Киллиан застыл.
— От матери графа Резерфорда? Да ты, наверное, паришь от счастья.
Ее губы выровнялись в твердую линию.
— Я уже отклонила ее приглашение. Не хочу идти к этой старой сове, которая заявляла прямым текстом, что считает себя выше нашей семьи.
— Ничего не понимаю, — признался Локлен. — Фелисити говорила, что ты уже и замуж за Резерфорда собралась. И по тебе было видно.
— Это было давно, я тогда из-за скандалов думала, что не заслуживаю лучшего. Теперь, когда меня хвалят за старания и труд, мнение мое изменилось. Я теперь не просто хорошенькое личико. Мужчина, за которого я выйду, должен ценить мою доброту и бескорыстие.
— Что ж, прекрасно, если так, Присцилла. — Локлен посмотрел на Киллиана, на мгновение выразительно поднял бровь и снова повернулся к Присцилле. — Во всяком случае это хороший план, и я желаю тебе всяческих удач в его осуществлении.
— Спасибо, Локлен.
Только сейчас Присцилла заметила Гранта, который второй день валялся на диване. Она сложила на груди руки.
— До сих пор думаешь о Фелисити? «Она не возьмет меня обратно… Какой я бедный, несчастный!» — Присцилла уперла руки в боки. — Я бы тебя тоже не взяла, Грант! Посмотри, во что ты превратился: грязный, растрепанный, от тебя смердит виски.
Она решительно подошла к нему и столкнула его ноги в туфлях с дивана.
— Прими ванну, оденься, как подобает джентльмену твоего положения, и иди к ней. Если ты будешь торчать дома, это не поможет тебе вернуть Фелисити.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу пойти к ней. — Грант вздохнул и потер ладонями лицо. — Не имея хоть какого-нибудь повода.
— А у тебя нет повода? — спросил Киллиан. — Наверняка можно что-то придумать.
— Наверное, можно, — пробормотал Грант, потом поднял голову. — Я обещал Фелисити, что верну жемчужное ожерелье ее бабушки, искал его две недели, обошел все магазины и ломбарды, всех ювелиров и скупщиков краденого, которых знаю. И ничего! Боюсь, что найти побрякушку невозможно. Она исчезла слишком давно. Ее и след простыл.
— Ты не мог проверить всех. Но есть люди, которые могут, — заметил Локлен.
— Кто? — Грант, оживившись, сел.
— Теперь у тебя есть деньги, — напомнил Локлен. — Средства.
— Да.
— Иди к сыщикам. Когда папин помощник обратился к ним за помощью, они твой перстень отыскали за три часа. — Локлен взял Гранта за руку и поднял его с дивана. — Не могу поручиться, что твое ожерелье найдется так же быстро, но попробовать стоит.
Присцилла вышла в коридор.
— Поплин, наберите, пожалуйста, лорду Гранту ванну и приготовьте его синий кашемировый костюм. Он собирается выйти.
Спустя неделю
Грант сжимал в ладони ожерелье, согревая жемчужины, все семь миль пути до резиденции миссис Фрай в Ист-Хэме. Он воображал, как его тепло, его любовь передастся Фелисити, когда он вернет ожерелье и застегнет его у нее на шее, и в их сердцах снова наступит благодать.
Извозчик чуть придержал лошадь и крикнул, что впереди показался дом Фрайев. Грант сдвинулся на край сиденья и высунул голову в окно. Фелисити находилась там, за этими стенами, и была надежда, что она простит и примет его любовь.
Неожиданно парадная дверь здания отворилась, вышел какой-то господин и махнул стоявшей на другой стороне улицы карете.
Граф Резерфорд, черт бы его побрал! А он что здесь делает? Резерфорд приподнял локоть, вышедшая за ним следом Фелисити взяла его под руку, и они вместе пошли к карете.
Грант втянул голову в плечи. Проклятье! Что же теперь делать?
Карета укатила в противоположном направлении. Когда она проезжала мимо, в ее окне показалась физиономия Резерфорда. Граф проводил Гранта взглядом, наградив его самодовольнейшей из улыбок.
Грант яростно забарабанил в потолок кеба и велел извозчику следовать за каретой Резерфорда. Он не собирался оставлять их в покое до тех пор, пока не узнает, что у проклятого графа на уме.
В конце концов, Фелисити принадлежит ему… Если, конечно, она согласится снова принять его как мужа… На этот раз по закону.
— Садитесь рядом со мной, мисс Лайтфут. — Хелен, вдовствующая графиня Резерфорд, похлопала по сиденью кареты. — Я так рада, что вы согласились сегодня у меня почаевничать. Миссис Фрай и, осмелюсь сказать, многие участницы благотворительных обществ не нарадуются на вас, на ваше трудолюбие и доброе сердце. Хотя почему-то никто не упоминал о вашей красоте. Мисс Лайтфут, вы ангел. — Она выразительно посмотрела на сына, намекая на то, что ему следует вставить комплимент. — Ты согласен, сын мой?
Кучер подстегнул лошадей, отчего графа Резерфорда отбросило назад и он чуть не упал на Фелисити. Когда его спина снова прижалась к тугой подушке сиденья, он широко, даже слишком широко, улыбнулся Фелисити с таким недвусмысленным видом, что у нее тут же запылали щеки.
— Полностью, мама. Ангел, спустившийся с небес.
— Можете вообразить мою радость, мисс Лайтфут, когда сын упомянул о знакомстве с вами.
Мы за чаем познакомимся поближе, и я надеюсь, вы согласитесь поговорить с женщинами из моей ассоциации о вашей работе, о том, что вы делаете для улучшения жизни узниц Ньюгейта. Мы давно ищем новое, благородное применение нашим значительным денежным ресурсам и времени.
— Леди Резерфорд, я сию же минуту готова признать: то, что ваше общество изъявило желание помогать нам, для меня великая честь. — Фелисити улыбнулась. — Впрочем, когда я получила ваше приглашение на чай, признаться, я обрадовалась тому, что познакомлюсь с матерью графа Резерфорда.
— Я знала, что мы поладим. — Леди похлопала Фелисити по колену, но потом ее взгляд метнулся к окну. — Резерфорд, кажется, я видела лорда Гранта в экипаже, мимо которого мы только что проехали. Ты не заметил?
Хелен, вдовствующая графиня Резерфорд, обернулась и посмотрела в заднее окно кареты, желая получше рассмотреть.
— Простите, мама, я не заметил. — Уголок губ графа Резерфорда дернулся, и он тоже устремил взгляд на окно за спинами Фелисити и матери.
Похоже, его совершенно не озадачило то, что лорд Грант встретился им на улице в Ист-Хэме, или, по крайней мере, он хотел показать, что ему до этого нет никакого дела, но Фелисити не удивилась. Существовало только одно объяснение тому, что Грант разъезжал в экипаже перед домом Фрайев: он ждал ее. Очень маловероятно, что лорд собирался зайти в дом после того, как он с ней обошелся, не предложив искупить свою ошибку заключением законного брака. Нет, он явно испытал облегчение, что она не стала настаивать на союзе… И это разбило ее сердце.
Фелисити сжигало желание обернуться и самой проверить, был ли это действительно Грант, но правила приличия не позволили ей этого сделать.
