— Не понимаю.
— На прошлой неделе я не только изучил местность вокруг фермы в Беррилвилле, но и побывал в поместье Кэмпбеллов в Уотч-Хилле, а также в лесу вокруг Блекмор-Понда в Кранстоне. Сперва я подумал было, что похищения Кэмпбелла и Винека как-то связаны между собой тем, что оба произошли на берегу водоемов, затем до меня дошло, что за всеми тремя местами, в том числе за фермой в Беррилвилле, можно беспрепятственно наблюдать с какой-то выгодной точки, расположенной на достаточном удалении. Крыльцо дома Кэмпбеллов видно с берега бухты Фостер-Коув, опушку леса, где был похищен Винек, — с противоположного берега озера, а сарай, в котором содержались козы, — с вершины соседнего холма. Это означает, что Микеланджело-убийца имел возможность продолжительное время следить за своими жертвами, не привлекая к себе внимания. Он мог их изучать и планировать свои действия соответствующим образом. Так вот, как только мы узнали о Бэнфорде, я проверил его бывшую квартиру в Ист-Сайде и что, как вы думаете, нашел? Да, то же самое — выгодную точку в нескольких кварталах от дома, откуда ничто не мешало наблюдать за угловой комнатой Бэнфорда в квартире на третьем этаже. Микеланджело-убийца мог знать, находится ли парень у себя в комнате или же его там нет, что, возможно, гораздо важнее.
— Вы хотите сказать, что убийца проник в помещение, пока Гейба не было дома, и дождался его возвращения?
— Я не знаю, что тогда произошло, Кэти, но эпинефрин и материалы о Микеланджело — это уже очень много. Такое нельзя игнорировать. Если задуматься, на самом деле становится разумным предположение о том, что Микеланджело-убийца узнал о вас и вашей книге, уже решив убить Бэнфорда. С учетом всего, что нам о нем известно, не может быть никаких вопросов относительно того, что он крайне избирательно подходит к выбору своих жертв, причем ориентируется не только на вашу книгу, но и на то, что считает своей высшей целью. Обстоятельства убийства Бэнфорда — тот факт, что он просто оставил тело, не размещая его каким-то особым образом, — свидетельствуют о том, что в тот момент убийца еще не до конца представлял себе эту цель.
Так что, как видите, если рассматривать Бэнфорда как звено между вами и Микеланджело-убийцей, мы имеем дело с одним из двух вероятных сценариев. Во-первых, возможно, Бэнфорд знал своего убийцу, между ними были какие-то взаимоотношения, и рассказал про книгу, а может быть, и про то, что когда-то учился у вас. Второй сценарий заключается в том, что Микеланджело-убийца находился в комнате Бэнфорда какое-то время до того, как убил его, и вдруг ему явилось божественное прозрение. Случайно увидев видеодиск и вашу книгу, проникнув в мир своей жертвы, он внезапно осознал, почему рука судьбы свела их вместе. В каком-то смысле ему повезло, что он наткнулся на парня, преследуя совершенно другие цели, точно так же, как нам, когда мы изучали списки ваших студентов. Скорее всего, убийца даже не подозревал, что Бэнфорд учился у вас и имел у себя экземпляр «Спящих в камне».
Теперь перейдем к той ночи, когда Бэнфорд умер. Поскольку парень был накачан героином и чем-то там еще, Микеланджело-убийца мог легко подняться по пожарной лестнице и справиться с ним. Как знать, быть может, в своем наркотическом опьянении Бэнфорд сам открыл ему окно, с радостью впустил к себе, приняв за фею или Санта-Клауса. Я имею в виду другое. Я убежден в том, что именно Бэнфорд каким-то образом вывел убийцу на вас. Микеланджело-убийца не только был у него в комнате в ту ночь, но и накачал парня адреналином, заставив смотреть фильм о жизни Микеланджело.
— Но зачем ему это понадобилось?
— Разумеется, для того, чтобы разбудить его. Именно по этой причине преступник использует эпинефрин, убивая свои жертвы. — Тут Кэти недоуменно уставилась на Маркхэма, а тот спросил: — Когда в человеческом организме вырабатывается больше всего адреналина?
— Когда человек возбужден. Нет, конечно же, когда ему страшно.
— А чего люди боятся больше всего на свете?
— Наверное, смерти.
— Да. Но можно утверждать и обратное. Самым жутким из всего того, что когда-либо испытывает человек, является страх жизни, следовательно, именно он вырабатывает больше всего адреналина. Мы стремимся как можно скорее прогнать его, но это чувство зачастую является настолько сильным, что единственный способ с ним справиться заключается в том, чтобы забыть. Таков страх покидания материнского чрева, который испытывает ребенок, появляясь на свет.
— «То, что я хочу узнать в твоем прекрасном лице, люди не могут понять рассудком», — рассеянно произнесла Кэти.
— «Тот, кто хочет учиться, может только умереть», — закончил за нее цитату Маркхэм.
— Это означает, что убийца, расправляясь со своими жертвами, хочет, чтобы им явилось то же самое откровение, то же понимание, что и ему. Через свой страх они рождаются вновь. Рука скульптора пробуждает их, освобождая от сна в чреве — в камне.
— Да. Томми Кэмпбелл был еще жив, когда ему удалили пенис и зашивали его плоть. Это означает, что Микеланджело-убийца хотел, чтобы парень видел, что с ним сталось, понял истинную природу своего перерождения.
— Сэм, к тому времени ему уже приходилось убивать, — вдруг задумчиво произнесла Кэти. — Преступник прикончил Гейба Бэнфорда за несколько месяцев до того, как послал мне сонет.
— Да, Кэти. Так что, быть может, цитаты и сонет представляли собой нечто большее, чем просто попытку связаться с вами. Микеланджело-убийца не только говорил вам, что все понял, но и пытался выразить свою благодарность за то, что вы в каком-то смысле объяснили ему, почему он захотел убить Бэнфорда, открыли истинное предназначение в жизни, на которое он буквально наткнулся случайно, посчитав божественным провидением.
Кэти почувствовала, как у нее по спине пробежали мурашки, но то, что Сэм Маркхэм сказал дальше, ужаснуло ее еще больше, чем мысли о безликом убийце.
— Я ошибался насчет этого типа, Кэти, был не прав, думая о временной последовательности, о том, когда был убит козел, до или после гибели Майкла Винека, считая, что убийца перешел от животных к людям. Я должен был понять это с самого начала, просто потому, что для убийцы в практическом плане было легче — простите за то, что выражаюсь такими словами, — сначала получить верхнюю половину сатира и лишь затем приделать к ней нижнюю часть, козлиные ноги. Я веду к тому, что Микеланджело-убийца был уверен в своем умении превращать тела жертв в «скульптуры» еще до похищения Винека и Кэмпбелла, которых он собирался выставить на всеобщее обозрение. С моей стороны было непростительной ошибкой не увидеть бросающуюся в глаза необходимость сначала получить тело Винека. Единственным объяснением может быть только то, что образ действия убийцы не похож ни на что из того, с чем я сталкивался прежде. Вот почему мне нужно, Кэти, чтобы в этом деле вы были рядом со мной. Ваша способность проникнуть в мысли Микеланджело поможет мне угадать планы убийцы.
— Сэм, я сделаю все, что в моих силах. — Эти слова сорвались с уст Хильди, прежде чем она успела подумать.
— Спасибо.
Последовало долгое молчание, нарушаемое лишь глухим шелестом покрышек «шевроле» по асфальту.
