Было уже поздно, когда она приехала домой. Все рабочие ушли, и это было хорошо. Хотя дом мало походил на уютное жилье, когда стены щеголяли ободранными боками, а ковер на лестнице был наполовину скатан.
Но Фиона почти не обращала внимания на царящий здесь хаос. Она не стала заходить в кухню, игнорируя требования своего желудка, и пошла прямо в спальню. Нежиться в ванной казалось напрасной тратой времени, поэтому она просто приняла душ и надела пижаму. Фиона уже давно не надевала ее, потому что Адриано нравилось чувствовать ее обнаженное тело рядом со своим даже во сне. Теперь пижама была лишь насмешливым напоминанием о том, что было. Она снова вернулась к одиночеству.
Фиона подумала, что Адриано скорее всего не спит сейчас на своей огромной кровати. И, разумеется, не думает о своей потере. Он даже не просматривает свою записную книжку, ища ей подходящую замену. Скорее всего, он сидит в какой-нибудь из этих шикарных и бездушных комнат и работает над бумагами.
Он должен был поработать. Если бы он только мог встать, не упав. Алкоголь никогда не был его способом общения с миром. Но сейчас он стал самым лучшим средством, которое приглушило его лихорадочные, болезненные мысли, покрыло их туманом забвения. Алкоголь, однако, воздействовал и на все его тело, за исключением руки, которая прекрасно доносила бутылку виски до рта.
Все, что Адриано было сейчас нужно, это заснуть и забыть на время о боли, которую причиняла мысль о том, что он потерял. Он никак не мог отделаться от голоса, который глумился над ним как над дураком, наступившим на старые грабли.
Фиона не любила его. Ни тогда, ни сейчас. Ей просто нравилось заниматься с ним сексом. Он слышал это своими собственными ушами. Он никогда не сможет прикоснуться к Фионе снова после того, как он понял, как равнодушна она была к нему. Но Адриано просто не мог представить себе мира, в котором не было ее разговоров, ее смеха и ее прикосновений. Он потряс головой, чтобы прогнать эти мысли, и подумал, сможет ли еще глоточек виски погрузить его в объятия сладкого забытья. Но бутылка была уже пуста.
Лишь после полуночи ему удалось уснуть с угрюмой мыслью о том, что утро будет совсем не добрым. Но он никогда не вернется к Фионе. Даже если разлука с ней убьет его. Он перевезет свои вещи и будет общаться с ней по телефону, а еще лучше, через секретаршу или по почте. А когда ему придется встретиться с ней лицом к лицу, он возьмет с собой какую-нибудь невероятно привлекательную женщину. Чтобы раз и навсегда доказать Фионе, что она для него ничего не значит, и чтобы не сделать что-нибудь, о чем он будет потом жалеть. Как, например, снова попасть под ее чары.
Около трех часов следующего дня Фиона была свидетелем быстрого исчезновения всякого намека на то, что Адриано когда-либо имел рабочий кабинет в этом доме.
Она села за опустевший обеденный стол и положила подбородок на руки. Ее грустные мысли текли по своему руслу. И только звук телефонного звонка вернул ее обратно к жизни. Когда Фиона услышала голос Нины, она чуть не разрыдалась от этой маленькой связи с мужчиной, которого она любила.
– Я звоню извиниться за то… что лезла не в свои дела, – сказала взволнованно Нина. – Я не имела никакого представления о том, как глубоко вы оба погрузились во все это. И я, конечно, не предполагала, что Адриано сможет нас подслушать.
– Я вовсе не была глубоко во всем этом, – слабо возразила Фиона. – Да, мы спали друг с другом, но мы взрослые люди. Это обычное дело: занятия любовью между двумя взрослыми людьми, которые чувствуют влечение друг к другу, даже если оно никак не связано с чувствами. Это не значит… не значит, что…
Фиона никак не могла договорить.
– Значит. Я это вижу, Фиона.
– Я… Зачем я лгу? Какой смысл? Я всегда любила Адриано, но всему приходит конец. И не надо извиняться, Нина. Ты сделала то, что считала верным, и… Оба? Мы вовсе не были оба «погружены» в эти отношения. Ты сама слышала, что сказал Адриано. Я не могу сказать, что он соблазнил меня. Потому что глубоко внутри я ждала, что он вернется и мы опять будем вместе. Но все случилось так же, как и в прошлый раз.
– Итак, ты вернулась в свой дом, на ферму, а Адриано остался в своем ужасном склепе, я права?
– Да.
– И, скорее всего, этот дурак забрал все свои вещи из дома?
– Рабочие только что все упаковали и увезли.
– И ты позволила им?
– Конечно, я позволила им, – сказала Фиона. – Что еще я могла сделать? Встать поперек двери и не позволить войти в дом, который мне не принадлежит? Помешать двум здоровым мужчинам?
– И ты не собираешься сражаться за Адриано?
– Сражаться как? – закричала Фиона. – Он меня не любит и не хочет видеть!
– Если бы Адриано тебя не любил, он бы никогда сюда не вернулся. Он бы прочитал о банкротстве фермы, посмеялся и забыл бы об этом. Если бы он не любил тебя, не стал бы так гневаться, когда ты захотела уехать из его дома вместе со мной. Адриано – слепой идиот. И однажды, когда все благополучно закончится, я заставлю его мне ноги целовать за то, что я была такой настырной старой перечницей!
Голос Нины был столь энергичным и убедительным, что глупые мысли стали множиться в голове у Фионы. Она ухватилась за соломинку надежды обеими руками. И побежала за своим ежедневником, чтобы записать телефонный номер Нины, когда та предложила встретиться и поболтать.
Фиона пролистывала страницы ежедневника, и холодные мурашки пробежали по ее спине, когда она увидела сделанную в нем надпись.
Ее месячные. Когда они были в последний раз? В течение многих лет Фиона записывала дату начала месячных, потому что женщина всегда должна следить за своим организмом. Но они были так осторожны. С самого первого раза Адриано принимал все меры предосторожности. Нет, не с первого раза, вспомнила Фиона. В тот раз, когда они катались на лошадях и любили друг друга на природе… Это было несколько недель назад.
Но у нее не было никаких симптомов. Ни тошноты, ни усталости, ни увеличения аппетита. Ничего.
– Алло. Ты все еще там?
– Да, – слабо ответила Фиона. – Послушай, кто-то только что постучал во входную дверь. Ты можешь перезвонить позднее? Я действительно хотела бы встретиться.
Ее сердце колотилось, когда она положила телефонную трубку. Однако ее голос был совершенно спокойным, когда она предупреждала рабочих, что отлучится на три часа.
Вскоре она была у гинеколога, хотя результат обследования был ей известен заранее. Если только ее организм не дал сбой из-за всей этой нервотрепки.
Полчаса спустя она ехала домой, слыша, как слова врача звоном отдаются в ее ушах. Беременна!
Что делать дальше?
Что плохого в том, сказал тихий внутренний голос, если ты позвонишь Адриано и встретишься с ним. Не стоит ждать, пока он сам позвонит ей, потому что это может и не произойти. Гордость Адриано можно было сравнить с Эверестом.
