Конечно же, подобный способ все-таки был несколько шумноват, но, если бы все пошло по плану, у зеленокожих ко времени, когда перлийцы начали бы прожигать решетку, должна была образоваться гораздо более примечательная забота. Так что все было бы хорошо, пока их внимание не сосредоточилось бы на нас…
Путешествие к бывшему храму техножрецов вытянуло из нас все нервы. Я скорчился за грудой тюков с добром, украшающих нашу самодвижущуюся развалюху, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы скрыть меня от посторонних взглядов. Впрочем, того, что я сам все же мог видеть на ночных улицах, мне хватало с избытком, поскольку там наблюдалась все та же бурная деятельность, нисколько не ослабленная ночными часами. Тут и там пылали костры, озаряющие отвратительные картины мерцающими оранжевыми бликами, и один раз я заметил горящее здание, очевидно подожженное просто ради освещения.[54]Машин, впрочем, было меньше, чем днем, и большинство из тех, которые мы видели, двигались в том же направлении, что и мы, так что разведданные Тайбера, как казалось, были верны по меньшей мере в этом отношении.
Один раз, к моему ужасу, целое стадо гретчинов попыталось взобраться к нам на борт, вереща и бормоча в сторону Юргена, очевидно демонстрируя, что наш импровизированный маскарад работал, по крайней мере при взгляде издалека. Ожидая неприятностей, я не вкладывал оружия в ножны, и мой большой палец уже лег на руну-активатор цепного меча. Но прежде, чем я обнаружил свое присутствие, запустив его, Юрген ударил одного из непрошеных попутчиков точно и сильно, заставив перевалиться обратно через борт, и громко захохотал. Это возымело должный эффект, потому как остальные гретчины последовали за своим упавшим товарищем, сами разразившись истерическим хихиканьем.
— Что это была за чертовщина? — тихо спросил я.
Юрген пожал плечами:
— Они просили подвезти. Я сказал «нет». — В его голос начала закрадываться тень неуверенности. — Обычно мелкие не водят машин.
— Вовремя ты это вспомнил, — откликнулся я, в то время как дрожь дурного предчувствия начала карабкаться вверх по моему позвоночнику.
Если бы кто-то из орков заметил что-то необычное, с нами было бы покончено. Впрочем, теперь поворачивать было уже поздно: мы были обречены довести дело до конца. Я активировал микронаушник.
— Вторая команда, приготовиться, — произнес я. — По моей команде…
— Уже заряжено, — заверил меня Ласкинс. — И мы выбрали хорошенькую сочную мишень.
— Вижу вас, — перебил Йодрил.
Теперь, когда орудие было заряжено и готово к стрельбе, он, очевидно, наблюдал за местностью с помощью ампливизора. Выглянув поверх оружейной консоли и плеч моего помощника, я смог увидеть, что мы приближаемся к воротам из кованого железа, чей рисунок включал шестереночный символ Адептус Механикус. Створки были распахнуты настежь, открывая проход в высокой стене, покрытой изображениями Омниссии, оскверненными теперь, по большей части, отвратительной орочьей мазней.
— Если мы проскочим, то едва-едва, — предупредил я Ласкинса. — Будьте готовы в любую секунду.
К моему несказанному облегчению, он даже не озаботился ответить, очевидно сосредотачиваясь на том, чтобы точнее навести выстрел. Юрген начал замедлять ход. Крупный орк, хотя, вероятно, не более крупный, чем те, которых мы видели ранее, просто кажущийся огромным моему охваченному ужасом сознанию, отлепился от теней, окружающих ворота, и легко двинулся к нам, подняв кулак величиной с добрый окорок, приказывая нам остановиться. Юрген еще сбросил скорость.
— Огонь!
Росчерк пламени разрезал небо над нашими головами, привлекая внимание каждого зеленокожего в округе, и скрылся за стеной. Приближавшийся к нам охранник молниеносно повернулся, чтобы отследить его движение, инстинктивно реагируя на угрозу, и Юрген снова вдавил педаль газа, пока враг на мгновение отвлекся. Звук столкновения, с которым зеленокожий исчез под колесами нашей машины, заставив ее корпус заметно вздрогнуть, был поглощен более мощным грохотом взрыва внутри огороженного стеной пространства и последовавшей едва ли не сразу за ним какофонией криков и рева.
— Вперед! — проорал я одновременно Тайберу и Юргену, и мой помощник врубил двигатель на полную, швырнув нас между створками ворот за мгновение до того, как второй охранник захлопнул их, умудрившись при этом еще и вынырнуть из-под колес и складывая при этом на нас многоэтажную лингвистическую конструкцию, смысл которой был, очевидно, ясен без всякого знания орочьего.
— Входим, — сообщил сержант, и Юрген снова дернул рулевую рукоять, разворачивая нас к кучке машин, стоящих возле огромного бака, который не мог быть ничем иным, кроме как топливным запасом. В процессе мы пронеслись мимо еще одного зеленокожего, который, расширив от шока и внезапного понимания глаза, наставил на нас украшенный когтем палец.
— Члвеки![55]— проорал он.
Прежде чем я сумел что-либо предпринять по поводу этого его открытия, голова твари взорвалась, и Ласкинс удовлетворенно хмыкнул у меня в наушнике:
— Не извольте беспокоиться, комиссар, блох мы с вас снимем.
— Буду весьма признателен, — произнес я, поднимаясь на ноги и размышляя о том, что чем дольше он развлекается прицельной стрельбой по оркам из своего лазгана, тем выше вероятность, что он случайно поджарит нас всех.
Толку скрываться все равно уже не было, так что я просто крутанул тяжелый болтер и начал разряжать его в наиболее плотные скопления зеленокожих, которые мог найти.
И вовремя. Никто не мог бы обвинить орков в излишней организованности, но на угрозу они реагировали едва ли не мгновенно, и потому каждый схватил какое-нибудь оружие и бросился в нашу сторону так быстро, как только мог. К счастью, по большей части они, как и все предыдущие, казалось, были слишком сосредоточены на том, чтобы лично схватиться с нами, чтобы тот ответный огонь, который велся в нашу сторону, был весьма редким и легко отражался толстой броневой обшивкой, прикрученной ко всем поверхностям пашей машины. Что было еще более удачно, орки приближались такими тесными группами, что промахнуться на подобном расстоянии было просто невозможно; все, что мне нужно было делать, — это нажимать спусковой крючок и наблюдать, как они валятся штабелями и большинство легкораненых затаптываются в спешке теми, кто выступал из задних рядов, чтобы заполнить образовавшиеся бреши.
— Тайбер, — произнес я, с усилием сохраняя невозмутимость, — где вы? — Определенно у него не должно было уйти столько времени на то, чтобы прожечь барьер, перекрывающий дренажную штольню. — Вы внутри?
