Лебедева и сунув под голову куртку. И приснился Пашке какой-то бородач, вида мудрого и о жизни суть самую ведающего. Рассказывал он подробно и красочно, что дни человеку даны для удовольствий и счастья. Что тратить их на скуку, ссоры, бессмысленные и ненужные действия — глупо и неправильно. Что может в любой момент случиться что, и дни закончатся. А «там» окажется, что просрал их Пашка в школе, или в лентах соцсетей, или на просмотр кино дебильного и блогерских роликов, а может, и на попрёки и ссоры с родителями. Что не про то жизнь человеческая.
Проснулся Пашка в унынии. Потому как — ну а что он сделает? Пока нет сорокового уровня, уж и подавно. Но зато потом он своего не упустит! Ни единой минуты не туда не потратит! Отобьёт с лихвой все шестнадцать просранных лет.
На физру Пашка остался в раздевалке, и продолжил сон на неудобной лавке. К концу урока стало чуть получше. Хотя отдых на деревянной скамье в пропахшей потом комнатушке без окон навряд ли можно было отнести к получению от жизни удовольствий и радости.
Потом он умылся холодной водой, пригладил, как мог, всклокоченные волосы (надо-таки в парикмахерскую!), вернулся за парту Толика и ополовинил его энергетик. Комплекс мероприятий почти вернул Пашке разум.
В приложухе дали трёх драконов, двух медведей, пять недоведённых «П» и «G» на боку с двадцать вторым уровнем в придачу. Было на балансе тридцать шесть тысяч сто восемнадцать баллов, а могло бы стать семьдесят шесть! За раз можно заработать больше, чем за всё время пользования игрухой. Всего-то и надо…
Пашкино лицо исказила гримаса.
Выполнять земельно-подушковый квест не хотелось категорически.
После алгебры Зинка не поленилась ещё раз поблагодарить за серьгу и напомнить, что ждёт его вечером на дополнительные занятия. Она была полна энтузиазма растолковать всё, что Пашке было непонятно.
Кладбищенская земля в кармане куртки разом сделалась как-то тяжелее, хотя было её совсем чуть-чуть.
Оставшиеся четыре урока, прогуливать которые Пашка не решился, опасаясь родительской проверки (с них станется, изуверов!), прошли в терзаниях.
Зинка, вроде, не такая уж и вредная бабулька, как Пашка с шестого класса считал. Не виновата же она, что преподаёт математику дебильную. Может, не было у неё выбора. И вообще, человек от хорошей жизни учителем не станет.
С другой стороны — вся эта муть про сглазы — бабские выдумки и коммерческие проекты гадалок и знахарок-онлайн.
Пашка попробовал погуглить могильную землю, и сначала даже обрадовался — писали больше про память и хорошее. Но потом допереходился по ссылкам до заговоров на болезнь и смерть. Оказывается, некоторые пришибленные даже обувь после посещения кладбищ моют со щёткой.
Но это же бредятина, верно?
Вот только заслала Пашку на погост колдовская игруха, которая прошлое по минутам протоколирует и, скорее всего, настоящим управлять может. Во всяком случае, в это-то Пашка поверил.
А с другой стороны — «Дополненная реальность»-то у него хорошая! Она полезные штуки делает, а не гадости.
Только полезные они для Пашки. Навряд ли для Марципанникова очень полезно было из школы вылететь. Может, решила приложуха уложить Зинку болезнью в кровать, чтобы освободить Пашке уроки для радости. Мало ли, какая у ИИ всемогущего там логика цифровая.
Очень не хотелось ему землю эту в подушку всыпать. Прямо-таки с души воротило от таких мыслей. Хотя Зинка ему никто, а временами, даже и враг или недруг.
Но только был ли у Пашки особо выбор?
К математичке он шёл, как на эшафот. Пакетик из-под бисера, в который заскочивший после школы домой поспать до звонка будильника, пока предки-фашисты на работе, Пашка пересыпал Лаврикову землю для удобства, оттягивал карман, словно был тяжёлым, как камень.
Казалось Пашке, что он — подколодная змея, которая прокрадывается в чужое жилище. И было это так-то не особо далеко от истины.
Квартира у Зинки оказалась однокомнатной, чисто прибранной и очень-очень старомодной. Пашка разулся в коридорчике и сморщил нос: от кроссов воняло.
Провела его Зинка не на кухню, а в спальню. И хотя усадила она своего ученика за письменный стол, взгляд его приковала к себе аккуратно застланная узорчатым покрывалом кровать.
Подушка была там. Под плотной тканью в цветочек.
Но как же Пашка провернёт свои манипуляции иудовские, если Зинка вот тут под боком, стул второй придвинула и уселась, раскрывая перед Пашкой учебник на параграфе о цилиндрах и каких-то их мудрёных формулах?
Сосредоточиться на геометрии не выходило, но Зинка не отчаивалась, повторяя одно и то же с ангельским терпением. И даже не награждала Пашку никакими обидными эпитетами. Хотя право имела полное: тупил он прямо-таки знатно.
Через полтора часа, не иначе как гипнозом, Зинка-таки смогла внушить ему суть цилиндровой премудрости так, что он, под чутким руководством, почти сам решил задачу, за которую схлопотал намедни двояк.
Зинка расцвела и зарумянилась.
— Вот! Тут главное сосредоточиться, и всё обязательно начнёт получаться! — объявила она. — Теперь попробуй сам разобраться вот с этой задачкой, она аналогичная, а я пойду, поставлю чайник и нагрею шарлотку. Я не забыла, Соколов, — поднесла Зинка руку к левому уху, куда вернулась золотая серёжка с красным камешком. — Очень тебе благодарна!
И она… вышла из комнаты.
Пашка вскинул взгляд на кровать. На кухне зашумел электрочайник, возня и хлопанье дверец отчётливо давали понять, что хозяйка занята и в комнату не нагрянет.
На немеющих ногах поднялся он и подошёл к постели вплотную. Нащупал в кармане канцелярский нож, который прихватил вместо лезвия.
«Ничего ей от этого не будет! Это просто земля! Сорок тысяч баллов!».
Пашка приподнял уголок покрывала и увидел белоснежную, кажется даже накрахмаленную наволочку. Посмотрел на неё заворожённо несколько минут. И не смог. Накинул обратно тряпку, вернулся к столу и сам для себя нежданно решил Зинкину задачу.
Шарлотка была очень вкусной.
Математичка разговорилась, подперев щёку ладошкой и наблюдая, как Пашка уминает куски пирога.
— Не сложилось у меня, Соколов, с семьёй, замуж так и не вышла, деток нет и внуков тоже. Печь вкусности некому, а я очень люблю печь. Мама научила управляться с тестом, но самой себе не напечёшь, потому что одному человеку целый пирог не съесть, хотя ты, я вижу, почти справился! Нет-нет, кушай! Я только рада! Мальчикам в твоём возрасте силы нужны для развития. А тебе, Соколов, надо побольше отдыхать. Вон какие синяки под глазами. Не засиживайся допоздна за компьютерами, ничего в них хорошего нет. Хотя решать тебе, я ничего не
