— Даже не знаю. — Он сделал вид, что задумался, а потом хлопнул себя по лбу. — А, наверное, потому, что я только что застал тебя в объятиях Коула!
— Я же все тебе объяснила!
— Если ты ждала меня, то как он очутился в твоей комнате?
— Пришел узнать, что я затеяла.
— То есть ему ты ничего не сказала о том, кого выбрала? Собиралась после устроить еще один ужин для двоих?
— Да я о Коуле даже не думала! Мне хотелось сделать тебе сюрприз!
— Поверь, тебе удалось меня удивить.
— Я собиралась его выпроводить, но он вцепился в меня как пиявка. Его задело то, что я выбрала тебя.
— И ты специально дождалась, пока я войду, чтобы показать мне, как сильно меня любишь?
— Но я не слышала звонка в дверь! Ты не должен был ничего видеть.
Арнольд неожиданно расхохотался. Валери смотрела на него с испугом. Ей самой было совершенно не до смеха.
— Эдвард впустил меня. Мы встретились с ним у ворот. Прости, что спутал тебе карты своим появлением. В следующий раз, прежде чем войти в твою спальню, я постучу. Впрочем, следующего раза не будет.
Он быстро спустился по лестнице в холл, накинул куртку и вышел за дверь. Валери опустилась на верхнюю ступеньку и закрыла лицо руками.
— Хоть бы это был сон… страшный, противный сон… — пробормотала она.
— Валери… Не плачь.
Она подняла голову. Рядом с ней стоял Коул, глядя на нее сверху вниз.
— Это ты во всем виноват! — крикнула она, вскакивая. — Ты все испортил! Зачем ты вообще здесь появился?! От тебя одни неприятности!
Услышав ее крики, из гостиной высыпали братья. Они изумленно уставились на Валери в полупрозрачном пеньюаре, с растрепанными волосами и заплаканным лицом и Коула, губы которого подрагивали от еле сдерживаемого смеха.
— Что случилось? — задал Эдвард вопрос, который интересовал всех братьев.
— Ненавижу вас всех! — крикнула Валери и убежала в свою комнату.
Однако она не успела даже закрыть дверь. Коул вошел в спальню и крепко обнял Валери. Она вырывалась, кусалась, царапалась, но он не шелохнулся. Наконец Валери устало затихла и заплакала, уткнувшись ему в плечо.
— Все хорошо. — Коул погладил ее по волосам. — Тише, успокойся.
— Как ты мог?.. — простонала она. — Теперь Арнольд ни за что мне не поверит. Он никогда ко мне не вернется.
— И что с того?
— Но я люблю его!
— Тебе это только кажется. Он всего лишь удобный вариант. Арнольд тебя не стоит. — Коул усадил ее на диван и опустился перед ней на колени. — Милая, вытри слезы. Судьба дает тебе знак, неужели ты не видишь?
— Если бы ты меня не поцеловал, ничего бы не случилось!
Коул тяжело вздохнул, провел пальцами по ее мокрым щекам и произнес:
— Я сделал все, что мог… И проиграл.
Она непонимающе взглянула на него.
— О чем ты говоришь?
— Валери, с тех пор как я вернулся, моя жизнь переменилась. Я понял, что ты мне нужна. Так сильно я ни к кому не привязывался. Мне не верилось, что ты можешь меня отвергнуть. Однако ты не пожелала заново влюбиться в меня. Обидно, но я переживу. Если ты действительно любишь Арнольда, то обязательно с ним помиришься. Хотя я и не понимаю, чем он тебя так зацепил.
— Он не станет меня слушать, — покачала она головой.
— Я могу с ним поговорить.
— Лучше не надо. — Она криво усмехнулась. — Боюсь, этот разговор закончится дракой.
— В таком случае тебе нужно выждать какое-то время, а потом снова попытаться с ним объясниться. Я умываю руки. Мы не будем вместе, но я все равно желаю тебе счастья. Прости меня. Я думал, что поступаю верно.
Коул протянул ей носовой платок, и она вытерла слезы. Валери чувствовала себя опустошенной. Она надеялась, что этот кошмар когда-нибудь закончится и все вернется на круги своя.
— Ты полетишь со мной в Токио?
Она застонала.
— Коул, ты же только что сказал, что не станешь больше преследовать меня!
— На сей раз я предлагаю тебе дружбу. Тебе лучше уехать на время, хорошенько отдохнуть. Вернешься в Мемфис с новыми силами, и Арнольд примет тебя с распростертыми объятиями. Ты права: я виноват в твоих бедах. Позволь же мне исправить ошибку. Дай мне шанс, Валери. Я умею дружить, спроси у своих братьев.
— Я не хочу в Токио.
— Ты же там ни разу не была. Уверен, ты влюбишься в этот город.
— Никогда не понимала, почему тебе не нравится Мемфис. Здесь столько возможностей…
— Мемфис мне никогда не нравился. Я стремился туда, где меня никто не знает. И теперь я счастлив. Валери, давай улетим вместе. Пожалуйста!
— Я подумаю, — сказала она. — Мне нужно немного поспать. Сейчас я совершенно не соображаю. Забери бутылку с вином, пожалуйста. И убери куда-нибудь эти подушки!
Коул быстро навел порядок в комнате, включил торшер, загасил свечи и укрыл Валери, скорчившуюся на кровати, теплым пледом. Пожелав ей спокойной ночи, он целомудренно поцеловал ее в лоб и вышел за дверь.
— Что мне делать? — прошептала Валери, глядя в окно на яркую луну. — Даже посоветоваться не с кем! Одри отругает меня за безрассудство, мама забудет о том, что я говорила, через пять минут, братья осудят и, чего доброго, обвинят Коула во всех грехах. Как же мне поступить? О, Арнольд, я ведь действительно тебя люблю! И почему я раньше этого не понимала?
Если ты поедешь в Токио с Коулом, то наверняка снова станешь его любовницей, сказал ей внутренний голос. Он соблазнит тебя в два счета. Ты и оглянуться не успеешь, как окажешься в его постели. И вот тогда дороги назад точно не будет. Арнольд никогда тебя не примет обратно.
Это настоящая проверка для моих чувств, подумала Валери, вертя на пальце золотое кольцо. Я должна поставить точку в своих отношениях с Коулом. Мы никогда не будем друзьями, это абсурд. Однако, если я хочу помириться с Арнольдом, я должна быть абсолютно уверена, что у меня не осталось никаких чувств к Коулу. Я хочу быть достойной такого замечательного человека, как Арнольд. Решено, еду в Токио.
14
— У тебя только один чемодан и маленькая сумка? — удивился Коул, загружая ее вещи в машину. — Впервые вижу женщину, которая так мало взяла с собой вещей, уезжая за границу.
— В чемодане только самое необходимое, — сказала Валери.
Она стояла рядом с автомобилем, сунув руки в карманы нового светло-сиреневого плаща. Под ногами были лужи — снег растаял и зарядил дождь. К счастью, в день отъезда небо было ясным.
Валери провожали братья. Рене еще час назад увезли в клинику — психиатр уверял, что она пойдет на поправку в кратчайшие сроки. А Одри отказалась выходить из своей любимой кухни, чтобы попрощаться с Валери, заявив, что «девчонка совсем спятила».
