сейчас, чтобы убедиться в этом лично.
Увидев, что у меня за машина, Том посетовал, что хотел бы приобрести себе подобный автомобиль и путешествовать с семьей, но он совершенно не имеет для этого времени.
По указаниям агента доехав до места, мы пешком прогулялись на шестой этаж, и я понял, почему отсюда съехали частные сыщики — видимо до них регулярно не доходили договорившиеся о встрече клиенты. Мне же этот фактор был абсолютно индифферентен, однако воспользовавшись собственным недовольством по поводу восхождения на последний этаж, я заявил, что ежемесячная оплата должна быть снижена, и Том с этим согласился.
Бывший офис сыщиков оказался прокуренной насквозь комнатой примерно в пятнадцать квадратных метров, в которой кроме ранее перечисленной мебели находился также небольшой потертый диван, на котором видимо кто-то из сыщиков имел привычку ночевать время от времени. На одном из столов находился старый обшарпанный телефонный аппарат с дисковым набором, который мог быть легко перемещен на широкий подоконник к самому окну.
В принципе, меня этот вариант вполне устраивал, и поторговавшись с агентом Томом, который в этой сделке явно представлял интересы владельцев данного офиса, я выторговал себе скидку аж в пятнадцать долларов, при условии оплаты сразу за полгода вперед. Видимо желающих снять этот офис было совсем не было. Самому агенту я заплатил еще пятьдесят долларов за его услуги, и он переписал мои данные для оформления юридического лица.
Докинув агента обратно в офис их конторы, я поехал искать место, где я смогу ремонтировать и хранить приобретаемые автомобили. Место мне было нужно недалеко от дороги из города, обладающее ровным ландшафтом, которое было бы легко контролировать и охранять, но при этом спрятанное от посторонних глаз, чтобы я мог там спокойно работать с использованием дроидов.
И вскоре меня заинтересовало объявление рядом с обочиной о продаже небольшой фермы. На ферму с основной вела грунтовая дорога, проехав по которой через небольшой перелесок я вскоре уперся в ворота из жердей.
За воротами просматривалась большая, относительно ровная площадка, небольшой фермерский дом в южном стиле и амбар, а за ними большое поле, засаженное какой-то сельскохозяйственной культурой — в принципе, то, что мне и было нужно для работы. На площадке можно хранить технику, там сейчас стояли только легковой Форд, прообраз ГАЗ-А, выпуска конца двадцатых годов и древний трактор, этот был как бы еще не начала двадцатых.
Гуднув в сигнал, я стал ожидать, пока ко мне кто-нибудь выйдет, из ранее освоенной базы я знал, что лучше незнакомому человеку на территорию южанина без приглашения не заходить, иначе можно получить пулю или заряд картечи.
Глава 56
Ограждение по периметру фермы было сделано также из жердей. На звук гудка из-за дома подошел пожилой смуглый южанин, с револьвером на поясе. Я вышел из машины и тоже подошел к воротам, поздоровался, представился своим новым местным именем и сообщил, что увидел объявление о продаже этой фермы и хотел бы осмотреть ее, чтобы понять, интересна ли мне ее покупка.
Фермер, представившийся Клодом Камбером, предложил заехать внутрь и открыл ворота. Поставив свою машину рядом с машиной фермера, я пошел вслед за ним на экскурсию. Ферма действительно оказалось небольшой, значительную часть ее земельного участка Клод продал раньше, поскольку разом заболела вся его семья, и лечение потребовало значительных денег. Все выжили, однако урожай с оставшегося участка фермы едва позволял семье сводить концы с концами. Беда не приходит одна: сначала серьезно сломался трактор, а денег на его починку у Клода не оказалось, затем сломался и автомобиль, и теперь за покупками в город его возит старый друг-сосед, у которого дела тоже идут не важно и автомобиль частенько барахлит. Вот он и решил продать ферму, на эти деньги починить или поменять автомобиль и уехать с семьей в город, в надежде что там удастся как-то устроиться.
