Брат погиб через три года. В горах. После этого мама, забрав детей, переехала обратно в Россию, Ильяса отдали в русскую школу. Учился он неплохо, им помогала сестра. Муж Эли занимался строительством, и у него тоже нашлись враги. Когда сестра овдовела, они снова переехали.
Ильяс посмотрел на затылок рыжего. На волосах его под шлемом собирались капли пота, бороздившие запыленную шею. Медленно собирались, медленно катились, но всегда достигали земли… Ему нельзя торопиться, спешка – враг удачи. Ильяс погладил рукоятку штыка. Он свое возьмет. Когда выберутся, передышку получат, тогда и сделает, что должен был закончить в той жизни.
Пока же стоит сосредоточиться на том, что «здесь и сейчас».
К удивлению Ильяса, план рыжего сработал. Как стемнело, они с включенными фарами подкатили к селу. У поста остановились, повинуясь отмашке часового. Звук работающего дизеля заглушил негромкие хлопки пистолетных выстрелов. Освещенные фарой немцы представляли собой отличную мишень, к тому ж они не сторожились – приняли танк за свой. Расправившись с постом, танк двинулся к центру села, где так же, не выключая мотора, замер у правления колхоза. Олег выскочил из люка с «парабеллумом» в руке, следом устремились двое бойцов. Ошарашенного часового прикололи в момент и скрылись за дверью. Вернулись быстро. Один из бойцов тащил рюкзак с рацией, в руке Олега был портфель с документами. Добычу забросили в танк, после чего «БТ» беспрепятственно развернулся и покатил по улице. Они остановились еще раз. Сидевшая на броне радистка постучала по башне прикладом и указала на дом, после чего по знаку сержанта перебралась в тележку. Танк повернул башню и с налета ударил дом в угол. Тот покосился и стал разваливаться. Ильяс заметил, как из дверей выскочила и метнулась в кусты за сараем фигура в белой рубашке.
– Шустрая сволочь! – удивленно крякнул Олег. – Жаль, времени нет уму-разуму поучить. Коля – назад!
«БТ» сдал и покатил дальше. Они миновали мост, когда позади взлетели в небо ракеты и загрохотали выстрелы.
– Спохватились, – хмыкнул сержант. – А офицеры-то – тю-тю! Прикололи гансов – очухаться не успели! В казарме надо ночевать, с личным составом, фон-бароны! – Он засмеялся.
Ильяс не поддержал. Высунувшись из люка, он смотрел назад, с тревогой думая о том, что их ждет. Теперь немцы еще больше озлобятся.
Глава 8
Здание Дома Советов словно плыло в голубом рассветном небе. Свежая, не успевшая потемнеть штукатурка, впитывая свет, отдавала его, от чего стены будто сияли.
«Дворец! – подумал Василевский. – И ведь как быстро построили! Красивее минского!»
Дом Советов возвели в Могилеве перед самой войной. Граница после войны с Польшей 1920 года прошла у самого Минска, была она беспокойной, Польша – недружественной, и столицу решили перенести. В Могилеве развернулась грандиозная стройка, но в дело вмешалась большая политика. В сентябре 1939-го начался освободительный поход, Западная Белоруссия воссоединилась с Восточной. Граница сдвинулась на запад, необходимость в переезде отпала, однако здание все же достроили.
«Пригодились, – вздохнул Василевский. – Ненадолго, но столица в Могилеве». Капитана это не радовало. Минск в руках фашистов, враг подходит к Днепру. Василевский бросил на Дом Советов последний взгляд, вздохнул и направился к зданию НКВД. С началом войны могилевское управление приютило сотрудников госбезопасности из оккупированных территорий – в том числе и его, начальника НКГБ Минской области.
Не успел Василевский войти в кабинет, следом скользнул лейтенант Багренцов. Вошел и положил на стол папку с документами. Василевский начал с оперативной сводки. Отступаем… Немцы подобрались к Березине, захвачен Бобруйск. Советские войска отбили город, однако немцы ввели в бой подкрепления… Не сегодня завтра будут здесь. Командование фронта поручило НКГБ организовать партизанские отряды на захваченных территориях. Спохватились! В 20 – 30-е годы в СССР существовал план развертывания партизанского движения. Имелись базы с оружием, тайники и лагеря на вражеской территории, подготовленные кадры, регулярно проходили учения. За сутки область ставила под ружье шесть отрядов в полтысячи человек. И какие отряды! Отменно вооруженные, обученные, знающие местность и население. «Активная разведка» красных стала бичом польского панства. Отряды переходили границу и давали варшавским владетелям понять: на этой земле хозяева не они…
Московские «стратеги» убедили Сталина: в партизанах нет нужды, воевать будем на вражеской территории. К тому же красные боевики оплошали. Когда все в походах да боях, трудно сохранять хладнокровие. Схлестнулись возвращавшиеся из-за кордона партизаны с советскими пограничниками. «Окном» ошиблись, а одеты были в польские мундиры (так легче путать уланские разъезды). Прошли б стороной, никто б и не заметил, но промахнулись и вместо теплого приема встретили поднятую в ружье погранзаставу. Поле боя осталось за матерыми революционерами, но пограничники успели дать сигнал в Москву: польские части начали прорыв границы! Инцидент! Едва войну не развязали.
С «активной разведкой» после этого закончили, дошла очередь и до партизан. Базы разорили, кадры разослали, некоторых, самых буйных и к мирной жизни неспособных, и вовсе пустили в расход или в лагеря убрали. Теперь начинай сначала! Без баз, оружия, людей.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
