могут превратиться в кровавый бой. Достаточно одного "гнилого" источника, чтобы завести нас в засаду и, при нашей ограниченной огневой мощи и слабо бронированных машинах, у нас будет мало шансов на выживание.
Это случилось в прошлом году с аналогичной командой из британских оперативников, членов SBS. Они попали в засаду. Из 5 человек двое погибли, один был тяжело ранен.
А в одну из крупных гостиниц города, где Эрик устраивал часть встреч, вошла группа талибов, вооруженных автоматами и гранатами. Один из них был смертником, когда он взорвался, то уничтожил часть охраны отеля. Далее последовала перестрелка.
Помимо работы с Эриком, мы много времени проводим на базе, бегаем, качаемся, играем в волейбол, стреляем по банкам и другим импровизированным мишеням из карабинов и пистолетов.
Время от времени мы выезжаем в город на бронированных Тойотах в обычной одежде, разумеется в бронежилетах и с пистолетами.
Последний раз в афганском городе я был еще при режиме талибов. Теперь я не вижу ни повешенных на столбах, ни патрулей в черном, ни как людей бьют палками на площадях.
Я вижу как люди танцуют, дети играют, едят мороженое, вижу улыбающихся мужчин. Из магазинов и машин доносится музыка. В целом я чувствую настроение примирения и надежды на будущее.
И снова я ввязался в историю с собакой.
Некоторое время назад одна женщина, американский офицер, нашла и выходила восьми недельного щенка, вымазанного дегтем. К сожалению, она должна улетать и я взял на себя заботу о щенке, которого назвали Каем.
В Дании я нашел семью, которая согласилась приютить собаку. Я подкупил грека-ветеринара, чтобы вакцинировать собаку и подготовить документы на нее. Также я подарил одному датскому солдату шесть бутылок вина, чтобы он взял с собой ящик с собакой, когда будет возвращаться домой. Пришлось дать еще бутылку шотландского виски капитану самолета, чтобы тот закрыл глаза на собаку. Но я все это преодолел и в итоге Кай нашел себе новых хозяев в Дании.
Я с большим облегчением вздохнул, когда эта миссия закончилась и нас отозвали.
Но Эрик так и не был заменен. Он по прежнему выполняет свою одинокую миссию под прикрытием в анонимном мире агентов и разведок.
15. BETTER SAFE THAN SORRY {15}
23 сентября, 2006 года, Басра, второй по величине город Ирака. Команд датских телохранителей подорвалась на бомбе. 36-летний Ким Вадим, солдат ВВС Дании, был убит на месте, еще один получил тяжелое ранение, остальные телохранители все были ранены. Они оказались неспособны выполнять свою работу дальше и поэтому мой патруль призвали на замену.
Несколько дней мы тратим на организацию нового дома в одном лагере с другими 500 датскими солдатами. Здесь также размещается британская бригада, численностью 5000 человек.
База находится в 15 километрах от Басры. Мы охраняем двух чиновников-датчан из министерства иностранных дел, работающих в группе восстановления и реконструкции.
До подрыва они жили в Басре, но теперь переехали в лагерь, чтобы быть лучше защищены.
Война в Ираке бушевала последние три года. Раньше в Басре было относительно спокойнее, чем в Багдаде или Эль-Фалудже. Но в 2006 году повстанцы начали войну против британо-датского контингента. Было уже убито 5 датских солдат. Главным образом JAM, местное ополчение, сражалось с помощью придорожных бомб. Мало того, что их число росло, они становились все изощренней. Это вызывает особую озабоченность в штабе датского батальона.
Среди вражеских бомб выделяется EFP-бомба. Это очень точный и мощный снаряд, предположительно разработанный в Иране. Направленный взрыв разгоняет килограммовую металлическую болванку до скорости 2 км/с, легко пробивающую даже бронированные машины. EFP-бомба активируется по сотовому телефоны или датчику движения. Именно таким боеприпасом был убит Ким Вадим.
Никто из егерей ранее не работал в Басре и многое здесь отличается от условий Багдада
.
В Басре живет около 2 миллионов человек, город лежит на берегах реки Шатт-аль-Араб, которая разветвляется на огромную сеть каналов, давшим городу прозвище Венеции Востока. Но здесь нет ни намека на романтические гондолы.
Некоторые реки и каналы заболочены для сельскохозяйственной обработки земель, где выращивают кукурузу и рис. А между городом и датским лагерем безводный и пустынный ландшафт, на котором находятся нефтеперерабатывающие заводы. Они ежедневно производят 2.4 млн. барреля нефти.
Мы выполняем свои задачи на пустынной земле, на двух Лэнд Круйзерах. Передвигаться днем здесь опасно, т. к. столб пыли издалека оповещает о нашем приближении. Боевикам остается только разместить бомбу и ждать улов. По этой причине мы избегаем передвигаться днем и ездим только ночью.
Сегодня вечером мы едем в Басру за новыми сводками об ополченцах и бомбах от наших коллег в разведывательном центре британской штаб-квартиры. Мы предпринимаем специальные меры предосторожности при езде. Машина полностью затемнена, нет ни источника света. Даже приборная панель накрыта специальной тканью. Я веду машину с помощью прибора ночного видения. Задние стоп-сигналы тоже прикрыты специальными козырьками, чтобы не слепить меня.
Единственная проблема здесь заключается в том, что британцы имеют вокруг лагеря много пропускных пунктов и они тоже соблюдают правила светомаскировки. Если мы их своевременно не обнаружим и не подадим сигнал, то нас скорее всего расстреляют, приняв за террористов-смертников.
В этот вечер мы выбрали короткий маршрут, ведущий к южной окраине города, где мы должны был проехать через ряд жилых кварталов, чтобы добраться до штаб-квартиры. Я был за рулем в первой машине.
"Иракский контрольно-пропускной пункт, 500 метров" — сообщил Клаус, один из двух егерей на заднем сидении. Мы знаем, что впереди небольшой КПП, укомплектованный горсткой сонных иракских полицейских. Они только и делают, что сидят на стульях рядом с маленькой грязной хижиной у дороги.
Так как мы едем по ровной местности, то я издалека вижу, что они просто сидят у обочины дороги с кальянами. Нет ни малейших оснований для того, чтобы останавливаться или как-то предупреждать их.
Для охранников это выглядит как внезапный рев из темноты и два черных метеора в облаках пыли и песка проносятся мимо них. Они настолько перепугались, что некоторые попадали со стульев, другие побежали в дом.
В салонах наших автомобилей раздался смех.
Спустя несколько миль мы достигаем южной окраины Басры.
Хотя время на часах 10 часов вечера в маленьких узких улицах царит оживленная деятельность, работают магазины. Здесь для нас ничуть не безопаснее, но здесь уже можно включить фары. Иракцы нас видят и по разному выражают свои эмоции — кто-то машет рукой и улыбается, а кто-то швыряет камни.
Мы внимательно следим за всем, ища малейшие сигналы опасности — такие как
