Закончив разговор, Лиззи стала собираться. В ванной она нашла тюбик зубной пасты, наполовину выдавленный и без колпачка, и пляжные полотенца, валяющиеся на полу. О, Майкл.
Она вытерла раковину и заплакала. Никаких замыканий в ванной, никакого хлама, никаких велосипедных деталей на кухонном столе, песка и воды на деревянных полах. Все это разбивало ее сердце. Чтобы усугубить эту пытку, Лиззи достала его бритву и кокосовый крем.
Вдруг она услышала, что внизу хлопнула дверь. У нее перехватило дыхание. Майкл вернулся! Может быть, он чувствует себя таким же несчастным, как и она? Может быть, они найдут компромисс?..
Но Майкл насвистывал. Насвистывал! С него все как с гуся вода! Какое ему дело до любви! Он как ни в чем не бывало стоял в дверном проеме, такой же красивый и невозмутимый, как всегда, и смотрел на нее с любопытством.
— Тебе нужно что-то здесь взять? — спросила Лиззи не оборачиваясь. — Хорошо, я сейчас выйду.
— Я не тороплюсь, — ответил Майкл.
— Я только соберу свои вещи. Я еду ночным автобусом в Мельбурн.
— Я же говорил тебе, ситуация исправится. Он тебе дал еще шанс.
— Генри дает мне всего десять минут. Это даже не полчаса! И за это время я должна доказать, что со мной можно работать!
Лиззи планировала показать Генри Саку отчет и дать ему краткие комментарии, заострить внимание на деталях. Она хотела приехать чуть раньше, чтобы осталось время подготовиться. Быть может, в гостиничном номере ее не будут раздирать воспоминания и она сможет сконцентрироваться на работе.
— Ты очень смелая, решительная женщина. У тебя все получится.
— Твоими бы устами...
— Ты сможешь. — Его глаза заблестели. — Если не будешь ни о чем беспокоиться, все пройдет успешно. Это старая истина.
Он улыбнулся, но это был всего лишь намек на его всегдашнюю улыбку в пол-лица. Значит, он только делает вид, что ему все нипочем. Лиззи стало легче, что не она одна мучается.
— Спасибо за поддержку, Майкл... — Ее голос дрогнул. Ей хотелось броситься в его объятия и позволить ему себя успокоить.
Его лицо потеплело, карие глаза потемнели. Может, он желает того же. Он дотронулся до ее щеки. Лиззи прикрыла глаза. Может, он хочет поцеловать ее — и тогда вся работа насмарку...
— Ты чем-то испачкалась, — сказал Майкл, показывая ей свою ладонь. — Крем для бритья?
Лиззи открыла глаза. Черт! Он подумает, что она пользуется его кремом для бритья! Лиззи смутилась.
— Вот, — она сунула ему в руки его бритву и крем, — и постарайся найти колпачок от зубной пасты. — Она почти выбежала из ванной.
Что случилось? Майкл не мог понять. Он только хотел вытереть ей щеку, осторожно дотронулся, а она на него бросается! И причем тут зубная паста? И что она делала с его кремом для бритья?
Ох уж эти женщины!
Находясь в ванной, Майкл наблюдал, как Лиззи собирает вещи в своей спальне. Во всей ее фигуре чувствовалось напряжение. Она сновала от шкафа к чемодану и обратно. Он вспомнил, как месяц назад она распаковывала вещи, как он острил по поводу сексуальности белого белья.
Ему хотелось помочь Лиззи, но она была такой раздраженной, что он боялся еще чем-нибудь ее обидеть. А так хорошо было бы прижать ее к себе, обнять, успокоить, наполнить любовью, чтобы она уснула и расслабилась.
Но это невозможно. Лиззи уезжает. Никто не будет кричать на него, чтобы он сделал музыку тише. Никто не будет стонать от восторга, пробуя его кулинарные изыски. Никто не будет наполнять его жизнь радостью.
— Может, я тебя провожу?
Она вздрогнула, удивленная его интонацией.
— Знаешь, лучше я сама.
— Хорошо, как знаешь. Когда ты вернешься?
— Не знаю, если все получится, останусь там на несколько дней поработать.
— Почему ты сердишься? Я пытаюсь помочь тебе!
У нее перехватило дыхание. Что там объяснять, у нее все и так на лице написано!
— Я не сержусь, просто мне грустно.
— Все уже произошло, Лиззи. — Он пожал плечами.
Было видно, что он испытывает боль.
— Это точно.
Она яростно вытерла щеки. Он заставил ее плакать! А она совсем раскисла.
— Я закончу все работы по дому к твоему приезду. И заберу вещи, — продолжал Майкл.
— Мне все равно.
Он никогда не слышал такого отчуждения в ее голосе, и ему стало не по себе.
Без Лиззи дом опустел, и Майкл не в состоянии был оставаться в нем один. По крайней мере, сейчас. Он решил съездить на ферму навестить своих. Заодно узнать у Сандрика, как обстоят дела с ответом из Лондона. Может, общение с родственниками отвлечет его от переживаний по поводу ссоры с Лиззи.
Ферма Роби Митчелла находилась в тридцати пяти милях от Вуллонгонга. Майкл гнал свой мотоцикл, прохладный утренний воздух бил в лицо, трепал волосы. Он съехал с трассы на боковую дорожку и сбавил скорость: на шоссе очень любят отдыхать медлительные коровы, да и овцы забредают с соседнего пастбища.
Он въехал в широко открытые ворота и увидел бабушку Миро, сидящую в кресле-качалке возле крыльца.
— Здравствуй, Майк, а я уже с утра напекла твоих любимых лепешек. Ждала тебя.
— Привет, ба! Но откуда ты знала, я же не предупреждал, что приеду! — Он наклонился, потерся носом и поцеловал ее.
— Знало мое сердце, — ответила она. — Пошли в дом, тебя все дожидаются.
Они вошли. Вся семья действительно была в сборе. Барбара в своем парадном платье, братья Филипп и Джозеф с детьми и женами. Подошел Роби. За последний год он сильно сдал, но по-прежнему держал хозяйство в своих крепких руках. Майкл обнялся с отцом.
— А где Сандрик? — спросил он отца.
— Сейчас подойдет, у него какие-то свои дела. Совсем большой стал!
Все уселись за стол, потек неторопливый разговор. О видах на урожай, о предстоящей стрижке овец. Мать расспрашивала Майкла о его планах. Он ответил, что собирается открыть собственные курсы по дайвингу.
— Знаешь, мама, это пока что далекая перспектива. Сначала я закончу с коттеджем, а там видно будет.
Майклу стало хорошо и спокойно, боль ушла куда-то на задний план. Бабушка Миро с заговорщическим видом подозвала его.
— Пойдем, я на нее погадаю. — Они направились в бабушкину комнату. — Давай фотографию.
Смущенный ее осведомленностью, Майкл полез в задний карман джинсов. Он и сам не мог понять, зачем стащил у Лиззи эту маленькую старую фотографию.
Бабушка бросила бобы и закурила.
— Ну, ба, говори! Что ты видишь?
Миро не торопилась с ответом. Потом подняла глаза и внимательно посмотрела на Майкла.
