— Прошу прощенья, сэр! — звонко произнесла (чуть ли не выкрикнула) Кристина. — Лейтенант Туров здесь ни при чем, сэр! Стартом управляла я, сэр!
Кэссиди запнулся и яростно посмотрел на стажерку.
— Вот без кого я совершенно спокойно могу обойтись на своем корабле, лейтенант, — грозно произнес он, — так это без адвокатов!
— Ясно, сэр! Больше не повторится, сэр!..
— Лейтенант Туров! Почему ваш стажер позволяет себе без разрешения открывать рот?
— Больше не повторится, сэр! — Тур непроизвольно подстроился под интонацию Кристины, и это прозвучало неожиданно. — Убью, сэр! — добавил он уже своим обычным тоном.
— Всем сесть, — уже намного спокойнее приказал Кэссиди. И когда все устроились, продолжил: — Старт прошел… хм… прошел успешно. Я не ошибаюсь?
— Пассажиры живы, — ответила Стрелка. — Я проверяла. Мой стажер, как видишь, тоже… В стрелковой порядок.
— Программа полета запущена, — сказал Тур. — Только… Фил, у них опять какие-то глюки там.
— Какие глюки? — спросил Кэссиди.
— Идиотские, — ответил Тур и пояснил: — Несколько витков по орбите… характеристики витков почему-то разные… затем почему-то пояс астероидов… А программу полета к Венере они использовали стандартную, из учебника.
— Разберемся, — кивнул Кэссиди и посмотрел на лейтенанта Густава Саневара.
— Медпункт в порядке, — отчитался он. — Погибших и пострадавших пока нет.
— Типун тебе на язык, — буркнула по-русски Стрелка.
— Что? — не понял лейтенант Саневар.
— Чтобы у тебя прыщик на языке выскочил, — перевел Тур.
— Зачем?! — изумился Саневар.
— Чтобы болтал поменьше, — миролюбиво пояснила Стрелка. — Не обращай внимания, это поговорка такая.
— А можно я скажу, что у меня в радиорубке тоже все в порядке? — вежливо поинтересовался Изя. — А то про меня почему-то все забыли…
— Можно, — разрешил Кэссиди. — Скажи.
— У меня в радиорубке тоже все в порядке! — не меняя интонации, повторил Изя и радостно улыбнулся.
— Молодец, — кивнул Кэссиди. — Все молодцы. Живите пока, — он поднялся с кресла. — Тур, подготовить отчет о программе полета. И свои замечания по нему. Будем решать, чего они там насочиняли…
— Письменный? — ужаснулся Тур.
— Устный, — успокоил его Кэссиди. — Стрелка, отчет о боеготовности стажера! Тоже устный…
— Какой боеготовности?! — поразилась она. — Как я его подготовлю?!
— Как хочешь, — отрезал Фил. — Будешь препираться — прикажу готовить письменный отчет.
— Есть, сэр! — мрачно откозыряла Стрелка.
— Изя, — продолжал Кэссиди. — Отчет о состоянии средств связи и наблюдения!
— Так они же все в порядке, — возразил Изя.
— Отлично, — кивнул Кэссиди. — Значит, подготовка к отчету много времени у тебя не займет!
— Разрешите доложить, господин майор! — Изя вскочил с места и отдал честь. — Состояние средств связи и наблюдения в норме!
— Молодец, — похвалил его Кэссиди и посмотрел на остальных. — Учитесь, лодыри! Ну, я пошел.
На все у вас — два часа… Ах да! Забыл… Лейтенант Саневар!
— Здесь, сэр!
— Подготовьте тоже какой-нибудь отчет… Стрелка посмотрела вслед ушедшему Кэссиди и с интересом повернулась к Кристине.
— Стажер! — громко произнесла она. — Почему у вас разбита губа? Лейтенант Туров врезал?
— Вот еще… — буркнула Кристина и потрогала кончиками пальцев губу. — Прикусила просто.
— Жа-а-аль, — протянула Стрелка. — Надо было… Густав! Вопрос к тебе! Как тебя звали друзья на прошлом месте службы?
— Густав Саневар, — пожал плечами Густав Саневар.
— Ага, ну да, оригинально… — кивнула Стрелка. — Но это слишком длинно. Вот, например, Изя! Он вообще-то Исана Кобо, но пока это выговоришь… Короче, Изя он! Я — Стрелка. Это — Тур. Это… это стажеры, им пока еще не положено… А ты?
— На прошлом месте службы, — Густав Саневар едва заметно улыбнулся, — был у меня один знакомый, который с большим трудом запоминал имена. И всегда называл сослуживцев странными словосочетаниями типа «рыжеволосый полицейский врач» и так далее.
— Разумно, — согласилась Стрелка, — но длинно. Точно отражает суть предмета, но весьма нерационально с точки зрения экономии времени. А вообще этот твой знакомый — молодец. К чему запоминать имя, если достаточно краткого описания внешности?!
— Не знаю, — пожал плечами Саневар. — Я, например, его имя запомнил… бедный Иенсен.
— Погиб? — осторожно спросил Тур.
— Нет, — снова улыбнулся Саневар. — Он, может быть, вообще даже еще жив. Долгое время он думал, что у него язва желудка (от скверных продуктов и нерегулярного питания), а потом выяснил, что виновата печень (от чрезмерного употребления алкоголя).
— Хорошие у вас на Земле врачи, — кивнула Стрелка. — Диагноз ты ставил?
— Не я, — возразил Саневар. — Тот самый «рыжеволосый полицейский врач», он тоже был в нашем участке. Я переводился с Земли как раз за неделю до операции Иенсена. Надеюсь, он выжил. И надеюсь, что стал меньше пить, — раньше у него дома на полке в шкафу был самый настоящий склад спиртного, замаскированный полицейскими фуражками.
— Хорошая идея, — согласилась Стрелка. — Но вернемся к нашим э-э-э… врачам. Так вот, «рыжеволосый полицейский врач» — это слишком длинно и, как я уже сказала, в данном случае не отражает сути предмета. Покороче ничего предложить не можешь?
— Когда-то очень давно меня называли «Рев» — это значит «лис», — пожал плечами Саневар.
— Это на каком языке?
— По-норвежски. «Рев», или просто «Лис».
— А ты разве норвежец?! — удивилась Стрелка.
— Я швед, — спокойно пояснил Саневар. — Просто меня в детстве подменили.
— Куда?! — опешила Стрелка.
Изя захихикал, Тур заржал, а Стрелка, растерянно посмотрев на них, тоже улыбнулась и махнула рукой.
— Ладно, будешь тогда «Гусь». Ничего?
— Как-то сразу неожиданно, — спокойно возразил Саневар. — Лиса и вдруг — гусь… Почему не Густав хотя бы?
— Так короче, — пояснила Стрелка. — А вдруг меня ранят? И я буду умирать? Пока произнесешь «Густав» — концы отбросишь. «Гусь» — короче.
— Тебя так часто ранят? — невозмутимо спросил Густав.
— Ага, в голову… — буркнула Сара.
Стрелка повернулась к ней и прожгла девушку взглядом.
— Стажер, — холодно произнесла она. — Немедленно в рубку. Будем проверять вашу боеготовность… со страшной силой!..
* * *
