– Теперь понимаешь, отчего мама сердилась?
Брэнд тихо засмеялся, притянул к себе голову жены и поцеловал ее.
– Каждый день чем лучше я тебя узнаю, тем горячее благодарю Господа, что не отнял жизнь у твоего отца.
Бринна тоже была ему благодарна, хотя никогда об этом не говорила. Она не знала, что заставило мужа сказать это теперь.
– И почему ты оставил его в живых?
– Потому что твой отец – великий воин. Я уважал его даже в тот момент, когда он поднял на меня свой меч.
Она кивнула, а Брэнд уже снова смотрел вниз.
– Но почему ты благодаришь Господа за то, что пощадил моего отца?
– Если б я убил его, ты бы ненавидела меня. – Бринна закусила губу, чтобы не задать еще тысячу вопросов, которые породил его ответ. Но для одного дня достаточно, вряд ли стоит давить на него.
– Я бы не смогла долго тебя ненавидеть. – Он вопросительно поднял бровь, и она с раскаянием отвела взгляд. – Хотя ты прав. Моя стрела поразила бы тебя раньше, чем ты получил бы возможность захотеть меня.
Ветер смешал громкий смех Брэнда с мощным ревом волн под скалой. Бринна вслушивалась в этот самый чудесный на свете звук, пока муж не заявил ей, что хочет вернуться с ней в теплую постель.
Первым, кого они увидели, вернувшись в замок, был Данте, спускавшийся по лестнице с яблоком в руке. Проходя мимо них в большой зал, он улыбнулся, явив им свою знаменитую ямочку.
– Вильгельм жаждет твоей головы.
– Почему? – спросил вдогонку Брэнд.
– Из Грейклиффа прибыли твои собаки. Они почти час терроризировали его людей, пока герцог не ворвался в зал и не облаял их еще громче. У бедняги Шреддера даже шерсть встала дыбом.
– Проклятие! Где они сейчас?
Когда Брэнд догнал брата, тот молча указал ему на массивные двери. Потом Данте распахнул одну створку, прижался к дверному проему и сделал приглашающий жест.
– Только после вас, милорд.
В большом зале огромные собаки шныряли вокруг столов и хватали еду с тарелок испуганных рыцарей и слуг. Брэнд с улыбкой повернулся к брату:
– Похоже, люди Вильгельма уже намочили штаны.
– Собаки выглядят довольно свирепыми. – Бринна предусмотрительно укрылась за спиной Данте.
– Они могут быть свирепыми, но не со мной, – сказал ей муж и коротко свистнул.
Свирепые чудовища тут же отвернули морды от украденной еды. Одна из собак, огромный, серебристый зверь, увидев хозяина, понеслась к нему, и рыцарь, застывший каменным изваянием, пока она тщательно вылизывала его тарелку, вздохнул с великим облегчением. Брэнд наклонился, как будто хотел взять свою любимицу на руки, но собака уже встала на задние лапы, чуть не опрокинув его.
– Ты скучала по мне, Уиспер? Я тоже скучал по тебе, моя девочка. – Брэнд погладил ее массивную голову и поцеловал.
– Уиспер, да? Похоже, ты не догадывался, что по-английски это «шепот»?
Подняв голову, Брэнд увидел герцога, направлявшегося к нему с большим кубком эля в руке.
– Видно, ее непрерывный лай ничего для тебя не значил, когда ты давал ей эту кличку?
Едва герцог подошел, собака зарычала и обнажила клыки.
– Что?! – прорычал в ответ Вильгельм. – Да что ты говоришь? Ты должна мне ноги лизать за то, что я не содрал с тебя шкуру для нового зимнего одеяла! – Потом он угрожающе взглянул на Брэнда: – Если твои дворняжки покалечат хоть одного из моих людей, будешь расплачиваться из личного сундука.
Данте вонзил зубы в яблоко, чтобы скрыть улыбку. Вильгельм что-то буркнул себе под нос и вернулся в свое кресло.
– Бринна, подойди и погладь мою собаку.
– Нет, благодарю.
– Вы должны подружиться. Дай ей что-нибудь с тарелки, иначе Уиспер тебя невзлюбит и вцепится в горло, когда ты подойдешь ко мне слишком близко.
Она смотрела на мужа, ее недоверие медленно сменялось раздражением. Мысль о том, что нужно протянуть руку к пасти этого чудовища, ужасала ее, однако насмешка в глазах Брэнда вернула самообладание. Не желая быть побежденной собакой, она протянула ей ломтик баранины и с вызовом поглядела на мужа. Она собиралась обругать его, но передумала, как только на нее уставились черные, как ночной кошмар, глаза.
– Спокойно, Уиспер, – произнес Брэнд.
Он просто дразнил жену, потому что его любимица была послушной, словно котенок. Но ведь Бринна этого не знала, и, если б он не вызвал ее раздражение, она бы всю жизнь боялась этих огромных псов. Как он и думал, жена приняла его вызов. Она поднесла угощение Уиспер, и оно было почти изящно схвачено из ее пальцев устрашающими белыми клыками.
– А как насчет остальных? – вызывающе осведомилась Бринна, проглотив страх.
– Те негодяи без спроса возьмут что хотят.
– Под стать хозяину. Как их зовут?
– Кейос и Шреддер, – улыбнулся Брэнд. – Но тебе незачем их гладить. Они по натуре охотники, а не домашние любимцы.
У нее, конечно, побежали мурашки, но Бринна решила выиграть битву, которую начал муж. Закрыв глаза, она мысленно произнесла молитву, потом взяла кусок баранины и протянула одному из чудовищ, пускавших слюни рядом с Данте.
– Спокойно, – выдохнула она, когда собаки подошли ближе.
Она сразу почувствовала, как напрягся Брэнд. Он был готов немедленно укротить пса, если тот попробует укусить ее. Бринна улыбнулась. Муж никому не позволит причинить ей вред, его бессердечность только кажущаяся. Слюнявая морда ткнулась в ее руку, и Бринна, опять закрыв глаза, потрепала Кейоса по голове. Черная собака лизнула ее пальцы, и Бринна облегченно вздохнула.
Потрясенный Брэнд отпустил Уиспер и повернулся к брату:
– Мы должны взять миледи с собой на битву. Она своим языком и прикосновением способна укротить самое дикое животное.
– Нет, милорд. – Бринна лукаво посмотрела на мужа, решив продолжить битву. – Вас я пока не смогла укротить.
– Твоя правда, – хрипло подтвердил Брэнд, потом наклонился и провел большим пальцем по ее губам. – Ты, наоборот, делаешь меня еще более диким, чем раньше.
Вспыхнув, она повернулась к Данте, но того уже не было рядом. Она прошла мимо мужа, слегка задев его бедром, и направилась к двери. Брэнд вдохнул ее запах. Он не мог отвести глаз от ее тела, которое манило его, приглашая следовать за собой. Дрожа от желания, Брэнд догнал жену и схватил в объятия. Его поцелуй был подкреплен жарким стоном.
– Извините, милорд.
Брэнд поднял голову, раздосадованный вмешательством юного оруженосца.
– Ты что, не видишь, что я целую свою жену? – Юноша побледнел и нервно одернул тунику.
– Простите, милорд. Страж на башне послал меня доложить вам, что приближаются всадники.
