И виной тому непомерные расходы на ее образование, которые Роберт решил взять на себя, с горечью подумала Андреа. Вместе с затратами на похороны родителей эти расходы нанесли существенный урон ранчо. Не стоит также забывать, что ее отец уже обсуждал этот вопрос с Гилмором. По-видимому, управляющий не собирается давать ей поблажку.
— Я готова продать всех телят, — заявила Андреа, — всех коров до последней, если потребуется.
— И как же вы рассчитываете получить доход на будущий год, если у вас не останется коров, чтобы принести телят? — поинтересовался Гилмор.
— Я найду работу.
— И попытаетесь занять денег, чтобы восстановить поголовье? — Банкир покачал головой. — Андреа, это порочный круг. Не хочется, чтобы вы повторяли ошибки своего отца. Очевидно, он понял безнадежность ситуации и предпочел уйти из жизни, нежели видеть, как у него отбирают ранчо.
Андреа с трудом сдерживалась. Намек Гилмора на самоубийство отца задел ее и без того натянутые нервы.
— Не исключено, что именно встреча с вами привела отца в такое отчаяние, — сквозь зубы процедила она. — Уж не потому ли, что отец тогда не сдержался и набросился на вас, вы теперь лишаете меня возможности проявить себя? Ранчо значит для меня очень много — это все, что у меня есть. Может, вам трудно это понять.
— Думаю, я понимаю, — перебил ее Гилмор, — вы считаете себя обязанной продолжать традицию, видите в этом свой долг. Я могу это понять, но вы не отдаете себе отчета в том, что реально происходит.
Неожиданно в разговор вмещался Хэл:
— Если до конца недели Андреа сумеет выплатить просроченные проценты и заплатить часть основного долга, вы дадите ей месяц отсрочки, чтобы оплатить остальную сумму?
Гилмор заерзал в своем кресле.
— Не вижу смысла, один месяц ничего не изменит. Ей придется продать коров, а стадо ее единственная надежда. Если у нее не будет поголовья скота, ни один банк не даст Андреа кредита; земля не может обговариваться как обеспечение, поскольку она уже заложена нашему банку.
Хэл посмотрел прямо в глаза Гилмору.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Банкир взглянул на ковбоя чуть свысока.
— Не понимаю, каков ваш интерес в этом деле?
— Я личный джинн мисс Флетчер и нарочно вылез из лампы, чтобы исполнять ее желания, — с издевкой в голосе произнес Хэл. — Вы не ответили на мой вопрос. Либо вы даете Андреа месячную отсрочку — это справедливо, учитывая, что она меньше чем за четыре месяца потеряла обоих родителей, — либо вы даете мне повод думать, что вы каким-то образом лично заинтересованы в продаже ранчо.
Гилмор пренебрежительно фыркнул:
— Зачем мне это ранчо? Без обширного поголовья скота оно себя даже не окупает.
— В таком случае я рассчитываю, что вы дадите Андреа возможность продать телят, сохранить коров и найти работу на стороне.
— А если она не наберет достаточную сумму денег, которая должна быть внесена до конца месяца, вы снова явитесь сюда подвергать сомнению мою профессиональную этику? — ухмыльнулся Гилмор.
— Нет, я приду и заплачу ее долги, чтобы вы от нее отвязались, — откровенно ответил Хэл. — После того, что ей пришлось перенести, — кстати, не встретив особого сочувствия и понимания с вашей стороны, — она вполне заслужила свой шанс начать, все сначала.
Андреа воззрилась на Хэла так, как будто у того вдруг выросли три головы.
— Ты не можешь…
Рука Хэла стиснула ее кисть, все еще сжимавшую ручку кресла, призывая к молчанию.
— Я жду, Гилмор. Да или нет, мне нужен простой ответ на простой вопрос.
Было видно, как тяжело вздымалась грудь банкира под дорогим костюмом-тройкой. Гилмор забарабанил по столу ухоженными пальцами, пытаясь смутить Хэла высокомерным взглядом.
— Ну хорошо, я согласен, — наконец сказал он. — Один месяц и ни днем больше. Если это не поможет, по крайней мере я докажу, что готов сделать скидку на трудные обстоятельства. Но если деньги не поступят в срок, я не приму никаких объяснений. Надеюсь, никто не вздумает снова рвать на мне костюм, как Роберт, когда я заявил ему, что не намерен носиться с ним и его долгами до бесконечности.
Хэл вскинул брови:
— Вот, значит, за что он на вас набросился?
— После смерти Мэгги он потерял способность мыслить разумно, — снисходительно объяснил Гилмор. — Спросите кого угодно в банке, все подтвердят, что, когда я пригрозил Роберту за неуплату лишить его права выкупа закладной, он потерял самообладание.
Андреа очень хотелось броситься на защиту отца, но она благоразумно прикусила язык и, достав из сумочки чек, протянула его Гилмору.
— Вы получите деньги в срок, даже если ради того, чтобы собрать недостающую сумму, мне придется работать в две смены за минимальную зарплату, — заверила она.
Андреа прошествовала к выходу, высоко подняв голову. Дождь все не прекращался, холодные капли падали на ее пылающие щеки. Забравшись в пикап, она тут же набросилась на Хэла:
— Терпеть не могу вранья! Незачем было морочить голову Гилмору, будто ты собираешься отдавать мой долг.
Хэл завел мотор и повернул машину в сторону кафе «Трудные времена».
— Именно это я и собираюсь сделать.
От изумления у Андреа приоткрылся рот.
— Почему?
— А почему бы и нет?
— Я даже не особенно тебе нравлюсь: по-моему, сегодня перед завтраком ты высказался на эту тему вполне ясно.
— Флетч, тебе нужна помощь, а я в состоянии ее оказать. Андреа скрестила руки на груди и воинственно вздернула подбородок.
— Я не могу этого допустить… Зачем мы здесь остановились?
Хэл постучал пальцем по циферблату наручных часов.
— Сейчас половина двенадцатого, я проголодался.
Он вылез из машины и захлопнул дверцу. Андреа проводила его глазами.
Все-таки этот мужчина для нее загадка! В последнее время его настроение меняется так быстро, что она не может за ним угнаться.
Оставив безуспешные попытки разгадать Хэла Гриффина, Андреа совершила очередной марш-бросок под дождем — на этот раз от машины до дверей кафе. Стоило ей плюхнуться на красное виниловое сиденье в угловой кабинке, как к ней тотчас же подошла лучшая подруга ее покойной матери. Стройная женщина в традиционной бедой униформе официантки сочувственно обняла ее за плечи.
— Мне очень жаль, дорогая, — проговорила Лэйверн Гейбл, — нелегкие времена для тебя настали.
Она положила на стол меню и быстро упорхнула, чтобы принести им по стакану воды. Андреа стала изучать меню.
— Я все собиралась заехать к тебе после работы, — сказала Лэйверн, вернувшись, — но в кафе стало столько народу, что я каждый раз после смены валюсь с ног от усталости.
