языке.
Прикинув вероятный маршрут, он двинулся к приюту, внимательно рассматривая все вокруг. Может, Ува заболталась с кем-то или отвлеклась на что-нибудь важное. Спасает щеночка, ищет маму потерявшегося ребенка… или как там развлекаются хорошие девочки в свободное время?
Путь проходил мимо кладбища. Старого, давно не использовавшегося и закрытого. В детстве Шон любил бродить по нему, рассматривая испещренные временем памятники. Придумывать истории о тех, кого они хранят. Слушать тишину и ловить слабые отголоски магии в воздухе.
Сейчас тишину послушать не получилось. Он явственно услышал стук каблуков по брусчатке, а когда заглянул за угол, поймал Уву. Прямо в объятия. Запыхавшуюся и ледяную не то от вечерней прохлады, не то от ужаса.
- Айван Барбару потерял! – выпалила она, узнав некроманта.
- Или наоборот, - вырвалось у него. – Что значит потеряла? Я тебя час прождал!
- В том-то и дело!
У нее так стучало сердце, что он и половины слов не разобрал. Пришлось выпустить ее и дождаться, пока дыхание восстановится. В душе забрезжило нечто, напоминающее подозрение. Ува не напоминала девицу, разволновавшуюся перед свиданием. Она вообще словно на него не собиралась, одетая в дорожный костюм. Хорошенькая, надо сказать, в темно-синих штанах, такой же рубашке и жилетке из черного вельвета. Как и вся одежда Барбары, костюм был ей немного великоват, и обтягивал все формы, которые в приличном обществе показывать не стоит, а в неприличном – очень просят.
- Рассказывай. Что вы опять натворили?
От него не укрылась, как Ува слегка покраснела.
И вот что странно: Шон собирался на свидание с целью как можно понятнее объяснить, что между ними нет и не может быть никаких чувств. А теперь стоит и сопит, как ежик, обиженный на то, что за свиданием скрывался очередной план этого горе-дуэта.
Может, Барбара и права. Айван – неплохая партия для Увы.
Только где он? И сама вампирша-интриганка?
- Мы с Айваном решили, что будет здорово, если вы с Барбарой… помиритесь.
- Мы, вроде, не ссорились.
- Ну я имею в виду вашу свадьбу и все такое. Барбара вроде как обиделась, что мы ее закопали.
- Я бы тоже обиделся.
- И мы так подумали. Поэтому придумали план. Я позову тебя погулять, а Айван приведет Барбару. Вы пообщаетесь, прогуляетесь, выпьете – и в семействе наступят любовь и понимание.
- Есть ощущение, что сейчас наступят тьма и экзекуция.
Ува нервно огляделась, словно надеялась, что Шон имеет в виду не ее, а какого-нибудь невезучего прохожего.
- Айван должен был привести Барбару и вернуться. Но не пришел. Я заволновалась и пошла посмотреть, что у вас там происходит. Увидела, что ты стоишь один, поняла, что они пропали, сбегала в Блэкхевен – но там никого! Тогда я подумала: вдруг Барбара сорвалась? По-настоящему на этот раз! И побежала на кладбище.
- Почему на кладбище? – со вздохом спросил Шон.
- А мы на нем в засаде сидели. Место тихое, рядом с парком. Удобно. И Мяфа я там оставила.
- О, боги-покровители Вербии. Ты оставила сгусток темной энергии на кладбище, где этой энергии хоть обожрись?
Слегка краснеющая Ува резко побледнела.
- Еще и помощника мне потеряла.
- И жену, - со вздохом добавила она.
- А это что значит?
- Что ты меня уволишь?
- Нет. Что убью! Потом воскрешу и задам один-единственный вопрос, от которого будет зависеть, проведешь ты остаток дней в виде пусть и умертвия, но все же очаровательного, или в могилке, зато старинной. Знаешь, какой?
- М-м-м?
- Будешь еще плести за моей спиной интриги, сводничать и прятать вампиров?
Девчонка активно замотала головой, да так, что на груди расстегнулась пуговичка, а она даже не заметила. Ну и Шон не стал говорить. Что он, дурак, что ли?
- Молодец. Считай, сдала зачет экстерном. А теперь идем искать Мяфа и два недоразумения. Молись, чтобы их охватила внезапная неземная страсть, иначе – они вляпались!
Стоит заканчивать с авантюрами, после которых мне мучительно стыдно. Особенно рядом с Шоном. Все время забываю, что он королевский некромант, а не приятель из соседнего класса. И жестоко расплачиваюсь за собственную глупость.
Вот и сейчас, следуя за некромантом вглубь старого кладбища, я клялась больше никогда не вестись на чужие глупости и думать прежде, чем совершать свои.
Когда мы сидели здесь с Айваном, обстановка не казалась угрожающей. Я вообще с детства испытываю к кладбищам что угодно, кроме страха. Почтение, восхищение эстетикой, даже некоторое умиротворение от тишины и покоя, царящих в таких местах. Но сейчас, когда на город опустилась тьма, кладбище вдруг показалось зловещим. Памятники из ангелов, фей и фениксов, оплакивающих тех, чьи могилы они хранили, превратились в чудовищ, тянущихся к опрометчиво забредшим в их владения живым.
- Мяф! - услышали мы совсем рядом.
- Вот ты где! - Шон явно выдохнул. - Не успел ничего натворить? Иди сюда…
Но Мяф ловко вывернулся из рук некроманта и отскочил на несколько метров.
- Мяф!
- Эй, ты чего? - возмутилась я. - Идем домой! Надо найти Барбару и Айвана.
- Мяф!
Бесенок напоминал кошку, впавшую в игривое нестроение. Он прыгал, пищал, сопротивлялся и всячески демонстрировал полное пренебреже6ие к авторитетам.
- Что это с ним?
- Энергии нажрался, - вздохнул Шон. - Перевозбудился. Напрыгается, успокоится. Но оставлять его здесь нельзя. Отпускать тебя одну нельзя. Придется сидеть здесь.
- Нет, что-то не так.
- Что именно?
Мяф продолжал прыгать, то приближаясь, то отскакивая в темные кусты. Я не сразу поняла, что напоминает мне это поведение, ибо в приюте у нас не было животных. Конечно, иногда мы прикармливали бродячих кошек и прятали котят от воспитателей, но жизнь с хвостатыми никогда не длилась долго.
- Он хочет, чтобы мы шли за ним.
Переглянувшись, мы двинулись следом за Мяфом, и бесенок мгновенно успокоился. Он бодро чесал через кладбище, изредка оглядываясь и дожидаясь, когда мы его нагоним. Удивительное создание!
Наконец мы остановились у одного из самых больших и красивых фамильных склепов. Мяф истерично царапал каменную плиту, закрывающую вход и возбужденно пищал.
- Может, Барбара и
