А уж вывезти ее вместе с мусором потом — вообще плевое дело.
— Что ты потом-то ящики еще раз не проверил? — опасно сузил глаза лорд Даррантэ, когда дело прояснилось.
Кладовщик виновато развел руками.
— Так они закрыты были, милорд. Улики-то мы с ним перепроверили и внутрь сложили. Номера тоже правильные были. Я только опечатать их не успел — убежал, когда меня совсем прихватило. Кто же мог подумать, что за то время, пока я животом маялся, этот поганец и ящик успел вскрыть, и от метки избавиться, и снова крышку приколотить и даже пылинки все уложить на место, как было⁈ К тому же видели бы вы его, милорд, да он с виду такой никчемный и неловкий был! Швабру каждый час на пол ронял, если задумывался! Об собственные ноги спотыкался! Порой я даже с пола его поднимал, поражаясь, как же можно быть таким неуклюжим! Я так в этом уверился, что и не заподозрил ничего! Ну что с растяпы взять? А получилось, что сам-то… сам я какой растяпа! Идиот! Болван! Такую подставу пропустил!
Я ненадолго задумалась.
Да, вышло несуразно, однако, скорее всего, честный кладовщик зря убивается — подставил его и обокрал профессиональный вор. Ловкий, смелый, не гнушающийся открыто лицедействовать. Наверное, тогда же он и бланки со стола прихватил? Пока хозяина на месте не было, это оказалось несложно сделать, особенно если на выходе пройти поближе к столу и, прикрываясь горой мусора, взять оттуда что надо.
Ну и что, что бланки из хранилища, а не из кабинета милорда?
Небось учитель не вникал, когда увидел один такой бланк у себя дома! Маркировка управления-то была подлинной, вот он ничего и не заподозрил. Тогда как мы, полагаю, нашли человека, который его навещал. И я почти уверена, что это тот же лицедей, который обманул сотрудника хранилища.
Ну и что, что учитель видел симпатичного молодого человека, а кладовщик — бестолкового неряху? Долго ли сгорбиться, надеть мешковатую одежду и завесить лицо волосами? Сложно ли вместо правильной речи начать заикаться и запинаться на каждом слове?
Раз уж этот тип украл чашу и, скорее всего, официальный бланк, то наиболее вероятно, что и в остальном он тоже замешан.
Дает ли нам это что-то?
Честно говоря, не знаю. Ниточка скользкая, описание сомнительное. И, несмотря на безупречную память кладовщика, мало чем нам поможет. Горбился, лицо волосами закрывал… да даже цвет волос не исключено, что совсем другой, потому что хороший парик в наше время найти несложно. Ну а неуклюжего болвана из себя изобразить тем более не составляет труда. Особенно если с тебя ботинки на ходу сваливаются или постоянно развязываются шнурки.
Насчет одежды, думаю, тоже все ясно — уборщиком парень наверняка устроился официально. Как-то же он внутрь управления все-таки попал? А уборщик — очень удобная профессия. Особых навыков не требует, по уровню неприметности, пожалуй, даст фору любой тени. Ну а если он хороший вор, да еще и отличный лгун, то проникнуть в складские помещения и выкрасть серо-красную униформу ему тем более не составило труда.
— Гару, — коротко бросил в связной амулет лорд Даррантэ, когда мы все выяснили и двинулись в обратный путь. — Подними документы на весь обслуживающий персонал, который у нас работал в последние три месяца. Меня интересуют в первую очередь новички. Все, что есть: имена, место проживания, особые приметы, когда оформились и уволились…
— Есть шеф, — почти без заминки отозвался из артефакта знакомый голос. — Проверять только наше управление?
Милорд на мгновение заколебался.
— Если будет время, проверь еще городскую стражу. Доложишь уже по факту.
— Вас понял. Ушел исполнять.
— Значит, все-таки уборщик… — задумчиво обронил Ториус, когда мы поднялись наверх и снова оказались в холле, под настороженным взглядом дежурного.
«А еще посыльный, — мысленно добавила я. — Сотрудник управления службы магического надзора, личный связной для учителя и, быть может, еще один демон, которого мы пока не знаем, где искать».
Заметив, что лорд Даррантэ все больше хмурится, я осторожно тронула его за плечо.
— Простите, милорд… наверное, я вмешиваюсь не в свое дело, но надеюсь, вы не уволите кладовщика за то, что вас подвел?
— Какая вам разница? — почти грубо осведомился он.
— Просто он показался мне хорошим человеком…
— Он совершил ошибку.
— Да, но ведь не по злому умыслу. Мы ведь все так или иначе совершаем ошибки. Бывает, что добросовестно заблуждаемся. Что ж нас теперь, всех за это увольнять?
Милорд развернулся и сухо отчеканил:
— Инструкции пишутся для того, госпожа Хартис, чтобы их соблюдать. И никак иначе.
— Сами-то вы тоже их нередко нарушаете, — тихо проговорила я, пользуясь тем, что Ториус остался в стороне.
— Что вы сказали?
— Ничего, милорд, — со вздохом отступила я от опасно прищурившегося мужчины. — Доброй ночи. Простите, что мы вас потревожили. И благодарю за то, что не отказались нам помочь.
Он на это ничего не сказал и даже не показал, что вообще услышал. Просто развернулся и ушел куда-то в глубь здания, вероятно, посчитав, что на сегодня наши совместные прогулки окончены.
Правда, ушел он, разумеется, не спать. И даже не отдыхать, хотя время было совсем позднее. Бьюсь об заклад, что он плюнул на сон и пошел вот так, с ходу, разбираться с причинами, по которым какой-то чужак сумел так легко войти в защищенное хранилище и без помех вынести оттуда важный артефакт.
Ох, полетят скоро чьи-то головы. Страшно подумать, что мог сотворить лишенный обычных человеческих эмоций лорд со своими проштрафившимися подчиненными.
Конечно же, не мне решать, как поступить, но кладовщик, по моему скромному мнению, не заслужил ни штрафа, ни увольнения. Для него и выговора было бы достаточно. Тем более что дело свое он любил и относился к нему точно так же, как милорд относился ко всему остальному управлению.
Эх, но как же мало наш лорд теперь напоминал себя прежнего! И как нелегко было смотреть на то, как он изменился!
Но увы. Пока исправить это нельзя, и даже говорить на эту тему было нежелательно. Поэтому мне ничего не оставалось, как так же молча развернуться и уйти. В надежде, что это не навсегда и что когда-нибудь наш серьезный, суровый, но справедливый и по-своему славный Арчи все-таки вернется.
Уже потом, ближе к рассвету, когда я все-таки добралась до дома и под тихое кошачье мурлыканье попыталась уснуть, меня
