— А еще я верю в тайную геометрию, игру цветов на кромке света и в то, что чудесное есть во всем, — наконец ответил он.
— Стало быть, ты не набожный человек.
— Я — художник.
— Это ответ следует расценивать как «нет»? Я просто уточняю.
— Э… Я не понимаю вопроса, — пожал плечами Леонард. — В такой его форме.
— А мы не понимаем ответ, — сказал Рок. — В такой его форме.
— Но, полагаю, мы кое-чем тебе обязаны, — вмешался Слепой Ио. — Мы не хотим, чтобы говорили, будто боги несправедливы.
— Мы не потерпим, чтобы люди говорили, будто боги несправедливы, — поправил Рок. — Я бы предложил…
— Ты можешь помолчать?! — прогремел Слепой Ио. — Мы поступим как всегда, спасибо!
Он снова повернулся к исследователям и показал пальцем на Леонарда.
— Твое наказание, — сказал он, — будет состоять в следующем: ты распишешь потолок в Храме Мелких Богов в Анк-Морпорке. Весь. Сейчас он пребывает в плачевном состоянии.
— Но это нечестно! — возразил Моркоу. — Он далеко не молод, а великому Ангелино Твибсли понадобилось двадцать лет, чтобы расписать тот потолок!
— Что ж, ему будет чем занять свое пытливое воображение, — буркнул Рок. — И не останется времени на всякие глупые мысли. Это заслуженное наказание тому, кто пытался узурпировать власть богов! Мы-то всегда найдем, чем занять свободные руки.
— Гм-м, — задумчиво произнес Леонард. — Потребуется значительное количество лесов…
— Огромное колифефтво, — с удовольствием поправил его Оффлер.
— А характер росписи? — спросил Леонард. — Я хотел бы нарисовать…
— Весь мир, — перебил Рок. — И не меньше.
— Правда? А я думал, будет достаточно покрасить потолок зеленовато-голубой краской и пририсовать пару-другую звездочек, — сказал Слепой Ио.
— Весь мир, — как завороженный повторил Леонард, и перед его глазами возникла картина, видимая только ему одному. — Со слонами и драконами, клубящимися облаками, густыми лесами и морскими течениями, птицами и бескрайними желтыми степями, с узорами штормов и вершинами гор?
— Э… да, — кивнул Слепой Ио.
— И без чьей-либо помощи, — уточнил Рок.
— Дафе для вофведения лефов, — добавил Оффлер.
— Какое страшное наказание! — воскликнул Моркоу.
— Но если через двадцать лет… — сказал Слепой Ио.
— Через десять, — поправил Рок.
— …Через десять лет работа не будет закончена, город Анк-Морпорк будет стерт с лица Диска огнем небесным!
— Гм-м, да, хорошая мысль, — откликнулся Леонард, по-прежнему глядя в пустоту. — Некоторых птиц придется нарисовать совсем крошечными…
— У него шок, — сказал Ринсвинд.
Капитан Моркоу вдруг затих — так перед грозой затихает небо.
— А скажи мне, — обратился к нему Слепой Ио, — существует ли бог стражников?
— Нет, сэр, — ответил Моркоу, — Это слишком подозрительно, когда кто-то называется богом стражников. Стражники никогда не поверили бы в него.
— Но сам ты богобоязненный человек?
— Честно признаться, некоторые божественные поступки пугают меня, сэр. Однако, как говорит мой командор, достаточно увидеть состояние человечества, чтобы сразу поверить в реальность богов.
Услышав эту цитату, боги одобрительно заулыбались. Ирония и боги — вещи несовместимые.
— Вот и хорошо, — одобрил Слепой Ио. — У тебя есть какие-нибудь просьбы?
— Сэр?
— Ну, всем от богов что-нибудь да требуется.
— О нет, сэр. Скорее наоборот, это у меня есть кое-что для вас.
— Ты хочешь подарить что-то нам?
— Да, сэр. Чудесную возможность продемонстрировать справедливость и милосердие. Мечты человека — они как воздушный шарик. Порхают себе в небе, но приходит время, когда тоска по дому пересиливает радость полета и… — Моркоу прервался.
Воцарилась тишина.
— Так тебе возлушный шарик подарить? — несколько неуверенно спросил Слепой Ио. — Такую круглую резиновую штуку с ниточкой?
— Нет, сэр. Я выражался иносказательно. Я имел в виду другое.
— Правда? И что же?
— Позвольте нам отремонтировать «Сокол», чтобы мы могли вернуться домой.
— Это невозможно! — воскликнул Рок.
— А по мне, так вполне разумная просьба, — сказал Слепой Ио, наградив Рока испепеляющим взглядом. — Но это будет его последний полет.
— Это ведь будет последний полет «Сокола»? — повернулся Моркоу к Леонарду.
— Гм-м? Что? О да. Определенно. Теперь я и сам вижу ошибки в его конструкции, но следующий… мпф…
— Что такое? — с подозрением осведомился Рок.
— Где? — спросил Ринсвинд.
— Почему ты закрыл ему рот рукой?
— Кто? Я?
— Да! И продолжаешь закрывать!
— Это все от нервов, — сказал Ринсвинд, освобождая Леонарда. — Я немного взволнован.
— У тебя тоже есть какие-то мечты? — спросил Слепой Ио.
— Что? О нет. Лично я предпочитаю обычный воздушный шарик. Синий. — Ринсвинд вызывающе посмотрел на Моркоу. — Ничего не могу с собой поделать. Мне тогда было шесть лет, понимаешь? Помню одну толстую неприятную девчонку… и булавку. Вообще, мне очень больно об этом говорить. — Он поднял взгляд на богов, не сводивших с него глаз. — Чего они так на меня таращатся?
— У-ук, — сказал библиотекарь.
— Твой питомец тоже хочет шарик? — поинтересовался Слепой Ио. — Кстати, у нас тут есть один обезьяний бог, и если ты хочешь манго или какой-нибудь банан…
Ринсвинд почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок.
— На самом деле он сказал, что хочет получить три тысячи каталожных карточек, новую печать и пять галлонов чернил.
— И-ик! — настойчиво произнес библиотекарь.
— Да, конечно. А еще красный воздушный шарик, раз уж вы их бесплатно раздаете.
Отремонтировать «Сокол» было достаточно просто. Несмотря на то что боги, в общем и целом, чувствуют себя немного неуютно рядом с механическими устройствами, буквально во всех пантеонах множественной вселенной существует второстепенное божество (такое, к примеру, как Вулкан, Велунд, Деннис или Гефест), которое умеет соединять разные части воедино и отвечает за ремонтные работы.
Всякая крупная организация, к своему громадному сожалению и за свой немалый счет, должна содержать подобного специалиста.
Отчаянно хватая ртом воздух, Злобный Гарри вынырнул из сугроба. Но буквально в следующее же мгновение твердая рука снова окунула его голову в снег.
