– Я никогда здесь не был.
– А тебе нравятся аквапарки?
Хантер кивнул:
– Когда-то я часто посещал один в окрестностях Батон-Руж.
– А я была в аквапарке только однажды, – сказала Даффи. – Моя сестра сопровождала группу детей и попросила меня помочь ей. Забавно, но почти все приходят в аквапарк с детьми.
– Да. Когда я понял это, то стал брать детей из Клуба сирот. И это доставляло мне еще большее удовольствие.
Даффи повернулась и поцеловала его.
– Ты самый заботливый человек, которого я знаю. – Она разгладила юбку. – Жаль, что мы не одеты для аквапарка, иначе могли бы пойти прямо сейчас.
– Ты действительно хочешь пойти? – Хантеру были приятны ее слова.
Он бы с наслаждением наблюдал, как она погружается в воду и скользит вниз по желобу, окутанная брызгами.
Даффи кивнула:
– Если бы у нас были купальники.
Хантер улыбнулся, нажал кнопку двусторонней связи и попросил шофера остановиться у первого же магазина, который тот увидит.
– Сегодня я раздал еще не все свои деньги.
И не успела Даффи опомниться, как они уже входили в магазин сувениров, где, помимо изобилия игровых автоматов, огромных игральных костей и настоящих сувениров из Индии и Китая, предлагался широкий ассортимент купальных принадлежностей, пляжных полотенец, лосьонов для загара и шлепанцев.
Хантер направился прямо к прилавку с крошечными бикини – такие Даффи не видела нигде, кроме каталога «Секреты Виктории».
– Можно, я сам выберу? – спросил он, игриво взглянув на нее.
– Но за мной остается право вето, – предупредила она.
Хантер взял один купальник, повертел его в руках, но потом покачал головой:
– Очень сексуально, но неудобно.
Даффи засмеялась:
– Подходит только для позирования перед фотокамерой.
– Или для спальни, – пробормотал он, взяв купальник с открытой спиной и с глубоким вырезом, который назывался монокини только потому, что прикрывал пупок.
Даффи собралась было протестовать, но, прежде чем она успела объявить, что такое не наденет, Хантер сам вернул купальник в обмен на достаточно скромное бирюзовое бикини, прикрывающее хотя бы половину груди.
– Это лучше, – сказал он.
– Неужели? – Даффи не могла скрыть удивления.
– Не хочу, чтобы в аквапарке на тебя все пялились. До странного польщенная его собственнической фразой, Даффи приняла подарок, проверила, ее ли это размер, и, подумав, сказала:
– А теперь давай я подберу что-нибудь тебе.
– Только не этот резиновый костюмчик Спидо, – запротестовал Хантер, когда она взяла с мужского стеллажа облегающий купальник.
Даффи позволила себе окинуть взглядом фигуру Хантера подобно тому, как он рассматривал ее. Остановившись на его мужском естестве, явно возбужденном, она сказала:
– Понятно, тебе будет в нем неудобно… тесновато.
У Хантера перехватило дыхание.
– Ах ты, дерзкая девчонка!
Он улыбнулся, и на долю секунды Даффи задумалась: с какой стати им идти в аквапарк, когда все, чего она хочет, – это затащить его в дальний угол магазина и жадно заняться с ним любовью.
Но потом Даффи вспомнила, что это было ее желание. Она вздохнула и выбрала скромные темно-синие плавки. Ей вовсе ни к чему все время отгонять от Хантера молодых красоток, которые встретятся на их пути.
– Как раз то, на чем бы остановился и я, – сказал Хантер, принимая плавки.
Он подвел ее к стеллажу с пляжными полотенцами и другими купальными принадлежностями.
Нагруженные покупками, они стояли в очереди за мужчиной, приобретающим камеру. Тот плохо разбирался в курсе валюты, и пока они с продавцом вели переговоры, Даффи оглядывалась вокруг.
За прилавком гудел маленький телевизор. Похоже, передавали местные новости, и вдруг она увидела Хантера.
Она дернула его за рукав и показала на экран.
Покупатель перед ними наконец ушел, и они подошли к прилавку. Мужчина на кассе строго посмотрел на Хантера и стал пробивать чеки на покупки.
– Вы вдвоем отдыхаете в нашем городе?
– Да, – кивнула Даффи.
– Впервые?
– Как вы догадались? – Даффи огляделась, спрашивая себя, чем она отличается от других.
Ведь она путешествовала по Европе, Азии и Австралии и всегда легко вписывалась в любое окружение.
Человек пожал плечами.
– Немного погодя вы сможете и сами объяснить это. – Он проверил товар и, обращаясь к Хантеру, добавил: – А вас я, безусловно, где-то видел. Только не помню где.
Новости закончились, на экране замелькала реклама.
Мужчина использовал карту Хантера, не глядя вернул ее, и расчет закончился.
Даффи сдерживала свои чувства, пока они не покинули магазин. Но едва они сели в лимузин, она воскликнула:
– Ты знаменит! Этот человек в самом деле узнал тебя!
Хантер пожал плечами:
– Но… – Даффи замолчала.
Он прав: это совсем не важно. Даффи фотографировала каждого, кто являлся значительным лицом в новоорлеанских общественных кругах, и многие из этих людей попадали в категорию знаменитых или по крайней мере почти знаменитых. Но так или иначе, сидя здесь, в лимузине, рядом с человеком, только этим утром объявившим о создании фонда помощи неимущим слоям населения Америки, она чувствовала, что это действительно слава.
Или удача.
Ее тоже нельзя сбрасывать со счетов.
– Разве было бы лучше, если бы я был просто мистером Джеймсом из Пончатулы, работал бы на земляничных полях и приходил каждый вечер домой есть свой ужин?
– О нет, конечно, нет. – Даффи скорчила рожицу. – Боюсь, я неважная кухарка.
– Если говорить серьезно, Даффи, я остался таким же, как и десять лет назад, в том, что касается внутреннего мира. А только это и имеет значение – кто ты внутри.
Даффи кивнула. Ясно, что Хантера эта тема весьма волновала, и она не могла не уважать его чувства.
Не желая обсуждать тяжелый для него предмет в такой прекрасный день, Хантер нагнулся, поцеловал Даффи в щеку и предложил:
– Давай переоденемся.
– Здесь? В машине? – Она удивилась.
А как же шофер? Бог свидетель, она не ханжа, но всему же есть предел.
– Ему ничего не видно, – объяснил Хантер, скидывая ботинки.
Он зашелестел упаковкой и вынул плавки.
– Но я могу тебя увидеть. – Проговорив это, она покраснела.