Мы осмотрели также и дом, как входящий в остаток фермы. Дом оказался добротным, из бревен, на две половины с продуваемым пространством посередине, как я понял это типичная архитектура для юга Америки. Семья у Клода оказалось небольшой — он сам, его жена, сын-подросток тринадцати лет и маленькая дочь семи.
Предложенная Клодом по результатам экскурсии цена в четыре с половиной тысячи долларов в принципе меня устраивала, единственно, в моменте у меня не было ни такой суммы, ни лишних денег вообще.
Поэтому я предложил свой вариант — четыре тысячи долларов в рассрочку на год с оплатой помесячно равными суммами, плюс я бесплатно чиню его трактор и автомобиль, он лишь оплачивает необходимые при этом запчасти и материалы, и не претендую на его урожай. Кроме того, мне выделяется на весь период рассрочки одна из комнат в доме и амбар, его жена готовит также и на меня, и Клод и его семья сторожат мою технику за небольшую доплату. Разумеется, я объяснил, что у меня небольшой бизнес по скупке, починке и последующей продаже техники, кроме того, что я также занимаюсь и разъездным ремонтом.
Предложенные условия были более чем приемлемыми, так как я видел, что уезжать с фермы прямо сейчас Клоду не хочется, это его привычная жизнь, менять которую его страшило. Кроме того, возможность собрать и продать урожай, положив вырученные от него деньги в карман его тоже вдохновляла, поскольку от его продажи он скорее всего получит немного больше, чем те пятьсот долларов, на которую я снизил выкупную цену этой фермы. И это не считая того, что у него остаются починенные автомобиль и трактор, ранее последний Клод скорее всего собирался бросить здесь, оставив мне в подарок при отъезде. Я решил, что таких подарков мне не надо, пусть лучше сам решает, что с ним делать.
Наш с ним договор я расписал на бумаге, сидя за откидным столиком в своем кемпере, после чего Клод, неспешно прочитав его и дав ознакомиться с его условиями жене Патрисии, также подписал оба экземпляра.
Приготовить мою комнату мне пообещали уже к вечеру, а амбар был практически свободен, у меня лишь попросили пока подержать в нем навесные инструменты для трактора и прочие сельхоз инструменты. Там же оказался и старый неисправный мотоцикл. Живности на ферме практически не было, лишь небольшой огороженный сеткой-рабицей загон для кур примыкал к задней части амбара. Молоко раз в пару дней завозил местный фермер.
Электричество в дом и даже в амбар было проведено, так что в доме в каждой комнате было освещение, и даже электрический холодильник в кухне-столовой, который Клод купил в более тучные времена.
Так что несмотря на бедственное положение семья Клода жила значительно лучше любого среднего советского колхозника, она имела недоступные для населения СССР землю, трактор, автомобиль и мотоцикл, хоть и старые, и неисправные в моменте, но это было то, о чем и сельские и городские советские жители могли лишь мечтать. И это беднейшая часть фермерского слоя в США. Хотя, конечно, были тут и те, кто жил еще беднее Клода, например наемные работники в сельском хозяйстве, в основном представители темнокожего населения. Но многие из них активно перемещались в более индустриально развитые районы страны, стараясь продать свой труд подороже. В СССР же для сельских жителей был введен режим фактически государственного крепостничества, как результат коммунистического лозунга-обещания «землю — крестьянам».
Поскольку все организационные вопросы здесь я пока разрешил, теперь можно было заняться и технической частью моего проекта, а для этого нужно лететь на базу. В принципе, можно уже было бы и начинать перевозить комплекс сюда, но пока некуда. Здесь почвы таковы, что очень близки грунтовые воды, так что закопаться здесь не удастся, а размещать в открытую свою, по сути, основную ценность я все же опасаюсь.
Глава 57
Выдав Клоду наличными первый выкупной платеж за ферму в сумме триста пятьдесят долларов (я решил, что мне проще будет округлять ежемесячные суммы выплат, тем более что все выплаты тут оформляются расписками), я занялся диагностикой фермерских автомобиля и трактора. До темного времени суток и, соответственно, моего отлета, свободное время еще оставалось, поэтому его следовало занять чем-то полезным.
Сам Клод деликатно не стал мешать моей работе, зато его сын Жан из-за свойственного
